«Аманда, где ты, черт побери? Что с тобой случилось?»
Может быть, она лежит в кювете в перевернутой машине? Или Брайан похитил ее и убил в приступе ярости? Ревность – страшная штука. Она могла утонуть или потерять память. Люди иной раз теряют связь с реальным миром.
Или…
Майкл выкинул из головы мысль о том, что Аманда могла стать жертвой какого-нибудь маньяка. Правда, серийных убийц Фреда и Розмари Уэст поймали, но по улицам Лондона вполне могли гулять и другие монстры, ничуть не лучше.
«Господи, пожалуйста, пусть окажется, что Аманда жива и здорова».
Без десяти минут час. Тельма, его секретарь в Шин-Парк-Хоспитал, поработала на славу: ей удалось перенести на другое время прием трех его пациентов (одного утреннего и двух дневных), так что в результате у Майкла образовалось окно в три с половиной часа. На пятнадцать сорок пять был записан Теренс Гоуэл, до которого Тельма дозвониться не смогла. По расчетам Майкла, он к этому времени уже должен был вернуться. Непременно надо успеть. Он никогда не подводит пациентов.
Двигаясь вверх по склону холма, он прямо впереди перед собой увидел здание полиции – довольно величественное сооружение красного кирпича с массивным флагштоком без флага. Хэмпстедское отделение находилось ближе всего к дому Аманды, и детектив, с которым он говорил, попросил его приехать и написать заявление. По телефону такие вещи не делались.
Майкл припарковался на боковой улочке, сунул в карман мобильник, отчаянно надеясь, что тот вскоре зазвонит и он услышит голос Лулу, которая скажет ему: «Аманда вернулась, все в порядке!»
Майкл застегнул верхнюю пуговицу рубашки, подтянул галстук, вышел из машины, надел легкий темно-синий пиджак, а потом взял брошюру. Он вошел в отделение и направился к той части стойки, где была надпись: «Подача заявлений». Увидел кнопку с надписью: «Нажмите для вызова сотрудника». На стене висел плакат, предупреждавший: «ВОРОВСТВО ВСЕГДА ЗАКАНЧИВАЕТСЯ ТЮРЬМОЙ». Правильно, надо заниматься профилактикой преступности. Рядом Майкл увидел еще один плакат – фотография маленького мальчика и подпись: «ПРОПАЛ РЕБЕНОК – ВЫ НЕ ВИДЕЛИ ЕГО?»
По другую сторону стойки находилось несколько столов, однако сотрудников за ними не наблюдалось. Единственной живой душой здесь была неопрятная девица лет девятнадцати-двадцати; она молча ждала на стуле, а рядом с ней сидела такая же замызганная собака на коротком поводке. «Помесь колли с боксером», – предположил Майкл.
Он нажал кнопку, которая сильно завибрировала; раздался резкий звонок. Несколько секунд спустя дверь открылась, и к стойке подошла женщина-полицейский.
– Вы по какому вопросу?
– Я договорился о встрече с детективом-констеблем Джилпином.
– Представьтесь, пожалуйста.
– Доктор Теннент.
– Спасибо. Сейчас уточню, на месте ли Джилпин. Кажется, он куда-то ушел. – Она посмотрела на список номеров, сняла трубку: – Привет, это Сью из приемной. Роджер здесь? Нет? Я так и думала. Пришел доктор Теннент, Роджер должен был его принять. – Она кивнула, потом обратилась к Майклу: – К сожалению, его срочно вызвали. Вам именно Джилпин нужен или кто-нибудь другой может решить ваш вопрос?
– Я хочу заявить об исчезновении человека, – сказал Майкл, подавляя в себе вспышку гнева. У него срочное дело! А вдруг Аманде грозит опасность? За время работы психиатром у Майкла было несколько пациентов, у которых пропали дети, и он прекрасно знал, что полиция не спешит начинать поиски, если нет явных свидетельств преступления.
Минуты две спустя дверь снова открылась, и появился человек лет тридцати, облаченный в желтую рубашку с открытым воротом. Мужчина обладал мощным сложением игрока в регби; избыточный вес явно доставлял ему неудобство в такую жару, о чем свидетельствовали капельки пота на щеках и влажные пятна на рубашке. Коротко подстриженные волосы; на широком лице приветливое, немного детское выражение.
Он вопросительно посмотрел на Майкла:
– Доктор Теннент?
– Да.
– Извините, детективу-констеблю Джилпину пришлось срочно уехать. Могу я вам помочь?
Он смотрел на него добрыми глазами и говорил тихим голосом, но при этом имел вид человека, который вполне может за себя постоять.
– Да. Я хочу заявить об исчезновении женщины. Уверен, с ней определенно что-то случилось.
Полицейский нахмурился:
– Доктор Теннент? А вы, случайно, не тот доктор Теннент, который ведет программу на радио?
– Он самый.
Майкл обрадовался, что его узнали: может быть, теперь к его заявлению отнесутся более серьезно.
Его собеседник улыбнулся:
– Моя невеста – большая поклонница вашей передачи. Никогда ее не пропускает.
– Спасибо, – сказал Майкл.
– Не за что, она о вас и правда очень высокого мнения. Вот обрадуется, когда узнает, что я лично с вами познакомился! Давайте пройдем в кабинет. Не хотите чая или кофе?
– Кофе, если можно, – ответил Майкл. А потом (хотя он всегда пил черный кофе) добавил: – С молоком и сахаром.
Они вошли в крохотную комнатку, настоящую душегубку, с единственным окном из матового стекла, не открывающимся и расположенным очень высоко. Помещение насквозь пропахло табаком. Здесь был вентилятор, и полицейский включил его, а потом сел напротив Майкла за поцарапанный металлический стол, открыл блокнот и вытащил шариковую ручку. Эта комната напомнила Майклу радиостудию, даже стены здесь были такого же коричневого цвета. Вентилятор без толку гонял по кругу горячий воздух.
Записав основные сведения об Аманде, полицейский спросил:
– А мисс Кэпстик не страдала от депрессии? Или от каких-нибудь душевных болезней?
– Уверен, что нет.
Внимательно глядя в лицо Майкла, детектив задал следующий вопрос:
– Между вами не было никаких ссор?
– Абсолютно никаких. Мы… – Майкл оборвал себя, потом решил, что лучше сообщить всю правду: – Напротив, во время последней нашей встречи мы с ней оба были необычайно счастливы.
– Хорошо. Расскажите, что случилось в тот день, когда вы видели мисс Кэпстик в последний раз.
Майкл сообщил ему все, что знал, – занятие оказалось трудоемким, он говорил, потом замолкал, ждал, когда полицейский запишет его слова. Закончив рассказ, Майкл вручил собеседнику проспект с фотографиями Аманды.
Тот рассмотрел их.
– Очень привлекательная молодая женщина, – сказал он, возвращая брошюру.
– Вы не оставите это у себя? – удивленно спросил Майкл.
– Не на данном этапе, сэр.
Майкл сердито посмотрел на него:
– Как прикажете вас понимать?
– Сэр, при всем моем уважении – пока еще прошло всего сорок восемь часов. Мы, конечно, хотим оказать вам всю возможную помощь, но… Мисс Кэпстик совершеннолетняя, она нормальная женщина, не страдает душевными заболеваниями. Не исключено, что ей просто захотелось побыть некоторое время в одиночестве.
