– Я умираю! – вдруг ни с того ни с сего захохотал Фоменко на заднем сиденье. – Проняло вас, орлы. А если он подойдёт и подвезти попросит?
– Куда? – округлись глаза у Семёнова.
– На кудыкину гору.
– Хватит вам, – оборвал оперативников капитан. – Он действительно направляется в нашу сторону. На этой улице, кроме нашего «москвича», ни одной другой машины.
– Недоработка, командир, – запыхтел уже всерьёз Фоменко. – Если сунется, я ему без объявления шею тут же и откручу.
– И провалишь всё! – рявкнул Донсков. – Сидеть тихо. И не высовываться.
– Его напарнички здесь же прошли и ни один носа не повернул, – посетовал Семёнов, – а этому чего неймётся?
Действительно, ещё с утра покинул убежище Жучок, первым хлопнул воротами и мелкими шажками заплясал, затанцевал от двора; походка у него была вихляющаяся, под настроение и шаг лёгкий, стремительный; весь он не шёл, а катился, круглый, толстоватый, с маленькой головой в незатейливой соломенной шляпе, из-под которой чернели круглые солнцезащитные очки. Сразу виделся дилетант. «Как он затесался в компанию вора-профессионала Князева?» – не переставал удивляться Донсков, но и второй, Прыщевский, был не лучше – одевался каждый раз, будто в цирке готовился выступать.
Сегодня он выбрался из логова к полудню. Тоже при шляпе, но фетровой и в светлом лёгком костюме в полоску. Верх гармонировал с низом, жёлтые мокасины украшали его длинные ходулистые ноги. Этот сверкал золотой фиксой в верхней челюсти, лишь открывал рот для плевка, а преуспел он в этом искусстве с избытком – плевки разлетались на два-три метра с неизменным попаданием в цель.
Одним словом, прикидывал для себя Донсков, шпана и близко не походила на воровскую братву, до профессионалов им было, как до дна Индийского океана, говаривал так старший следователь Павел Никифорович Федонин, ругая своих аквариумных любимцев. Без надежды найти ответ, капитан морщил лоб и недоумевал, почему прожжённый вор Князев связался с этой публикой?
В этот раз Донсков проводил обоих презрительным взглядом из «москвича» и не стал давать обычной команды их отслеживать; за несколько дней их маршрут уже был хорошо изучен и известен, не осталось ни одного белого пятна, представлявшего интерес: поболтавшись, покружив по улочкам, останавливаясь в сквериках и парках, эти допотопные сыскари занимали исходные позиции недалеко от дома Викентия Игнатьевича Дзикановского и, не спуская глаз, сторожили словно выдрессированные псы. Они, конечно, меняли углы, скрывались за кустарником, изображая бездельников, лузгая семечки, тараща глаза на что ни попадя, затевая разговоры со старушками, выгуливающими собак, присоединялись к зевакам, стывшим за спинами фанатов-шахматистов, подбрасывая глупые советы.
Изучая обстановку на подступах к дому Дзикановского, они добросовестно, как умели, изображали праздношатающуюся публику. Вместе с тем, как подсадные утки, они предназначались и охотнику, если таковой здесь имелся. То есть ему – Донскову! Может, поэтому игра их была столь заметна? Живец дразнил настоящего ловца?..
Так, конечно, всё и было задумано. Только Жучок и Прыщ чересчур переигрывали.
«А чему удивляться, – успокаивал себя Донсков. – Князев довольствуется тем, чем располагает. Другого материала у него нет. А плохо ли, хорошо те справляются, это для него уже не главное. Шкета и того для численности привлекли. Тревожит, что Мирчал давненько не мелькает с ними. Последний раз они встретились с Жучком и обменялись записками. После как отрезало…»
– И вещички при нём, командир, – подметил глазастый Фоменко, вернув Донскова из раздумий в салон автомобиля. – Метров сто, сто пятьдесят до него остаётся. Точно попросит подвезти, поганец! Как прёт! Напрямую?
