– Что ты придумала?
– Все, пока, милый, мне надо домой, у меня же дети.
Алла чмокнула его в щеку и побежала к подъезду.
– Разворачивайся, – приказал он водителю.
И все же Анатолий Петрович заметно повеселел, хотя заметить это было некому, кроме водителя. Но что она сказала про дураков? Кто дурак, кто? Через миг Анатолий Петрович усмирил себя, что бы там ни было, но без Аллы он потерял бы хренову кучу бабок…
Подъехали к дому, Анатолий Петрович высунул руку с пультом открыть ворота… Разумеется, это мог сделать водитель, наверное, так было бы правильней, ведь он занимается доставкой шефа. Но Горбанев недавно поставил дистанционное управление, ему жутко нравилось нажимать кнопочку, потом смотреть, как раздвигаются гигантские железные щиты. Разве мог он мечтать о таких волшебных приспособлениях, когда рос в деревне, бегая в одних трусах и босиком с черными потеками на животе от сока арбуза вперемежку с грязью? В те времена учительница рассказывала, будто наступит время, когда любимое кино не надо будет ждать по полгода, а то и больше, когда его покажут по телику. Берешь кассету, вставляешь в телевизор, как бобину в магнитофон, и… вот тебе кино. Он не верил. Потому что любимым и малодоступным развлечением тогда было кино. Но права оказалась училка. И много всяких игрушек для взрослых появилось, радующих душу и глаз, все, что придумано человеком для богатых и успешных людей, у Горбанева имеется в избытке.
Ворота поползли в стороны. Можно увеличить скорость, но приятно наблюдать, как разъезжаются махины, очень приятно…
Перед носом автомобиля внезапно появилась фигура в маске на голове из черного чулка. Это был мужчина, он освещался галогенными фарами великолепно, но лицо различить невозможно. И он поднял обе руки перед собой, что-то держа…
– Кто это? – интуитивно запаниковал Горбанев.
Шофер ничего не ответил, лишь тихо и осторожно сполз вниз на самое дно, просто стек на пол, как стекает густой кисель. Тут-то и затрясло Анатолия Петровича, он вспомнил Баграмяна, Маймурина, Киселева и понял, что остался один на один с убийцей, как в свое время остались они. Сейчас выстрелит, неизвестно куда попадет и сколько предстоит промучиться, прежде чем умереть. Мысль о смерти наподобие острых игл, вонзившихся в тело, – вздрогнешь по-любому. Так и Горбанев, почувствовав эти острые иглы, не только содрогнулся от ужаса, он начал действовать.
Вместе с выстрелом, нет, на мгновение раньше, по примеру водителя, Анатолий Петрович рухнул на пол. То ли пуля летит медленно, то ли Горбанев молниеносен в движениях, но он остался цел. Осознав свое везение, Горбанев чуть-чуть приподнял голову, чтоб посмотреть, где находится негодяй. А тот шел к машине, взялся за ручку дверцы…
Горбанев судорожно открыл дверцу с другой стороны и выпал из машины. Убийца открыл дверь чуть позже, не нашел внутри Горбанева (водитель его не интересовал), который по-пластунски отползал от авто. Убийца кинулся обходить машину.
Кусты! Горбанев совершил невероятный трюк, буквально взлетел и перепрыгнул барьер из аккуратно подрезанных густых кустов, ограждающих цветник. Так скакать умеют только в цирке, да и то вряд ли.
Одновременно раздался второй выстрел, но жертва уже уползала, затаптывая цветы. Не попал! Горбанев понимал, что оставаться в цветнике опасно, что необходимо позвать на помощь, но начать орать «помогите!» – это привлечь к себе убийцу. Надо ползти в темноту…
В это время водитель, сидя «на дне», трясущимися руками держал трубку и, дозвонившись, шепотом умолял милицию срочно приехать.
– По нас стреляют… – О, как он дрожал! – Стреляют!.. Мы?.. А, мы… я и Горбанев… Анатолий Петрович… Стоим у его дома…
В ночи послышался выстрел и вскрик. Горбанев!
– Все! – выдавил водитель шепотом. – Убили…
Он напрягся, стер с лица липкий холодный пот, хлопал глазами и ждал, что сейчас убийца заглянет в салон…
Парафинов отлично отдыхал: пива выпил и смотрел фильм с закрытыми глазами. Да, с ним бывает такое, он же уникум: слышит, что происходит на экране, одновременно спит. Уникальность состояла еще и в том, что то, чего он не хотел слышать, не слышал. Телефон звонил, а звонит он, гадость, как по нервам отбойным молотком колотит, но для Игоря Игоревича в данную минуту его не существовало. Он жил один, некому было взять трубку и заорать в ухо, мол, тебе звонят. И так было до тех пор, пока в дверь не забарабанили. Без сомнения, барабанили кулаком, что и разбудило сознание Парафинова. Он протер глаза, туго соображая, как вдруг снова раздались требовательные удары в дверь.
– Кто там? – спросил он в прихожей, хотя есть глазок.
– Я, Игорь Игоревич, – сказал Андреев. – В Горбанева стреляли.
– Что?!! – окончательно проснулся Парафинов, защелкал замками, распахнул дверь и грозно прорычал: – Как стреляли? Когда стреляли? Толик убит?
– Собирайтесь, сейчас узнаем. Мне сообщили только, что совершено вооруженное нападение на Горбанева, подробностей не знаю, я решил за вами заехать.
– Правильно решил, – натягивая брюки, сказал Парафинов. – А что насчет телефона… то есть номера киллера?
– Списки абонентов мы получили в трех фирмах, Богдан поехал в четвертую. Как только мы закончим осмотр места происшествия, отправлюсь к нему. Ну, скажу вам, система… очень хорошая, отлаженная. Если преступники долго не раскусят, что заловить их можно по номерам телефонов, наши колонии пополнятся практически без труда. Жаль, сейчас у нас нет лесоповалов, поработали бы на Родину мошенники, воры и убийцы…
– Есть, – успокоил его Парафинов, – у нас, Кирилл, все есть.
Две «Скорые» стояли у дома Горбанева, одна обычная, вторая платная – в городе существует и такая услуга. Машина Анатолия Петровича с распахнутыми дверцами и пробитым пулей лобовым стеклом находилась напротив раскрытых настежь ворот, вокруг – суета. Парафинов выскочил из авто чуть ли не на ходу и в запале крикнул:
– Жертвы есть?
– Жертва в доме, – сообщил кто-то.
Парафинов, за ним Андреев бросились в дом. Анатолий Петрович лежал на животе, накрытый пледом, обложенный подушками и стонал, его окружали белые халаты.
– Слава богу, жив! – Игорь Игоревич упал на стул, взглянул на водителя в кресле, который держал в трясущейся руке рюмку, может, с лекарством, а может, с водкой. В сущности, одно другому в такой ситуации не помешает и вреда не сделает. – Фух, все живы?
– Игорь, – заблеял Горбанев, – ты эту мразь найди, очень тебя прошу.
– Найдем, если поможешь.
– Чем, чем я помогу? – взвыл Горбанев.
– Не сейчас, чуть позже. Что с ними? – адресовал Парафинов вопрос врачам.
– Ранение, – сказала женщина в белом халате. – В ягодицу. А у водителя шок. Пулю надо вынуть, но господин Горбанев не хочет ехать в больницу.
Парафинов перевел взгляд уставших глаз на раненого, тот понял, что озаботило, разъяренно (и как у него хватало сил?) проревел:
