Уже спустя год Чингисхан поделил на курултае между своими родственниками многие известные ему страны. Сыну Джучи он отдал все, что лежало к западу. Русские ремесленники и крестьяне работали, князья княжили, священники возносили молитвы в храмах – и долго, еще целых тридцать лет, не догадывались, что на самом-то деле уже являются подданными западного улуса монгольского хана. Просто хозяева еще не пришли.
Меркиты, керейты, найманы, ойраты, уйсуни, карлуки, джелаиры, уйгуры, мангыты, кияты… Медленно перечисляешь племена, которые объединил своей железной рукой Чингисхан. И словно сгущается какой-то ужас, какая-то тьма, наползающая вечером с востока. Наверное, именно так слушали эти слова почти восемь веков назад на Волге. В войске Чингисхана были и татары племен хи и шивей. Оба этих племени оказались особенно упорны – долго не желали подчиниться монгольскому правителю. Потому были почти полностью вырезаны. Впрочем, нашлись и такие воины, которые согласились служить Чингисхану. Почему же именно название их племени так запечатлелось на Руси и в Европе? Почему именно этим словом путешественники из «цивилизованных стран» называли в Средние века всех нерусских жителей Поволжья? Почему в их честь назван французский соус тартар, для которого требуется огуречный рассол?
В 1223 году Чингисхан впервые заходит со своими войсками далеко на запад, легко разбивает русское и половецкое войска на Калке и устремляется в Волжскую Болгарию. Тогда и после, во время монгольских походов через шесть и девять лет, она устояла от ударов. Но все понимали: дело этим не завершилось, страшная развязка приближается. Венгерский монах Юлиан, который отправился в миссионерское путешествие на Волгу, принес своему государю весть от русских князей: на востоке готовится к походу огромное войско из неведомых племен. В 1227 году внук Чингисхана Батый, сын Джучи, получил в наследство Кипчакскую степь, Хорезм, часть Кавказа, Крым и все русские княжества. Владения назывались Улу-Улус – Большой Улус.
Монголы запечатлели в памяти Чингисхана. Его почитают в Монголии сегодня как создателя государства, собравшего, сплотившего народ. Как-то раз в моих руках оказался орден Чингисхана. Эту высшую награду современной Монголии показал мне один из нижегородских железнодорожников, который выполнял в этой стране сложную, ответственную работу.
А русские запечатлели Батыя. Потому что по-настоящему – страшно и неотводимо – на Русь пришел именно Батый, а не Чингисхан.
Нашествие в 1237 году было для самого Батыя по сути даже не походом, а обходом владений. Численность войска разные историки оценивают от 300 до 500 тысяч всадников. Оно смело Волжскую Болгарию с ее пышными городами, где были дворцы, башни, водопроводы. Дальше жертвами стали мордва и одно за другим русские княжества. Они смогли выставить против монголов войска, которые были в десять раз меньше по численности. Из исторических документов не следует, что штурмом городов руководил сам Батый. Даже со столицей Владимиром, судя по всему, справился один из батыевских военачальников Бурундай. Собственно, и биографии-то этого Бурундая не написано, неизвестны даты жизни: он не был ключевой фигурой в Большом Улусе, так – выполнял разовые военные поручения. Он преследовал войско Юрия Всеволодовича и уничтожил его на реке Сить. Весной 1238 года он взял и разорил Суздаль, Переславль-Залесский, Юрьев-Польской, Стародуб, Тверь, Кострому, Галич, Ростов, Ярославль, Углич, Кашин, Вологду, Городец.
И Китеж – тоже?.. В «Китежском летописце» называют следующий, 1239 год, дату – 4 февраля. Чудесный город воплощает в памяти поколений саму эту трагедию окруженных врагами, погибших, но несмирившихся русских городов. А еще надежду на то, что все было не напрасно: здесь или там их защитникам, мученикам, воинству воздастся. И даже больше – если жив Китеж, это значит: они победили, потому что самое главное сражение происходило в совершенно ином измерении. Это значит, что можно победить самое страшное зло – поставившее на колени Азию и Европу, принадлежащее совершенно иному миру, попущенное ради грехов наших, – Батыя.
Батый. Рис. Андрея Негина
В Городце – Малом Китеже – мне доводилось слышать жуткое предание про соседнюю деревню Черепово. Говорят, назвали ее так, потому что на ее месте ордынцы сложили целую гору из голов защитников города.
Батыева тропа, которая вела в глубь тайги от сожженного Городца, должна была начинаться как раз где-то около нынешней деревни Черепово.
В русских городах враги запретили строить из камня. Только деревянные – потому что их можно было при случае легко испепелить. Рухнули многие ремесла.
Чудовище монгольского нашествия персонифицировалось в Батыя. Он потерял очертания человека и присутствовал всюду, где несли смерть и огонь его воины. Легенды о граде Китеже непременно говорят, что брать его пришел сам Батый. Такая своего рода честь – противостоять самому страшному, исполинскому злу: это «Батый нагнал князя китежского да и убил его». И даже так: «Был нечестивый царь Батыйка… Много по пути народу положил, костей поклал, могил наделал» – начинается другая легенда, записанная в начале ХХ века. Он стрельнет в святом месте из пушки, а «заряд полетит и обратно в Батыйку», только ему ничего не делается…
Батый подмял Польшу, Венгрию, Хорватию, Далмацию, Боснию, Сербию, Болгарию. Он стал иррациональной силой, воплощением самых древних пророчеств о том, каким будет начало конца света. Известно, как отреагировал на эти события Фридрих II, император Священной Римской империи, внук Барбароссы, занявший во время одного из крестовых походов Иерусалим. Когда Батый потребовал от Фридриха покорности, тот ответил, что согласился бы стать его сокольничим. Вероятно, такой подход абсолютно согласовался с представлением о «раннефеодальной морали» обоих.
А вот китежский князь Георгий из легенды хотел оставаться именно князем.
И самое страшное, финальное зло сразилось здесь со святыми людьми. Так воспринимала события легенда.
Реальный Батый в 1243 году отошел в низовья Волги. Он основал там Сарай-Бату – город-ставку. Дело было сделано, обход огромной территории состоялся. Князья разгромленной Руси потянулись к ордынским ханам за ярлыками на правление, и не все возвращались назад. Дальше Улу-Улус Батыя российские историки традиционно называют Золотой Ордой.
Улу-Улус прожил чуть больше двухсот лет. Половину этого времени – уже как исламское государство. Пересказывать историю – нет смысла: можно уйти слишком далеко от Китежа, а он – главное. Улу-Улусом правили 49 ханов. Чем дальше, тем калейдоскопичнее они сменялись. С начала XV века в Орде все посыпалось. На смену правителям-чудовищам, достойным Апокалипсиса, пришли поколения их потомков – интриганов, отравителей, трусливых беглецов. Случилась Куликовская битва. Отпали Ногайская Орда, Сибирское ханство, Узбекское, Казахское, Крымское…
Я хотел видеть древние камни Сарай-Бату. Я представлял мощные, титанические руины среди пустыни, подернутые серо-желтой зеленью недобрых колючих растений. Горячее солнце, тишину.