– Снимемся и укатим?
– Подозрения у него появятся. – Фоменко продолжал следить за подходившим Князевым. – Это вам, товарищи опера, профессионал, а не его придурки-подручные! Лень ему по жаре-то тащиться. Во, концерт будет!..
– Ну ты! – вдруг заорал благим матом Донсков и начал выталкивать Семёнова из кабины. – Пшёл вон, стервец! И дома чтоб я тебя сегодня не видел!
Семёнов вылетел из салона, но уцепился за дверцу и, ничего не понимая, чуть ни шёпотом:
– Юрий Михайлович, что с вами?..
– Пошёл вон, гад! – Донсков уже включил зажигание и выворачивал автомобиль на дорогу. – Домой придёшь, уши оторву!
«Москвич» обдал выхлопными газами остолбеневшего Князева и размахивающего руками Семёнова, рванул с места и запылил по дороге.
– Чего не поделили-то? – спросил Князев.
– А, козлы!.. – махнул рукой, развернулся Семёнов и зашагал прочь. – Я им ещё припомню!
– Вовремя, – оценил манёвр капитана Фоменко, не выпуская из вида заднее стекло. – Чемоданчик и авоська у того клоуна.
– Упаковался Матвей Спиридонович, – согласился Донсков. – В гости собрался с краденым брахлом. За прощением идёт. Мзду прихватил, чтобы мировую выпросить.
– Где у них встреча должна состояться?
– В этом весь гвоздь программы.
– Неужели где-нибудь в сквере?
– Вряд ли. Опытный чекист, хотя и выперли его в своё время, выучкой обладает почище нас. На открытой местности не решится.
– А в чём загвоздка? – возразил Фоменко. – Откроет Князь чемоданчик, Дзикановский выберет необходимое – и все дела.
– А про сына, которого за этот чемоданчик жизни лишили, ты забыл, старлей? У них разговор серьёзным будет и обстоятельным. Десятью минутами не обойтись. Чемоданчик – это предлог.
– А ведь верно, капитан, упустил я детальку…
– Раскинь мозгами. Нужен бы был Князю только этот чемодан с драгоценностями из коллекции Семиножкина, он давно бы отсюда ноги унёс. Ему же вышка светит, а он здесь прирос и какую-то игру затеял. Что-то его заставило остаться и искать этой встречи.
– За сына извиниться?.. Не все же они звери? Вдруг тот сам виноват?
– Как знать, как знать… – Донсков глянул в зеркало заднего вида. – Куда там наш младшой отправился? Костерит, наверное, меня за эту выходку.
– Он парень умный, догадается быстрее, чем ты думаешь.
– Свяжись по рации с лейтенантом Дыбиным. Пусть ждёт Князя. Скоро он там объявится. И пусть пришлёт кого-нибудь навстречу Семёнову. Он выводится из операции до задержания.
– Я мигом, – кивнул Фоменко.
Глава XVII
«Москвич» они оставили за углом и два квартала задами добирались пешком до поста лейтенанта Дыбина, по рации сообщившего, что «объект» недавно благополучно объявился в зоне их внимания, прикатил на «такси», обменялся условными знаками с Жучком, ведущим мирную беседу с седым пенсионером в скверике на скамейке, далее проследовал по аллее на многолюдную улицу, но здесь не затерялся, заскочил в аптеку, поторчал у окошка, видно, проверялся насчёт хвоста, а на выходе нос к носу столкнулся, словно случайно, с расфуфыренным Прыщевским. Будто чужие, они разошлись в разные стороны, «объект» после этого свернул в переулок, где у кустарника близ старого дома проводил время Шкет с ватагой подростков. Они перемигнулись, и «объект» скрылся в подъезде этого дряхлого трёхэтажного здания, где на втором этаже значился проживающим Викентий Игнатьевич Дзикановский.
