А вот вам ещё один повод для удивления. России не раз приходилось отражать нашествия захватчиков. Освободительные войны – наша святыня. А Суворов стал символом русской воинской доблести, хотя ни разу не принимал участия в оборонительной войне. Просто на Россию в те годы не решались напасть, а в Европе, как говаривал князь Безбородко, «ни одна пушка без соизволения нашего выстрелить не могла». И Суворов разрабатывал наступательную тактику полнокровной империи.
Книга дополняется и будет дополняться новыми материалами, как дополняется новыми главами история общественного отношения к Суворову, история суворовской легенды. Всматриваясь в суворовский образ, мы понимаем, какой должна быть судьба человека в России. Многое пришлось преодолеть Суворову, чтобы не зарыть в землю свой талант, чтобы всего себя отдать Отечеству. Уповая на Всевышнего, Суворов не покладал рук на пути самосовершенствования. Он осознавал, что во все времена Отчизне нужны настоящие герои, потому и написал однажды: «Потомство мое прошу брать мой пример».
«Наука побеждать» – это формула на все времена. Будем следовать за Суворовым. В истории немало мучеников, банкротов, авантюристов. Есть жертвы обстоятельств и жертвы исторических пожаров. Чему мы можем у них научиться? Поражениям? А Суворов приносит счастье, которым повелевал. Последуем за ним. В таком путешествии и читателям нельзя жалеть себя, тут потребуются открытое сердце и натренированный ум. А равнодушных просим захлопнуть книгу.
Отец Отечества
Прижизненный биограф Суворова, Иоганн Фридрих фон Антинг, лично служивший под командованием полководца, оставил нам достоверную характеристику Александра Васильевича, своеобразный «портрет с натуры», относящийся к последнему периоду жизни Суворова, когда великий воин был уже человеком пожилым и прославленным:
«Ирой наш, не взирая на то, что в продолжение службы своей сделал превеликое множество самых беспокойных переездов и переходов тяжких, до сорока двух тысяч и более вёрст, не взирая на свои военные изнурения и полученные в боях с неприятелями России раны, имеет ещё и поныне бодрый и моложавый вид не по летам своим. Телесные припадки чужды ему, а причина тому то, что он с самой юности своей приучил к всем неприятностям воздушным и трудам тяжким, наблюдает совершенное во всём воздержание, от чего природное сложение его сделалось весьма крепкое.
Будучи во многом отличным от обыкновенных людей, не менее отличается он весьма и образом жизни своей, так как и препровождением и разделением времени своего. Обыкновенно встаёт он от сна весьма рано, летом и зимой, в поле и в селении, всегда прежде четырёх часов. Постель его – не пуховики изнеженных людей, шёлковые, с таковыми же занавесами, но с давнего времени уже есть самое простое произведение природы, на котором также и утруждённый земледелец почивает, – охапка добрая свежего сена, постланная довольно высоко и широко, покрытая холстинною чистою простынёю, да подушка, а плащ вместо одеяла. Он спит обыкновенно весь раздет донага и не имея на теле ни нитки. Летом и доколе погода и время года дозволяют, он живёт и спит под палаткою в саду. Одевание его поспевает в немногие минуты. Он весьма чистоплотен, обмывается и обливается водою холодною несколько раз в день. Всегда в мундире или куртке военных, но штатского никогда не надевает, как то халата, сюртука, рукавиц, плаща или шубы, какова бы погода ни была, кроме как в дороге, и то известное время, употребляет он из помянутых платьев которое-нибудь: то есть плащ или тулуп».
Эти строки были написаны в годы великой славы Суворова. Его тезисы на разные лады перефразировали преемники Антинга, биографы Суворова, которых интересовали вершины славы русского генералиссимуса. Конечно, Антинг идеализировал своего героя. Кого же ещё восхвалять, если не Суворова? Мы же начнём повествование «от печки», с детских лет полководца.
Мраморный бюст А. В. Суворова работы Дж. Мональди. 1795 г.
По древнеримской традиции, лучших своих героев народ называет отцами Отечества. Переняла эту традицию и имперская Россия, провозгласив Отцом Отечества императора Петра – одного из прямых учителей Суворова. И относится к ним с сыновней любовью, передавая из поколения в поколение предания о сокровенных героях России. Одним из первых в этом списке всегда будет Александр Васильевич Суворов – русский архистратиг Михаил, солдат и генералиссимус, политик и мыслитель. К суворовскому образу мы обращаемся с детских лет – и эта потребность благотворна. Сколько раз пример Суворова вдохновлял нас на большие и малые победы. Сколько раз нам не хватало Суворова – когда, легкомысленно забывая о нём, мы узнавали горький вкус поражений. И, конечно, в любом серьёзном рассуждении о «загадочной русской душе» и народном характере не обойтись без суворовского образа.
Сын генерала Суворова
«Я родился 1730 г. 13 ноября», – писал Суворов в короткой автобиографической записке. Это наиболее достоверная дата рождения Александра Васильевича. Хотя в научной литературе фигурирует и другой год рождения полководца – 1729-й. В те годы к таким датам относились невнимательно. Граф Дмитрий Хвостов – муж племянницы и закадычный друг Суворова – принял решение указать на надгробном камне 1729 год… Церковная запись о крещении Суворова не сохранилась. В XX веке 1729 год снова возник в суворовской литературе после публикации статьи А. В. Гутора «К вопросу о времени рождения Суворова» в «Суворовском сборнике» 1951 года. И всё-таки большинство исследователей, отталкиваясь от автобиографической записки, признают годом рождения полководца 1730-й.
Отец нашего героя – Василий Иванович – начал службу в юные годы денщиком и переводчиком Петра Великого, будучи восприемником государя. Дед полководца – Иван Григорьевич Суворов – служил генеральным писарем лейб-гвардии Преображенского полка, а какое-то время занимал эту должность и в Преображенском приказе – то есть в могущественной спецслужбе. Ему доверяли, фактически он руководил штабом полка.
Московская Суворовская улица, впадающая в Преображенскую площадь, предположительно, была названа в честь жившего здесь Ивана Суворова. В его доме бывал первый русский император – в те времена молодой царь, крестивший Василия Ивановича Суворова. Пётр приблизил к себе крестника, смышленого подростка Василия – одного из тех мальчишек, которые олицетворяли для императора новую, молодую Россию. Россию просвещённую. В инструкции к агенту адмиралтейства по найму техников К. И. Зотову Петр говорит о своем крестнике: «Суворова отправить в Мардан, где новый канал делают, также и на тот канап, который из окиана в Медитеранское море приведен, и в прочие места, где делают каналы, доки, гавани и старые починивают и чистят; чтобы он мог присмотреться к машинам и прочему и мог бы у тех фабрик учиться». Точных данных об учёбе В. И. Суворова за границей у нас нет. Можно лишь предполагать, что молодой полиглот и книгочей не избежал европейского образования – как и его старший брат Иван Иванович, учившийся в Париже.
