«Опять появились немецкие танки, – вспоминал участник боев Д. И. Пискунов. – Но тут земля под нами вздрогнула и раздался близкий взрыв огромной силы. Выглянув из траншеи, я увидел, что там, где только что стоял и стрелял танк, уже ничего не было! Лишь падали комья земли и какие-то обломки. Оказалось, что по танкам ударила прямой наводкой береговая батарея Александера».
В боевой рубке башенной батареи № 30 командир батареи капитан Г.Л. Александер (слева) и военком батареи старший политрук Е. К. Соловьев
Под новый, 1942 год стала падать точность и дальность стрельбы, сказался износ стволов. В январскую ночь достали, перевезли на батарею и замаскировали 50-тонные стволы. Но как обновить батарею, если противник всего в полутора-двух километрах от нее? Выход подсказал артиллерийский мастер С.И. Прокуда. Воспользовавшись длинными зимними ночами, батарейцы под его руководством методом «„бурлацкой“ артели», почти вручную, применив небольшой кран и домкраты, всего за 16 суток заменили стволы на «тридцатой». Батарея снова вступила в бой.
Под Севастополь были направлены немецкие орудия сверхбольшого калибра-два типа «Карл» и одно – «Дора». Автор «Севастопольских дневников» генерал-майор А. И. Ковтун писал: «С 30-й батареи доносят, что по ним стреляют невиданными еще снарядами. При попадании одного из них треснул трехметровый бетон. Данные о снаряде вызывают недоумение – длина около 2 м, калибр 615 мм. Теперь понятно, о каком оружии говорили пленные – огромная мортира со снарядом громадной пробивной силы. С батареи доносят, что найдены осколки снаряда предположительно еще более крупного калибра».
Третий штурм Севастополя был особенно ожесточенным. Только на батарею Александера было брошено несколько полков пехоты, не считая саперной роты, оснащенной огнеметами и зарядами для подрыва бронебашен. Артиллерийский огонь был настолько плотным, что в амбразуры беспрестанно залетали раскаленные осколки, вызывавшие пожары и ранившие людей. На седьмой день штурма снаряд одного из «монстров» угодил в башню. Погибли наводчики и замочные, тяжело ранило командира башни. Однако расчет заменили, орудия ввели в строй – и дуэль продолжилась.
Вскоре «Карлы» были сильно повреждены огнем батареи Александера и их вывезли в Германию. Генерал-майор, командовавший «Дорой», счел за благо просить о срочном перебазировании за пределы Крыма…
Однако и силы защитников таяли. Батарею Александера прикрывал батальон морских пехотинцев и минометная батарея лейтенанта Пятецкого. К 12 июня от батальона осталось меньше роты. Сильно поредел и 90-й стрелковый полк, державший фронт близ 30-й.
Положение стало критическим. На общем совете личного состава было принято решение прорываться небольшими группами в горы, к партизанам. Через несколько дней противник опоясал батарею пулеметными точками. Соловьев, руководивший одной из последних групп прорыва, был тяжело ранен.
Александер уходил последним. В подземных галереях оставались только раненые, которые не могли передвигаться, и медперсонал.
24 июня командир попрощался с политруком и вместе с небольшой группой батарейцев через водосток ночью вышел к реке Бельбек. Через несколько дней предатель из местных жителей выдал Александера, и он был расстрелян в симферопольской тюрьме.
После ухода из Севастополя последних кораблей на батарее продолжались подземные бои еще 19 суток! Искалеченные моряки встречали врагов автоматным и винтовочным огнем. Когда же был захвачен центральный пост, старший политрук Ермил Соловьев, не желая попасть в плен, застрелился. Призывы к сдаче и всяческие посулы остались безответными. Тогда гитлеровцы стали нагнетать в подземные сооружения газы. Под землей наступила тишина…
Зорге мог остаться в живых
Десять адвокатов из японского города Иокогама в свободное от основной работы время посвятили себя тщательному изучению всех обстоятельств расследования дела Рихарда Зорге, последующего суда над ним и смертной казни. Конечно же, десять юристов во главе с господином Тошиаки Манабе, ставшим председателем «Комитета Зорге» в Иокогаме, отдавали себе отчет в том, что результат их исследования будет иметь для юриспруденции чисто теоретическое значение и не повлечет за собой никаких практических последствий.
На свет появился обширный юридический труд, который тут же получил гриф «Для служебного пользования» и был разослан лишь в адвокатские палаты по всей Японии. Авторы его пришли к весьма неожиданным для властей выводам. Главный из них – смертный приговор, вынесенный Рихарду Зорге в 1941 году и приведенный в исполнение 7 ноября 1944 года, был грубой юридической ошибкой.
Конечно же, никто из юристов не пытался ставить под сомнение тот факт, что Рихард Зорге был советским разведчиком, работавшим в Шанхае, а затем в Японии «под крышей» корреспондента немецкой газеты «Франкфуртер цайтунг». Его задачей был анализ политики Японии по отношению к Советскому Союзу и оценка германо-японских отношений. В короткое время Зорге завоевал доверие и уважение влиятельных лиц, в первую очередь тогдашнего германского посла Отта.
В результате многочисленных контактов Рихарду Зорге удалось передать в Москву информацию о том, что через месяц Германия намерена напасть на Советский Союз. Что и случилось.
А 15 октября 1941 года Зорге телеграфировал, что Кванту некая армия не планирует нападение на СССР. Благодаря этой информации был дан зеленый свет для переброски дивизий Красной армии с Дальнего Востока на советско-германский фронт.
Р. Зорге
В октябре 1941 года Рихард Зорге был арестован по подозрении в шпионаже и предстал перед закрытым для общественности судом. Основой для приговора являлась статья 4 закона о защите государственных тайн. Конкретно же Зорге обвинялся в том, что стал обладателем совершенно секретных материалов Императорской конференции, на которой было принято решение вторгнуться не в Советский Союз, а в страны Юго-Восточной Азии.
Ознакомившись с горами актов, записей бесед и протоколов, адвокаты из Иокогамы пришли к однозначному выводу: Зорге лишь анализировал и обобщал информацию, полученную от других лиц.
Например, посол Отт сообщил ему, что Япония намерена напасть на СССР. При этом он ссылался на министра иностранных дел Матсуоку, который участвовал в Императорской конференции.
Другой источник состоял из цепочки в три человека, в том числе армейского офицера по фамилии Фидзи. Последний ответил на вопрос о том, как прошла Императорская конференция, весьма лаконично: «Отлично». Когда этот ответ дошел через посредников до Зорге, то он поверил этой информации, взвесил для себя все «за» и «против» и сделал вывод – Япония не решится напасть на Советский Союз.
Ни «шпионажа», ни «разглашения государственных тайн» не было и в помине. А преступления, за которое был осужден и казнен Рихард Зорге, не существовало. Советский разведчик понес наказание за то, что его выводы были единственно верными.
