Настя вытащила салфетку, аккуратно сняла грим, затем парик. Озадаченный Молчанов, молча, наблюдал за её манипуляциями. Когда закончив, она посмотрела на него, у Молчанова перехватило дыхание, пред ним стоял призрак из прошлого.
– Так это ты, – с трудом выдавил он, – значит это о тебе, говорил перед смертью Смирнов, а я ему не поверил.
– Ну и зря, – ухмыльнулась Настя, – ну теперь можно, и выпить, а? На брудершафт, или ты уже не хочешь Олежек?
– Нет, я не хочу, – поспешно отозвался Молчанов.
Настя не спеша выпила, закусила лимоном и сказала:
– Зря ты не хочешь выпить, коньяк хороший.
– Что ты хочешь?
– Наверное, поговорить для начала, – пожала плечами Настя.
– Я весь внимание.
– Это я вся внимание, – гневно воскликнула Настя, – за что вы, так обошлись с моей матерью?
– Так ты её дочь? Впрочем, не трудно догадаться, вы сильно похожи. Когда же она тебя успела родить? Неужели в психушке? Странно, почему я не знал об этом. Ты хочешь узнать почему? Да потому что эта дура не понимала, какая честь ей была оказана, порядочной прикидывалась, она мне всю душу измотала.
– Прикидывалась, значит? А вы не задумывались, что она таковой и являлась?
Молчанов отвернулся, что эта девчонка, собирается делать? Неужели она всерьёз собралась мстить за мать? Внезапно ему стало абсолютно всё равно.
– Ты пришла меня убить? Так, давай действуй, на этом свете нет людей, которых огорчила бы моя смерть, наоборот все будут рады.
– Я не знала, с какой целью сюда шла, мне хотелось узнать только, почему вы это сделали?
– Я и сам не знаю, но так уж получилось и теперь уже поздно, что-то исправлять.
– Мама жива.
– Жива? И нормальна? – удивился Молчанов.
– Вполне. Я бы могла убить вас, Олег Иванович, и наверняка сделала бы это, если бы не одно обстоятельство.
– Какое же?
– Один человек, который мне дорог, будет страдать, если я это сделаю, а я не хочу причинять ему боль. Вы ошиблись, говоря, что нет людей, которых огорчила бы ваша смерть, такой человек есть. Я, пожалуй, подарю вам жизнь, но вы должны встретиться с мамой и просить на коленях у неё прощения.
– Подожди Ксюша, или ты не Ксюша?
– Я Настя.
– Давай Настя по порядку, о каком человеке ты говоришь? О моей жене, что-ли? Не смеши меня. А насчёт твоей матери, я обещаю, я встречусь с ней.
– Хорошо, – Настя встала, – я не имела в виду вашу жену, я говорила о вашем сыне.
– Сын, давно пропал, и скорее всего его уже нет в живых, – печально покачал головой Молчанов.
– У вас имеется ещё один сын, и благодаря своей матери, он вырос гораздо порядочнее вас.
– Что ты говоришь, какой сын? У меня нет никаких сыновей! – истерически воскликнул он, и схватился за сердце.
– Что с вами? – испугалась Настя, – где лекарство?
Он показал на полочку, висевшую на стене, Настя дала ему лекарство, и через несколько минут ему стало легче.
– Кто, кто мой сын? – прошептал побелевшими губами Молчанов.
Настя вытащила фотографию и подала её ему. Едва он взглянул на неё, как его подбросило, где-то в глубине души, он уже знал ответ на свой вопрос, и догадка подтвердилась.
– Настя, о боже, что я наделал? Надо отменить заказ, быстрее, – он бросился к телефону и стал набирать номер непослушными пальцами.
Настя смотрела на Молчанова не понимающим взглядом, о чём он говорит? Какой заказ?
Молчанов бросил трубку и виновато посмотрел на Настю:
– Никто не отвечает. Что же делать?
Тут, наконец, до Насти стало доходить, она вскочила с места и закричала:
– Вы что, сделали заказ на собственного сына?
– Ну, я же не знал, что он мой сын, он обложил меня со всех сторон, – стал оправдываться он, – надо ехать, может быть, мы успеем его предупредить.
Они бегом сорвались с места, машины у ворот не было, охранник ещё не приехал. Молчанов открыл гараж, благо у него было несколько машин, и выгнал новенький «Мицубиси Паджеро», они сели и помчались к Диминому дому. Настя молилась про себя, чтобы успеть, а если его нет дома, где его искать?
– Его может не быть дома, последнее время он приезжает довольно поздно.
– Откуда тебе это известно?
– Я живу у него, – просто ответила Настя.
Машина вильнула, чуть не врезавшись в бордюр.
– Так это что? Я хотел переспать со своей невесткой? Это ж надо, мой сын и дочь Людмилы, с ума сойти можно.
– Да нет, что вы! – покраснела Настя, – он мне как брат, просто мне жить было негде, а он приютил меня.
– А мать что? Она же ты говоришь, на свободе.
– Понимаете, мы с ней ещё не виделись, никак не можем найти друг друга.
Вскоре они подъехали к дому, Настя выскочила и подбежала к воротам, навстречу охранникам.
– Мальчики извините меня, я тут немного попользовалась вашим пистолетом, но я никого не убивала. А Дима приехал?
– Ну, ты даёшь! Мы даже не заметили, как ты его стянула. Придётся Скифу рассказать про твоё поведение, – сказал один из них, забирая у неё пистолет.
– Где Дима? – у Насти начиналась истерика.
– Ты чего? – удивился он, – должен скоро быть.
В это время, Настя увидела, как подъезжает машина Димы, а с другой стороны ещё одна. Настя с облегчением вздохнула и бросилась навстречу. Дима вышел из машины, и она увидела, как он помогает выйти какой-то женщине, приглядевшись, она узнала бабушку, в мирской одежде, она была совсем другая.
– Бабушка! – закричала она и тут увидела, что следом за бабушкой, вылезает ещё одна женщина.
– Настя, доченька!
Дима с улыбкой наблюдал за этой сценой, Настя остолбенела и тут она краем глаза увидела, как из проезжающей машины выдвигается дуло автомата. Настя мгновенно пришла в себя.
– Ди-има, – закричала она, бросаясь к нему, и тут прозвучали выстрелы, и машина на бешеной скорости рванула дальше.
А Дима ничего, не понимая, держал в объятиях обмякшую Настю, и смотрел как у неё изо рта, медленно вытекает струйка крови.
– Успела, – улыбнулась она и потеряла сознание.
Дима прижал к себе умирающую Настю и проревел:
– Быстро! Догнать! Я в больницу!
Он положил Настю в машину, Люда и Вера Ивановна плача и причитая, сели рядом. Дима гнал к больнице, не разбирая дороги, следом ехал Молчанов. Дима отметил его присутствие, но ему сейчас было не него. На карту была поставлена жизнь Насти.
