Мы попросили С. А. Крылова выступить на ближайшем заседании научного общества, что он и сделал с большой охотой. Его лекция была чрезвычайно интересной:
– В один из июльских дней 1936 года, будучи курсантом школы младших авиационных специалистов в Люберецком авиагарнизоне, я был внезапно вызван к начальнику школы, который поинтересовался моими познаниями в области фотографии, – начал не спеша Крылов. – Узнав, что я окончил курсы фотокорреспондентов, сказал, понизив голос, что мне будет поручено произвести ответственную фотосъемку. ‹…›
Сам начальник политотдела бригады комиссар Котов вручил мне фотоаппарат „Фотокор“ и 12 кассет с фотопластинками. Он объяснил мне, что завтра предстоит фотографировать высший комсостав при осмотре подземных ангаров, построенных по приказу Тухачевского.
‹…›Я спустился в ангар вместе со всеми. Внутри круглого, похожего на арену цирка котлована, стены и купол которого выложены, очевидно, из железобетонных блоков, на зацементированном полу было уложено два кольца рельсов, по которым могли перемещаться тележки на колесах. К каждой из трех тележек были прикреплены треугольные площадки, на которых стояло по одному самолету И-15 и И-16. Все вышли, и сразу раздался шум заработавшего авиационного мотора. Один из самолетов, вырулив из ангара, после короткого разбега взмыл вверх. Все с интересом наблюдали выполнение летчиком фигур высшего пилотажа.
У самого края молодого леса оказался вход в другой подземный ангар, отличный от предыдущего. Сам ангар, или „авиабункер“, имел вид широкой, длинной траншеи, углубленной всего на 1–1,5 метра. Стены, пол и потолок были укреплены бревнами, а пол, кроме того, досками. Там стоял новый скоростной бомбардировщик типа ДБ-3. Снаружи ангар был совершенно невидим, обложен проросшим дерном, а над верхним перекрытием рос густой кустарник. Такие ангары в случае войны обладают массой бесценных преимуществ, гарантирующих сохранность техники и людей даже при интенсивном налете авиации противника – неуязвимы для бомб и пуль.
В метрах двухстах по этому краю леса мы обнаружили еще один подземный ангар. Гораздо более широкие открытые ворота и сама траншея вместили четырехмоторный тяжелый бомбардировщик „ТБ-3“!
Все три подземных ангара были тщательно укрыты от наблюдений с воздуха и не имели никаких демаскирующих признаков. Они обнаруживались только с близкого расстояния и только после снятия маскировочной сети входных ворот ангара.
…С десяти негативов, оказавшихся наиболее качественными, сделал по три отпечатка, как мне было приказано, фотографии и негативы отдал начальнику политотдела.
Признаюсь сегодня, желая сохранить на всю жизнь память о встрече с „любимыми маршалами“ и высшим комсоставом армии, решил отпечатать себе несколько фотографий. Хранил их в личном чемоданчике, не предполагая о надвигающихся трагических событиях.
Вспомнил о них только когда июньским утром того же 1937 года нас собрали на митинг у штаба авиабригады. Начальник политотдела бригады, открыв митинг, зачитал сообщение из Наркомата обороны о раскрытии „антисоветско-троцкистской военной организации“, возглавляемой якобы „бывшим маршалом“ Тухачевским.
Расходились с митинга подавленными, не смея смотреть друг другу в глаза, ибо никто не верил в их „вражеские дела“.»
Моноплан исчезает на взлете
Над разработкой невидимых самолетов-разведчиков авиаконструкторы начали работать задолго до того, как американцы построили свой «Стеле». Благодаря оригинальной конструкции и специальному составу, которым покрывали все несущие конструкции самолета, «Стеле» стал невидимкой. Летательный аппарат просто поглощал радиоимпульсы наземных радаров и становился неуязвимым для средств противовоздушной обороны. Визуально он остался наблюдаем и на земле, и в небе. Но мало кто знает, что опытный образец действительно невидимого человеческим глазом самолета сконструировали советские авиаторы еще в далеком 1937 году. Летательный аппарат, отрываясь от земли, растворялся в воздухе.
Это происходило на одной из секретных северных военно-воздушных баз поздней осенью 1937 года. На летное поле из огромного ангара выкатили блестящий моноплан. База долгое время жила в режиме особой секретности, и в это утро почему-то каждый осознавал, что именно нынешний день – день «X».
Следом из соседних ангаров на поле вырулили два И-16. Один из истребителей был двухместным. «Ишачки» должны были сопровождать опытный экземпляр самолета в небе, который совершал первый полет. В одном из них находился оператор с кинокамерой. Еще несколько военных кинооператоров в полной готовности к съемкам разместились в разных точках аэродрома.
Наконец появился летчик. Он быстро подошел к самолету, проворно залез в кабину. Через секунду прозвучало привычное: «От винта!»
Глухо заработал звездоподобный двигатель. Пилот поднял руку – моноплан медленно сдвинулся с места и легко побежал по траве. Летчик прибавил обороты, самолет начал разгон и стал на глазах у собравшихся растворяться в воздухе. Когда «Уточкин» оторвался от земли, его уже не было видно. Был слышен только приглушенный рокот двигателя…
Советский самолет-невидимка
Поднявшиеся в воздух истребители тоже потеряли «невидимку». Они метались из стороны в сторону. Потом, получив с земли команду, свечой взмыли в небо и удалились от аэродрома, чтобы ненароком не пойти на таран с невидимым самолетом.
Потеряли опытный самолет и на земле. Люди ориентировались исключительно по звуку двигателя. Кинокамеры, фиксировавшие полет, также были слепы. Как выяснилось позже, пленка только запечатлела голубую синеву неба.
Покружив над лесом, моноплан совершил посадку. Присутствующие наблюдали, как невидимые шасси приминают траву. Когда начали падать обороты двигателя, самолет вдруг материализовался из воздуха…
То, что наши авиаконструкторы изобрели самолет-невидимку, больше похоже на вымысел. Однако достоверно известно, что работы по созданию визуально невидимого самолета велись в Военно-воздушной инженерной академии имени Н. Е. Жуковского под руководством профессора С. Козлова вплоть до 1936 года. Невидимым же летательный аппарат делало то, что обшивка самолета была блестящей и прозрачной. Ее изготавливали из оргстекла французского производства – родоида. В некоторых местах родоид был покрыт с внутренней стороны зеркальной амальгамой. Другие части «невидимки» окрашивались белой краской, смешанной с алюминиевой пудрой, и полировались. Все это и «растворяло» самолет в атмосфере.
Но почему же при таком успешном начале дальнейшие работы были прекращены? Если раньше визуальное наблюдение за воздушным пространством было одним из главных методов обнаружения противника, то сегодня эту роль выполняют радиолокационные устройства. Чисто технических причин свертывания проекта достаточно много, и, не вдаваясь в подробности, можно лишь констатировать, что, вероятно, все это и послужило причиной отказа от новых шагов по усовершенствованию самолета-невидимки.
