Времени уже не хватало искать ей сумочку и сапоги, да и вряд ли она их примет, вон как светится от счастья, считает, наверное, что сногсшибательно выглядит. Хотя так оно и было. Именно такой ее и видел Негласный: прекрасной, с искрящими глазами и милой, теплой улыбкой.
С каждым взглядом на нее Дмитрию было все сложнее расставаться с девушкой. Как же томительно ждать ее вечерние сообщения, лежа в пустой кровати; нестерпимо тяжело сидеть в обеденное время, поглядывая на часы, прислушиваясь к звукам за дверью кабинета. Ее появление – праздник, маленький личный праздник для Дмитрия. Он тонул в ее голубых глазах, терялся из-за ее манеры общения, открытой и веселой. С ним никто так смело не разговаривал о всяких пустяках, которые были важны для Негласного. Эти драгоценные осколки чужого счастья, навевающие воспоминания о безоблачном детстве. Люда могла трещать с ним, невзирая на его положение, болтать ногами и искренне заливаться смехом. Даже Бобров обычно говорил только о работе и о своих проблемах. Она спросила его вчера, нравится ему или нет. Он хотел ответить совсем другое. Трусливо соврать, отречься от своих чувств, но это было бы подло по отношению к ней. Да и не признания в любви она требовала, нахмурившись и сердито поглядывая.
Справившись с приступом смеха, Дмитрий галантно распахнул дверцу машины, поджидая, когда подойдет девушка. Она шла, слишком высоко поднимая подол, открывая веселые ботинки.
– Добрый день, – поздоровалась она.
– Очаровательно выглядишь, – не стал молчать Дмитрий, нисколько не подкалывая. Но вдруг его взгляд зацепился за что-то блестящее на платье. Нагнувшись, он поймал край подола, в изумлении глядя на обычную английскую булавку. – Что это? – удивился он, требовательно глядя на засмущавшуюся девушку.
– Мама немного подогнула подол, чтобы его не испачкать. Я их сниму, когда приедем.
– Оригинально, – пробормотал Негласный, захлопывая дверцу и уже ничему не удивляясь. Он обошел машину, сел на заднее сиденье и приказал водителю поспешить.
Глава 8
Первый поцелуй
В салоне красоты, куда меня привез Большой Босс, нас встречали так радушно, словно мы с экстравагантным невысокого роста блондином средних лет закадычные друзья. Звали его Антонио, и он, услышав просьбу Дмитрия Анатольевича закончить образ, приказал снять с меня манто. Причем не мне приказал, а Большому Боссу. Тот спокойно отреагировал, помог мне раздеться, а помощник визажиста и парикмахера повесил мое манто и сумочку в шкаф на плечики.
– Забавно, – протяжно выдал Антонио, склонив голову набок и разглядывая мои ботинки.
– У меня туфли будут, – поспешила заверить я мужчин, понимая, чего он там увидел такого забавного. – Они у меня в сумке.
Я бросила стыдливый взгляд на невозмутимого Большого Босса, который лишь подтолкнул меня, как обычно мягко, в спину к креслу.
– У вас час. Я заеду ровно в пять. Она должна быть готова.
После этих слов начальник оставил меня наедине с Антонио и его помощником. Оба смотрели на меня в зеркало очень внимательно. Я же сидела в кресле и чувствовала себя неуютно.
– Не фактурная внешность, – поцокал языком Антонио, и я опустила взгляд. Да уж, услышать от профессионала, что ты не красавица, было неприятно. Я думала, мастера своего дела более тактичны. Заметив, что я расстроилась, Антонио пальчиком приподнял мой подборок, заставляя смотреть в отражение большого зеркала, и заверил: – Но я сделаю из тебя конфетку.
Я лишь вздохнула, полностью доверяясь профессионалам, как гласило множество грамот и сертификатов на стене салона. Антонио где только не побывал, в каких только конкурсах не участвовал. Да и я была уверена, что Дмитрий Анатольевич шарлатану не доверится.
