Дойдя до туалетов, я приоткрыла дверь с символической табличкой, изображающей даму, да так и замерла, услышав знакомые голоса.
– Как же я ненавижу эту Самохину! Видели, как он ее к себе прижимал? Быстро же она взлетела.
– Да, я думала, она скромница, а оказалась прожженная стерва, быстро смекнула, как в штаны к нему забраться. Видела, в чем она? А украшения? Сучка.
Я отступила назад, меня била дрожь. Слезы застилали глаза. Прочь, надо бежать прочь, пока они не вышли и не заметили меня. Опять эти две сплетницы меня обсуждают. Я им как кость в горле. Я резко развернулась, ахнула от боли в ноге и упала на колени. Кажется, подвернула ногу. Это стало последней каплей, и я всхлипнула. Сидела, опираясь рукой о пол, и пыталась не думать об обидных словах, подслушанных в туалете. Неужели со стороны так все и кажется?
Очередной раз всхлипнув, я замерла, когда передо мной встали до блеска начищенные ботинки Большого Босса. Медленно подняла взгляд и вздрогнула от злости, царившей в прищуренных потемневших глазах.
– Вставай! – хлесткий приказ заставил меня поднять голову и посмотреть на Босса.
Ну вот, опять злится! И что на этот раз? Я взглянула на предложенную руку, от которой никак нельзя отказаться. Но как же страшно добровольно положить свои пальчики в любезно предоставленный капкан! Я всхлипнула, понимая, что выбора у меня все равно нет. Боязливо взглянула в холодные серые глаза и поняла – вот теперь я точно пропала. Большой Босс еле сдерживал гнев и быстро терял терпение, но я никак не желала подавать ему руку! Слишком уж реалистично представила себе, как он ломает мне пальцы!
Темные брови сошлись на переносице, а глаза недобро сверкнули. И даже длинная черная челка не смогла скрыть этот блеск! Мамочка, как страшно!
Устав ждать, Босс сам взял меня за руку и дернул, поднимая на ноги. От рывка я потеряла равновесие и навалилась на него, а он сжал меня в медвежьих объятиях настолько сильно, что перехватило дыхание. Из глаз тут же брызнули слезы. Я начала задыхаться. Объятия ослабли.
– Уговорила, – ровным голосом тихо произнес мужчина мне на ухо.
Я замерла, не понимая, о чем это он. Я его уговорила? Интересно, когда же я это сделала? И самое главное – на что именно я его уговорила?
– Мы будем встречаться! – торжественно шепнув, он слегка отстранился, чтобы тут же заглушить властным и напористым поцелуем мой вопль, полный отчаяния! Да что вообще происходит?! Почему он меня целует? Кто-нибудь может мне объяснить? Какое «встречаться»? Мамочки! Он ведь несерьезно?
* * *
Противный липкий страх сжал сердце. Все повторялось снова. Как она могла с ним поступить так жестоко, когда он принял решение, когда был готов открыть сердце?
Голубые глаза, в которых всегда плескалась радость, смотрели на него грустно.
– Почему? – он хотел знать причину.
Когда-то давно он так же искал ответ и, к своему огорчению, нашел его. Слава – вот то, что искала Татьяна. Она стремилась стать знаменитой, блистать, чтобы очаровывать. В то время у Негласного не было возможности вознести возлюбленную на небосклон, он стал для нее лишь отправной точкой. Зато теперь вполне мог не только сделать звездой, но и свергнуть на самое дно, в нищету и забвение.
Но сейчас перед ним стояла совсем другая женщина. Та, что покорила своей непосредственностью, наивностью, молодостью, неопытностью. Та, что выглядела так, словно готова была разреветься в любую минуту. Да, Люда не отличалась той поразительной холеной красотой, которой в полной мере обладала Татьяна, она покоряла совсем другим. Люда не мечтала ни о славе, ни о богатстве. Так что же послужило причиной разрыва на этот раз? За доли секунды в голове Негласного пронеслось столько мыслей и вариантов, но ни один не попал в точку. Люда обвела взглядом зал, судорожно помахала рукой, словно веером, явно сильно нервничая.
