Воины Безансона пребывали в растерянности.
– Прекратить сопротивление! – снова возопил он.
Безансонцы замерли. Этим замешательством воспользовался де Виакур, пытаясь привести в движение массивный подъёмный механизм ворот. Ему тотчас пришли на помощь оставшиеся в живых вассалы Матильды.
Механизм издал истошный скрип и пришёл в движение. Сначала поднялась тяжёлая кованая решётка, загораживавшая проход на первую линию обороны, затем опустился мост – ворота распахнулись.
Савойская пехота только этого и ждала и тотчас ринулась к воротам. Но остановились в недоумении – из ворот вышли маршал Безансона, Огюст де Виакур, и едва державшиеся на ногах, израненные вассалы Матильды.
– Первая линия обороны не окажет вам сопротивления, – произнёс маршал, обращаясь к сержанту пехотинцев. – Прошу вас учесть, что мои люди добровольно сложили оружие. За вторую линию обороны я не в ответе.
Сержант кивнул ему в знак признательности и увлёк за собой пехотинцев, несущих штурмовые лестницы. За ними последовали конные рыцари…
…Франциск Обри-Макон метался по замку в панике. Он расточал проклятия на головы своих подданных, обзывая их предателями и ублюдками. Ибо никто не хотел погибать ради узурпатора. Бароны, ещё недавно восхвалявшие лже-графа, были полны решимости передать его графу Клермонскому.
Наконец Франциск перестал метаться по парадному залу. Его жена, наложницы и многочисленное потомство от страха забилось по углам.
– Никчёмные создания! – с ненавистью бросил он в адрес женщин и детей. – Что с вами будет, если меня убьют?
Женщины зарыдали.
– Где Матильда? – неожиданно вспомнил граф. – Где она? Пошлите за ней? Слуги!
Но никто не откликнулся на зов его светлости.
– Убью её и всех вас! Разом покончу со всеми!
Узурпатор, обнажив кинжал, наступал на обезумевших от страха женщин. В этот момент в зал ворвались бароны, и один из них вонзил кинжал в спину своего сюзерена. Тот упал как подкошенный, лицом вниз.
– Теперь мы должны открыть вторые ворота! Только так мы сможем рассчитывать на милость графов Клермонского! – решили мятежники.
* * *
Отряд клермонцев под предводительством Жана де Лера проник в Безансон по подземного ходу. Клермонцы разделились на две группы. Первая предприняли попытку проникнуть к воротам второй линии обороны и открыть их; вторая – пленить узурпатора Франциска.
Клермонцы ворвались в зал, где, по их разумению, должен пребывать узурпатор. Перед взором разгорячённых воинов предстала следующая картина. Франциск лежал на полу, лицом вниз. На его спине, пропитав богатый наряд, буквально на глазах разрасталось кровавое пятно.
Вокруг тела стояли барон Ла Бон и его люди. Барон сжимал в руках кинжал, обагрённый кровью лжеграфа. В дальнем углу, сбившись в стайку, жались испуганно друг к другу: Урсула, несколько камеристок и две бывшие фаворитки Франциска.
Увидев клермонцев, новоявленная графиня вскрикнула и потеряла сознание. Камеристки едва успели подхватить свою госпожу.
– Франциск Ла Доль Обри-Макон мёртв, – констатировал Ла Бон. И протянул командиру клермонцев окровавленный кинжал.
– Вы поступили благоразумно, сударь, – произнёс де Лер.
– Позаботьтесь о женщинах, – приказал де Лер и поспешил покинуть зал.
Де Лер метался по резиденции – искал Флоранс и Матильду. Увы, но их нигде не было. Обезумевшие от страха придворные разбежались, кто куда. Правда, во время поисков де Леру пришлось прикончить пару-тройку мерзавцев, попытавшихся напасть на него.
– Господи Всевышний! – взмолился он. – Неужели Флоранс и Матильда погибли?!
Наконец, отчаявшись найти жену и госпожу, он спустился в помещения для прислуги.
– Флоранс! Матильда! – кричал он, мечась по кухням, постирочным, а затем и по многочисленным кладовым.
Шансов найти жену и виконтессу живыми оставалось всё меньше. Наконец он отворил дверь винного погреба…
– Флоранс! – в отчаянии возопил он.
– Я здесь… – послышался приглушённый голос жены. – Я здесь, Жан… – повторила она более отчётливо.
Де Лер спустился в погреб. Из-за бочки с вином появилась Флоранс и бросилась ему на шею.
– Слава Всевышнему, ты жив! – воскликнула она со слезами на глазах.
Де Лер крепко обнял жену и поцеловал.
– Где Матильда? – спросил он.
– Она здесь… – Флоранс указала в направлении самой большой бочки.
Де Лер поспешил туда: на полу лежала Матильда, дыхание её было учащённым. Склонившись над ней, хлопотал Ригор, обтирая лицо виконтессы влажной тряпкой.
Ригор и де Лер обменялись дружественным рукопожатием.
– Что с вами, сударыня? – обеспокоился вассал.
Матильда протянула к нему руки.
– Вы живы… Бог услышал наши молитвы… А остальные мои вассалы…
– Увы, я не знаю, что с ними случилось… – признался де Лер.
– Она слишком переживала… – объяснила Флоранс. – Её сердце не выдержало.
– Мне уже лучше… – сказала Матильда.
– Что с госпожой Агнесс и ребёнком? Что в Безансоне? – коротко поинтересовался Ригор.
– Агнесс и Режина в безопасности. Ребёнок очень напуган, но с ним тоже всё будет в порядке. Кажется, первая линия обороны пала… Думаю, Безансон будет в руках союзного войска уже к вечеру.
Ригор удовлетворённо кивнул и извлёк кинжал из-под одеяния.
– Оставайтесь здесь, – обратился он к женщинам.
– Да-да! – поддержала Флоранс. – Мы пока останемся в погребе, здесь самое безопасное место. А вы?
Де Лер и Ригор переглянулись.
– А мы пока уладим некоторые дела, – ответил де Лер жене и подмигнул виконту.
– К тому же Жан расскажет, как ему удалось спасти венценосных особ… – невинным тоном произнёс Ригор.
Эпилог
Агнесс, графиня Олтинген и малолетний Гильом пребывали в ставке графа Клермонского. Тот же приказал окружить венценосных дам и ребёнка всяческой заботой.
Наконец Безансон пал. Стены города спешно приводили в порядок, погибших при штурме предали земле.
Граф Клермонский позволил Урсуле Ла Доль вернуться в один из принадлежавших ей замков и надлежащим образом похоронить Франциска, столь кратковременно правившего Бургундией. Арман, сын бывшего правителя, погиб, защищая замок Доль от савойцев.
Агнесс, Режина и малолетний наследник перебрались в Безансон, не подозревая о планах графа Клермонского.
Спустя некоторое время, когда жизнь в бургундской резиденции наладилась, исчезли следы ожесточённых схваток, граф Клермонский пригласил в свои покои Агнессу и Режину.
