– Так давайте искать Обсерваторию, – предложил я. – Если утверждения тамплиеров – правда, мы станем непобедимы.
Эдвард со вздохом забрал у меня бутылку:
– Кенуэй, и как тебе самому не надоест эта болтовня? Хватит забивать нам мозги всякими сказками. Детишкам расскажи, если язык почесать охота. Я говорю о настоящих укреплениях. Украсть галеон, поставить у берега и перетащить все его пушки на один борт. Это было бы достойным украшением для нашей гавани.
– Тяжелый испанский галеон не так-то легко украсть, – сказал до сих пор молчавший Адевале. Он медленно произносил каждое слово, будто раздумывая над затеей Эдварда. – Или у тебя уже есть судно на примете?
– Да, сэр, – ответил захмелевший Тэтч. – И я его тебе покажу. Кораблик что надо. Большой и медленный.
С того вечера мы стали обдумывать захват испанского галеона. Разумеется, я и не знал, что очень скоро судьба вновь меня сведет с моими давними «друзьями»-тамплиерами.
34
Март 1716 г.
Мы шли на юго-восток или примерно в том направлении. По словам Эдварда, он несколько раз видел этот галеон шныряющим возле южных границ Багамских островов. Мы плыли на «Галке». Уж не знаю, зачем Эдварду понадобилось допытываться у Джеймса Кидда об обстоятельствах его рождения.
– Внебрачный сын Уильяма Кидда, а? – приставал к парню Эдвард. – Пытаешься всех убедить в том, что это правда?
Мы втроем стояли на полуюте, передавая друг другу подзорную трубу, словно кожаную фляжку с ромом. Однако сейчас нам было не до выпивки. День незаметно сменился вечером. Над водой стлался молочно-белый туман, сквозь который мы и пытались смотреть.
– Моя мать, – сухо ответил Кидд, – она говорила, что я – результат страстной ночи, которую Уильям провел с ней накануне отплытия из Лондона…
По его голосу было трудно понять, раздражен ли он вопросом Эдварда. Джеймс был сделан из иного теста, нежели Тэтч. Тот не умел прятать своих чувств. Эдвард мог сильно разозлиться, а через несколько минут заливисто смеяться. И в любом случае – лез ли он на тебя с кулаками или готовился заключить в объятия, угрожая сломать ребра, – ты всегда знал, чего от него ожидать.
Кидд был иным. Он своих карт не раскрывал. Мне вспомнился наш разговор незадолго до плавания.
– Откуда у тебя эта одежда? – спросил он. – Стащил у какого-нибудь гаванского франта?
– Нет, сэр, – ответил я. – Позаимствовал у мертвеца… А прежде чем стать мертвецом, он говорил мне разные гадости и грозился меня убить.
– Ага, – протянул он, и на его лице появилось странное выражение, разгадать которое я даже не пытался.
Зато когда мы наконец увидели долгожданный галеон, Кидд не скрывал своей радости.
– Какая громадина! – восторженно признался он Эдварду.
Тот сразу же распушил перья. «Что я тебе говорил?»
– Но учтите, – добавил помрачневший Эдвард, – в открытом сражении нам против него долго не продержаться. Слышишь, Кенуэй? Будем соблюдать разумную дистанцию, а ударим тогда, когда фортуна окажется на нашей стороне.
– Благосклонности фортуны надо ждать не раньше ночи, – сказал я, не отрываясь от подзорной трубы.
Тэтч был прав: не корабль, а картинка. Великолепное украшение для нашей гавани и внушительное средство обороны.
Мы позволили галеону удалиться к самой линии горизонта. Ее разрыв в одном месте указывал на остров. Если мне не изменяла память, остров назывался Инагуа. Он имел удобную бухту для стоянки кораблей, пресную воду, обилие дикорастущих фруктов и такое же обилие разного зверья. Словом, идеальное место, чтобы отдохнуть и пополнить запасы воды и продовольствия.
– Знаю я это местечко, – сказал Эдвард, подтверждая мою догадку. – Естественный форт некоего французского капитана по имени Дю Касс.
– Жюльена Дю Касса? – вслух удивился я. – Тамплиера?
– Имя верное, а насчет его титула я ничего не знаю, – равнодушно ответит Тэтч.
– Зато я хорошо знаю, кто он такой и на что способен, – мрачно добавил я. – Если он увидит мой корабль, то мигом вспомнит все обстоятельства нашей гава́нской встречи. Ему будет очень любопытно узнать, кто теперь владеет одним из кораблей «серебряного флота». Я не могу рисковать.
– А я ни за что не хочу терять этот галеон. – Эдвард почесал в затылке. – Давай что-нибудь придумаем… В любом случае, прежде чем прыгать к ним на борт, дождемся темноты.
Я собрал всю команду. Часть матросов влезла на снасти, остальные стояли на главной палубе. Здесь же были Эдвард Тэтч и Джеймс Кидд. Я ждал, пока матросы не угомонятся, и думал о том, какими глазами смотрит на меня сейчас Эдвард. Гордится ли он своим подопечным? Радуется ли, что сумел вырастить из зеленого юнца настоящего пирата? Я надеялся, что да.
– Джентльмены! По существующему у нас обычаю мы не мчимся очертя голову выполнять приказ одного безумца, а действуем в полном согласии с нашим общим безумием!
Ответом мне был громкий хохот.
– Сегодня наше внимание устремлено на внушительный галеон с квадратными парусами. Его пушки могут сослужить добрую службу обороне Нассау. Посему ставлю вопрос на голосование… Всех, кто за то, чтобы ворваться в бухту и захватить корабль, прошу громким топотом и не менее громким «да!» выразить свое согласие.
Ответом мне был дружный топот матросских ног и дружный рев матросских глоток. Никто не поднял голос против. Единодушие команды согревало мне сердце.
– Ну а те, кто против, пусть проскулят свое «нет».
Возражающих не нашлось.
– Даже Королевский совет не знал такого единства! – радостно заорал я.
Мои слова потонули в одобрительном гвалте. Джеймс Кидд и Эдвард Тэтч сияли от счастья.
Мы взяли курс на бухту острова Инагуа. По пути туда меня не покидала мысль: «Нужно зорко следить за Жюльеном Дю Кассом». Если он увидит «Галку» и, более того, увидит меня и поймет, чем я занимаюсь, а потом улизнет… Мне вовсе не хотелось, чтобы его собратья-тамплиеры знали, где меня искать. Особенно если я рассчитывал найти Обсерваторию. Что бы ни говорили мои друзья, я не отказался от замыслов отыскать это таинственное место. Я прокрутил в мозгу разные варианты развития событий и решил поступить так, как того требовали обстоятельства: прыгнул за борт.
Естественно, не тайком от всех. Я посвятил в свои планы Эдварда и Джеймса, сказав, что еще до общего нападения рассчитываю захватить Дю Касса врасплох. Никто из них меня не отговаривал. Вот тогда я и прыгнул в темную теплую воду.
Словно призрак в ночи, я плыл к берегу. Я думал о Дункане Уолполе. Вспоминал свое ночное вторжение в особняк Торреса и искренне надеялся, что моя сегодняшняя вылазка окончится не так, как в прошлый раз.
Тайком я пробирался мимо солдат Дю Касса. Моих знаний испанского хватало, чтобы понять: эти ребята вовсе не горели желанием пополнять корабельные припасы. К лагерю я подходил уже в полной темноте. Я подобрался к пристройке с односкатной крышей и парусиновыми стенами. Изнутри слышались голоса. Один я узнал сразу же: это был голос Жюльена Дю Касса.