– Да вы оглянитесь. Они же меня ненавидят, – шепнула она звенящим от расстройства голосом.
Дмитрий понял, что случилось. То, о чем предупреждал Роман. Люда не из его круга, ей тяжело находиться среди лицемеров, которые в лицо заискивающе улыбались, а за спиной осуждали, шипя как рассерженные змеи. Негласный оглядывал каждого в зале и видел перед собой трусливых шавок, которые не выдерживали его взгляда, отворачивались, пытаясь спрятать свои мысли. Появилось острое желание уволить всех, кто решил унизить Люду, укрыть ее от завистливых взглядов, но нельзя было показывать слабость, нельзя было опускаться до их уровня. Он обещал Боброву, что убережет Люду от людской злобы и молвы, и собирался идти до конца. Уволиться он ей не даст. Не позволит уйти, когда она так нужна ему. Он хотел объяснить ей, что никто не достоин ее слез, она должна смело улыбаться в лицо злопыхателям, но именно в этот момент Роману приспичило поздравить именинника, а в этом году и юбиляра из отдела медиапланирования. Приказав Люде дождаться его, Дмитрий взял небольшую передышку, чтобы найти для нее правильные слова. Но Самохина опять не послушалась, сбежала, как пресловутая Золушка с бала. Он видел это, стоя на сцене, и разозлился. Что за глупая? Неужели она не могла хоть немного доверять ему?
Вручив в подарок кухонный комбайн, Дмитрий пожал руку юбиляру и, спрыгнув со сцены, поспешил к выходу, где скрылась Люда. Он нашел ее довольно быстро, возле женского туалета. Она стояла, замерев перед приоткрытой дверью. На ней не было лица. Дмитрий перешел на быстрый шаг и устремился к ней, но девушка его не замечала. Она моргнула, опустила голову, а затем резко развернулась, вскрикнула и упала, нелепо взмахнув руками. Все это произошло настолько быстро, что Дмитрий не успел поймать ее. Но хуже другое. Люда даже не пыталась встать. Она тихо всхлипнула, плечи ее дрожали. Негласный остановился возле нее. Он еле сдерживал гнев, слыша женские голоса из туалета. Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, что так сломало его Люду: сплетни, зависть, ненависть.
Его прекрасная дива в элегантном платье сидела на полу и беззвучно рыдала. Тугие локоны рассыпались по плечам. Стразы заколок искрились в свете ламп. Сломленная, но все такая же красивая. Холодная ярость разгоралась в груди все сильнее. Гнев пытался вырваться из-под контроля, стремясь наказать обидчиков, когда любимые голубые глаза, полные слез и страха, воззрились на него. Из туалета вышли две подчиненные, на их лицах словно стояла жирная обличительная печать – «стервы». Женщины заметили своего начальника и замерли от страха, когда разглядели, кто сидит перед ним на полу с опущенной головой.
– Вставай, – приказал Дмитрий Люде, протягивая руку. Она должна была дождаться его и тогда не ревела бы здесь, возле туалета. Да и он сам виноват, видел ее состояние и оставил одну.
Долго ждать, когда Люда примет его помощь, он не стал, сам нагнулся и потянул ее за руку. Испуганно охнув, девушка упала ему на грудь, приятный легкий аромат цитруса защекотал нос Негласного. Он еще утром отметил новые духи девушки, которые сейчас обволакивали его, успокаивая. Она здесь, в его руках. Никуда не сбежала и не сбежит. Он не даст ей и шанса, накажет любого, кто встанет между ними. Он вглядывался в лица тех, кто обидел его Люду, и оскалился, не предвещая двум женщинам ничего хорошего. Уволить их будет мало, таких надо наказывать рублем.
