43
Июль 1960 года. Лигурийское побережье
Северной Италии. Вилла «Орнезия»
В бухту Орнезия субмарина входила уже на закате дня, когда на западе последние лучи солнца едва освещали безлесные вершины Лигурийских Апеннин, а на востоке – безуспешно пытались развеять тени от прибрежных скал, окаймлявших пляжи Ривьеры-ди-Поненте.
Еще на траверсе Специи, то есть до входа в воды Генуэзского залива, командир военно-спасательного бота получил по радио приказ Скорцени: срочно изменив курс, возвращаться на юг, в район порта Ливорно, чтобы после небольшого ремонта последовать к острову Эльбе. Именно там один из причалов Порто-Аццуро должен был стать местом постоянного базирования «Посейдона».
Получив эту радиограмму, Лиондино пришел в полное замешательство. Он так и не понял, какого дьявола самым малым ходом тащился сначала к острову Горгона, затем к Эльбе и, наконец, сюда, к берегам Северной Италии. Как и не узнал того, что все это время позади бота и чуть северо-восточнее его курса шла субмарина с фельдмаршальскими сокровищами и оберштурмбаннфюрером Скорцени на борту. То есть, по существу, его корабль служил резервным бортом на случай аварии мини-субмарины и боевым подкреплением подводников – на случай нападения на них.
Как только субмарина приблизилась к Скале Любви, из грота ее, в боковине которого размещалась пещера «Келья отшельника», вышел на узкой, похожей на каноэ шлюпке молчаливый, угрюмый верзила. «Это и есть тот самый рыбак-хранитель скального подземелья, о котором когда-то рассказывала Мария-Виктория Сардони, – понял “человек со шрамами”, теснившийся на площадке ходовой рубки вместе с командиром судна, – но с которым так и не свела меня. Кажется, будет повод познакомиться с этим хранителем тайного подземелья?»
Бросив фон Гертену, уже облачившемуся в легкий водолазный костюм, конец троса, увенчанного толстым альпинистским карабином, он попросил освободить один из контейнеров, и вскоре откуда-то из глубины скалы донеслось едва слышимое поскрипывание лебедки. Таким же банальным образом были переправлены в «Келью отшельника» и два других контейнера.
– А теперь поскорее уводите субмарину, – хриплым баритоном приказал рыбак-хранитель. – Нечего светиться здесь.
– Вы уверены, что сумеете защитить это груз? – вдруг усомнился Скорцени, почувствовав себя нищим, у которого обманным путем отобрали только что найденные сокровища.
– Вот это уж не твоя забота, СС-офицер, – дал хранитель понять, что прекрасно знает, с кем имеет дело, потом вдруг пронзительно свистнул и еще через несколько мгновений исчез. Причем Скорцени далеко не сразу сообразил, что из седловины, венчавшей вершину морской скалы, кто-то ловко сбросил брезентовый полог, мастерски оформленный художником под задник театральной декорации, точно соответствующий фактуре горного склона. Он-то и скрыл от любопытствующих глаз и величественную арку грота, и фигуру хранителя «Кельи отшельника».
А еще через несколько минут рядом с подлодкой, уходившей от скалистого островка в надводном положении, появился катер, прибывший из бухты, расположенной на территории виллы «Орнезия».
– Надеюсь, вы не станете считать мое опоздание проявлением бестактности, господин Скорцени?! – прокричала единственная его пассажирка Мария-Виктория Сардони, она же – хозяйка виллы.
– При любом, даже самом невероятном, опоздании вы все равно появляетесь… вовремя.
– Подобные комплименты я всегда перевариваю очень долго, поэтому не теряйте времени, прошу на борт!
«Человек со шрамами» приказал Сантароне вести субмарину на базу «Сан-Джорджио» и тут же перебрался на катер, чуть не опрокинув его при этом из-за своего веса и собственной неловкости.
– Странно, вы даже не поинтересовались, княгиня, сколько контейнеров нам удалось обнаружить, что в них и весь ли груз «Африканского конвоя» поднят? – задела Скорцени за живое удивительная неразговорчивость княгини. В самом деле, она молча доставила его на причал, ввела в здание, сухо приказала принять ванну, предоставив при этом всю власть над ним средних лет служанке-австрийке, и, даже когда он уже сидел за щедро сервированным столом, продолжала метаться между телефоном в своем кабинете и расположенной в одной из мансардных комнат радиорубкой.
– Донесение об этом я получила сразу же, как только контейнеры были обнаружены у Перста Дьявола, – без особых интонаций, с маской безразличия на лице поведала княгиня.
– От кого?! – буквально взревел обер-диверсант рейха.
Мария-Виктория выждала, пока служанка наполнит тарелки ее любимой грибной ухой, которой уже не раз угощала своего «гостя со шрамами», и только тогда ответила:
– От корвет-капитана Сантароне, естественно.
– Так вы знакомы?! Он что, уже пребывает у вас на агентурной службе?
– А вы, следует полагать, считали себя единственным «агентом влияния» в моей секретной картотеке? – расплылась в мстительной улыбке обычно сдержанная в подобных ситуациях Мария-Виктория.
– Лично я в картотеке службы безопасности Ватикана никогда не состоял, – процедил Отто, прислушиваясь к тому, как во внутренний двор виллы въезжает несколько легковых машин.
– Да при чем здесь эти дармоеды из Ватикана, оберштурмбаннфюрер?.. – почти брезгливо поморщилась княгиня, делая вид, что во дворе ничего особенного не происходит. – Для меня они такое же прикрытие, как итальянская или британская спецслужбы.
Произнеся это, Мария-Виктория намеревалась продолжить их чинный «ужин на двоих» – в небольшом, обставленном в стиле прошлого столетия зале, но без свечей и без какого-либо налета романтической недосказанности. Однако в это время появился атлетического сложения мужчина в кожаном жилете, наброшенном на голое тело, и протянул ей листик бумаги – чего-чего, а тривиальной разведывательно-масонской «недосказанности» на этой вилле всегда хватало.
– Вот и первая реакция общественности на нашу блестяще проведенную операцию, – ровным, спокойным голосом поведала Мария-Виктория, пододвигая радиограмму поближе к обер-диверсанту рейха. И «человек со шрамами» не мог не обратить внимания, что княгиня сказала: «на нашу блестяще проведенную…» – Только что, подорвавшись на мине, – будем считать, что блуждавшей у Перста Дьявола еще со времен войны, – ушел на дно пароход «Умбрия». Капитан погиб, а спасателям удалось подобрать живыми только трех членов экипажа.
– Вы сказали: «будем считать»… То есть на самом деле?..
– На самом деле по приказу начальника экспедиции две магнитные радиомины под корпус парохода подложил наш агент, боевой пловец Марк фон Гертен.
– Обер-лейтенант?! Водолаз из «Горгоны»?! Пардон, от меня такого приказа не поступало!
– А кто это сумел убедить вас, господин Скорцени, что начальником экспедиции являетесь вы? – взялась за бокал с шампанским Мария-Виктория. – Вы меня разочаровываете, оберштурмбаннфюрер.
