– Чтоб тот негодяй пришел добивать меня в больницу?
– Пулю нужно вынуть, – повторила врач.
– Здесь вынимайте. Мой дом – моя крепость. И не смотрите на меня, как на последнего труса, стреляли не в вас, а в меня, это надо пережить, чтоб понять.
– Да как вы, взрослый человек, не понимаете, что у нас нет возможностей сделать операцию в домашних условиях? – терпеливо объясняла врач.
– Привезите сюда условия с возможностями! – упрямился раненый.
Жена Горбанева помалкивала, поглаживая мужа по руке. Парафинов в поисках поддержки оглядел врачей, те не были расположены к уговорам, а кому-то следовало рявкнуть и в приказном порядке отправить раненого на операцию. Да на кого рявкать! У Горбанева две невидимые глазу короны на голове и третья над ними в качестве нимба, подобные люди не любят, когда на них давят, им нравится, когда перед ними буквой Г стоят. Выход нашел Андреев, Парафинов до этого не додумался:
– Палаты отдельные в больнице есть?
– Конечно, – кивнул другой врач, мужчина. – Платные.
– Толик, ты будешь лежать в отдельной палате, – уговаривал взрослого дядьку, как ребенка, Андреев. – А мы приставим к палате охрану в количестве двух человек. Устроит?
– Не устроит, – категорично отказался Горбанев. – Захотят убить, убьют вместе с твоей охраной.
– В твоем доме тем более убьют, – сказал Андреев.
Анатолий Петрович приподнялся на руках и заявил:
– Да я сейчас позвоню вневедомственной охране, попрошу прислать человек шесть с автоматами, сюда ни одна сволочь не проберется.
– А, ну раз так… – развел руками Андреев. – Тогда нам здесь делать нечего. Идемте, Игорь Игоревич. Думаю, Анатолий сам разберется, кто его возмечтал прикончить.
Вяло махнув рукой, Парафинов поднялся и двинул к выходу, но Анатолий Петрович вдруг возмутился:
– Вы куда? А разбираться? А улики собирать?
– Найми вневедомственную охрану, – отбрил Андреев.
– Не имеете права бросать…
– Имеем! – гаркнул Андреев. – Когда пострадавший отказывается от помощи. Всего хорошего.
Дополнительного страху на пострадавшего нагнал доктор:
– Если вы найдете врача, который согласится оперировать вас на дому, то последствия для вас могут быть тяжелые. Например, сепсис. И тогда придется ампутировать…
– Что, что ампутировать? – обомлел Горбанев.
– Да то самое, ваше заднее место, – собирая со стола докторские инструменты, сказал врач. – Ничего, вставите импланты, женщинам грудь увеличивают с их помощью, вы будете первым, кому заменят ягодицу.
Угроза остаться без задницы – имплант как-то не вдохновлял – подействовала, пострадавший завопил:
– Кирилл! Игорь!.. Я поеду… согласен.
– Сначала дашь показания, – подхватил Парафинов. – Граждане врачи, подождите в своих машинах.
Гостиная опустела, Парафинов взял стул, на котором сидел, а он тяжелый, и поставил у изголовья раненого, опустился на него. Андреев встал за его спиной, ему не терпелось покурить, он мял сигарету. Горбанев рассказал в деталях, как на него покушался человек в маске, водитель лишь дополнял короткими и обрывочными фразами, бедняга не отошел от шока.
– Почему он прекратил стрелять, если пришел с целью убить? – задумался Андреев. – И попал, между прочим. Хорошо, хоть не насмерть, а то последнее время мы одни трупы собираем.
– Я думаю, группа девчонок и пацанов помешала, – сказал водитель, волнуясь. – Они из-за угла выбежали, громко разговаривали и смеялись. Я услышал топот мимо машины, будто бежит один человек, выглянул… А этот, с чулком на голове… что стрелял… убегает. Ну, я вышел из… из машины… отыскал Анатолия Петровича… думал, его убили… Братцы, что это творится у нас, а? Так жить нельзя… Эдак всех перебьют… Вы-то куда смотрите?
– Вперед, – буркнул Андреев.
– Припомни, Толик, с кем ты вступил в войну, – потребовал Парафинов.
– Какая война! – сморщился раненый. – У меня? Я даже в годы великих перемен не воевал, а ты – война. Скажешь тоже.
– Толя, пуля выбирает клиента, а не летит в кого попало, – сказал Андреев. – Думай, кого ты толкнул на тропу войны, это поможет найти убийцу, а точнее – заказчика.
– Да понимаю я! – вскипел Горбанев. – Считаешь, мне понравилось, когда в меня стреляют? Не было у меня ни конфликтов, ни даже споров, я у себя главный, в единственном числе, мне не с кем делить…
Внезапно он осекся, в экстремальных обстоятельствах память способна выдать дела давно минувших дней, к примеру, битву из-за горшка в детском садике, а недавние события тем более просеивает в считаные секунды.
– Ты кого-то вспомнил? – поинтересовался Парафинов.
– Три месяца назад ко мне приходили три рожи, предлагали продать часть здания… В общем, им нужен был клуб Арамиса.
– Ну и? – заинтересовался Андреев.
– Они собирались устроить там развлекательный центр, мы официально оформили эту площадь как ночной клуб, это записано в уставной деятельности. Я предложил им купить все здание, отказались, им клуб Арамиса подавай. Но я прикинул, что это за центр будет, судя по рожам, сколько наркоты через клуб пройдет, наверняка подпольное казино запустят, и послал их. К мэру, к мэру. На хрен мне притон под боком?
– А при чем здесь мэр? – недоумевал Андреев. – Я дурак в бизнесе, но сделки должны проводить с тобой, а не с ним. Хочешь – продаешь, не хочешь – себе оставляешь. Или моя голова неправильно соображает?
– Правильно, правильно, – проворчал Горбанев. – Я просто сослался на нашего мэра, сказал, что он держит под контролем развлекательные заведения, мало-мальски сомнительные у нас закрываются без разговоров, никакой суд не поможет. Ну, отвязаться от них хотел! Если честно, мне невыгодно продавать частями, поэтому на следующий день я предложил купить «Табакерку» Арамису. Он обещал подумать…
– Тебе повезло, что он не купил, – хмыкнул Андреев.
– Знаю. Арамис долгами облеплен, будто мухами варенье. Не понимаю, как ему удавалось без копейки в кармане жить на широкую ногу.
– Копейки он брал в других карманах, – ухмыльнулся Андреев.
– И мне должен круглую сумму, – жалобно произнес Горбанев.
– Чем закончился поход братков к мэру? – спросил Парафинов.
– Я не в курсе. Если б эти три урода обратились к мэру, он бы поставил меня в известность. Я вообще про них забыл! Потом временно отложил продажу, сейчас невыгодно продавать недвижимость. Но это единственный эпизод, когда я взял категоричный тон и выставил гамадрилов.
– Ну, что ж, собирайся, Толя, – сказал Парафинов, ударив себя по коленям. – Операция пустяковая, может, завтра же домой вернешься, раз тебя здесь стены защищают.