Стоило отдать должное визажисту: руки у него были мягкие, ласковые. Я расслабилась, когда он мне массажными круговыми движениями помыл голову, затем подстриг кончики, придавая форму прическе. Он расхваливал мой натуральный черный цвет волос с благородным каштановым отливом и строго наказывал не краситься.
Я улыбнулась, вспомнив, как на первом курсе захотела стать блондинкой. Эксперимент провалился, и я на целый год стала рыжей, поэтому мы с Юлей решили завязать с покраской. Когда волосы более-менее отросли, сделала что-то вроде каре и теперь отращивала.
Затем была завивка, локоны красивой волной рассыпались по моим плечам, а в заключение Антонио убрал с висков несколько прядей и заколол их на затылке, закрыв при этом уши. Я рассматривала, как красиво такая прическа подчеркивала длинные золотые сережки с тремя круглыми рубинами, свисающие прямо из-под волос. Повертела головой, восхищаясь замысловатым пучком на затылке в виде розы. Украшали сей шедевр шпильки с красными стразами.
– Спасибо! – от восторга я чуть не потеряла голос. Я могла лишь шептать, хотя хотелось визжать. Юлька бы не смогла так изящно оформить пучок, просто завила бы мне локоны и уложила их красиво.
– А сейчас закрывай глазки и будем делать макияж.
Антонио отвернул меня от зеркала, и я послушно закрыла глаза. Кисточка щекотала веки и губы, но я сносила все пытки ради красоты. Когда я, утомленная ожиданием, наконец-то открыла глаза и взглянула на отражение, то не узнала себя. Цвет лица стал ровным и светлее на тон. Легкий макияж, неброский и естественный, подчеркнул глаза, сделав их выразительными, а алые губы окончательно покорили мое сердце.
Я выдохнула, еле сдерживая слезы. Даже замахала руками, чтобы осушить их.
– Спасибо, вы волшебник, – шепнула я мастеру и вскочила с кресла, чтобы повиснуть у него на шее. Я никогда не представляла себя такой – взрослой, утонченной. За моей спиной было еще одно зеркало, и я не могла налюбоваться на себя, обнимающуюся с Антонио.
– О, моя конфетка, хватит, хватит. А то твоя любовь ко мне приревнует, – добродушно посмеивался визажист, ласково гладя меня по спине.
Я удивленно отстранилась и переспросила:
– Кто?
Антонио стрельнул глазами в сторону выхода, я проследила за его взглядом и заметила притаившегося в тени проема Дмитрия Анатольевича. Он стоял, привалившись плечом к косяку, и с улыбкой на губах любовался мной.
– Ой, – вырвалось у меня, и краска смущения обожгла щеки. Как объяснить Антонио, что Большой Босс вовсе не моя любовь, а начальник? Да и стоит ли что-то говорить. Отбросив робость, я решила не забивать голову ненужными надеждами.
Я подбежала к нему, повертелась, приподняла бровь и улыбнулась.
– Ну как?
– Восхитительно, – сделал мне комплимент Большой Босс и поправил локоны так, чтобы один лежал на плече. Погладил по подбородку большим пальцем, внимательно осматривая мои губы.
Я перестала улыбаться, когда заметила, как преобразился взгляд начальника. Глаза его потемнели, и туман в них уступил место алчной и голодной тьме. Она заполняла радужку, и мое тело сковало напряжение. Я знала этот взгляд, на который тело моментально отреагировало: навалилась слабость, низ живота неприятно потянуло. Когда-то давно так смотрел на меня Макар. Так же, да не так. Трепет и предвкушение в этот раз меня пугали, и я отступила от мужчины, боясь того, что открылось. Да, вчерашнее предположение подруги оказалось верным. Большой Босс хотел меня, и Юлькины слова впились в голову. Мужчинам нужен секс. Но стоило мне отойти от Дмитрия Анатольевича, а его руке остаться одиноко висеть в воздухе, как его взгляд стал холодным и пустым.
