Изабель молча смотрела на него. Он усилил хватку, и она подумала, что, наверное, будет лучше, если она скажет ему все как есть.
– Очень хорошо. – Закусив дрожащую губу, она встретилась взглядом с Орландо. – Я не могу участвовать в церемонии. Не могу произносить брачные клятвы перед всеми этими людьми, зная, что наша свадьба не что иное, как спектакль, рассчитанный на публику.
– Это не так, Изабель. Я собираюсь быть верным своим клятвам и выполнять свои обязательства перед тобой и нашим будущим ребенком.
– Речь идет не об обязательствах, Орландо.
– Тогда о чем? Скажи.
– О любви, – мягко произнесла она.
– Любви? – Он повторил это слово с отвращением. – То есть ты хочешь сказать, что не можешь выйти за меня замуж, потому что не любишь меня.
– Нет, Орландо. – Изабель сделала глубокий вдох. – Я хочу сказать, что не могу выйти за тебя замуж, потому что люблю тебя.
Глава 12
Орландо с недоверием уставился на прекрасное лицо Изабель, которое залила краска смущения. Осознав, что вцепился в ее плечи, словно хищник в добычу, он опустил руки и соединил их за спиной.
– Ты не можешь стать моей женой, потому что любишь меня?
Изабель тяжело сглотнула.
– Ты все правильно понял, Орландо. Это было бы неправильно.
– С каких это пор любовь стала частью нашего соглашения? – цинично усмехнулся он.
– Я не знаю. – Ее голос дрожал, и Орландо пожалел о своей резкости. – Наверное, с того момента, когда я поняла, что влюбилась в тебя.
Ее слова пронзили его подобно сотне ножей, и он, не в силах больше смотреть в ее зеленые глаза, отвернулся.
– Любовь не приносит ничего, кроме боли и горя.
– Почему ты так говоришь?
Это прозвучало там мягко, что он снова заставил себя снова посмотреть на нее.
– Потому что это правда. Любовь – это разрушительная сила. Я был свидетелем того, как она погубила мою мать. Она была обречена с того момента, как полюбила моего отца.
– Любовь не всегда разрушает, – попыталась возразить Изабель.
– Еще она погубила Софию, – продолжил Орландо, не обращая внимания на ее слова.
– Софию? – удивилась она. – Девушку, которая погибла в пожаре на складе?
– Да. София погибла из-за меня.
– Я не понимаю.
Орландо медлил с объяснениями. Зачем ему унижаться, демонстрировать свою слабость и выплескивать наружу грязь, которую он прятал в самом дальнем уголке своей мрачной души?
Но зеленые глаза Изабель смотрели на него с мольбой и искренним участием, и он подумал, что она, наверное, заслуживает знать правду. Заслуживает знать, какого ужасного человека она полюбила.
– Мы с Софией были друг в друга влюблены, – начал он. – Мы встречались в помещении винного склада. Это было место наших тайных свиданий. Мы собирались встретиться там в ту ночь, когда мой отец устроил пожар. Она ждала меня там, и я об этом знал.
Изабель еле заметно кивнула. Ее глаза блестели от слез.
– Конечно, я не мог знать, что мой отец собирался в ту ночь осуществить свой коварный план, но я все равно виноват. София не пришла бы туда той ночью, если бы мы с ней не договорились о свидании.
Изабель хотела что-то сказать, но он выставил вперед ладонь.
– Подожди. Это еще не конец. После того, как бездыханное тело Софии увезли со склада, я вернулся в замок. Мой отец сидел в гостиной и пил виски, празднуя свой успех. Я сказал ему, что София была на складе и погибла, затем повалил его на пол и начал молотить по нему кулаками. Я озверел от боли, отчаяния и ненависти и непременно убил бы его, если бы меня не остановили. Ему повезло, что в замок приехала полиция. Я провел ночь в участке. Отец тем временем сделал заявление. Он сказал полицейским, что я поджег склад, чтобы убить Софию. Предположил, что, я, возможно, ее приревновал, или мы поссорились по какой-то другой причине. Что я унаследовал от своей покойной матери проблемы с психикой. По его словам, я ни с того ни с сего бросался на людей. Это было вполне убедительно, потому что полицейские видели, как я его избивал. В общем, он выставил меня безумным убийцей, а себя невинной жертвой.
– Как он мог быть так жесток к тебе? – вырвалось у Изабель.
– Обвинения Карло Кассано в мой адрес были вполне правдоподобными, но мне повезло. На следующий день в участке появился человек, который видел, как мой отец заходил на склад до того, как начался пожар. Полиция в тот же день приехала в Кастелло-Тревенте и нашла на одежде Карло следы керосина. Он во всем сознался. Его арестовали, а меня отпустили. Знаешь, что я тогда сделал, Изабель? Вместо того чтобы броситься в ноги к родителям Софии и умолять их о прощении, я сбежал. Меня не было на ее похоронах. Когда ее провожали в последний путь, я летел на самолете в Нью-Йорк. Этот трусливый поступок я никогда себе не прощу.
Изабель, ты хочешь узнать, какой ужасный человек я на самом деле? – спросил он, запустив пальцы в свои растрепанные волосы. – Знаешь, где я взял деньги, чтобы купить себе билет на самолет? Это был задаток, который дал мне отец в тот день, когда я согласился помочь ему поджечь склад. Я не вернул ему эти деньги, когда передумал участвовать в его замысле. Как видишь, яблочко от яблоньки недалеко падает.
Все. Теперь она знает правду.
Он ждал, когда лицо Изабель исказит гримаса отвращения и она назовет его грязным подонком, жестоким зверем, трусом, но вместо этого ее хрупкие плечи задрожали, а по щекам потекли слезы.
– Мне так жаль, Орландо, – тихо произнесла она. – Должно быть, тебе было очень тяжело все это пережить. Спасибо, что все мне рассказал. – Изабель подняла подол платья, словно собиралась уйти.
Орландо положил руки ей на бедра, чтобы помешать это сделать.
– Это все, что ты можешь мне сказать? Не надо скрывать свое отвращение, Изабель. Я его заслужил.
– Отвращение? – удивилась она. – Нет, не заслужил. Ты пережил трагическую утрату. Ты был юн, одинок и напуган. Страх и отчаяние заставляют многих людей совершать глупости. – Она опустила длинные ресницы, мокрые от слез. – Теперь я знаю, почему никогда не сможешь полюбить меня или какую-либо другую женщину. София была твоей единственной настоящей любовью.
София? Дочка виноторговца появилась в его жизни в период гормонального взрыва. Да, она была его первой любовью и первой страстью. Да, София ему очень нравилась, но она не была его второй половинкой. После ее смерти его любовь к ней превратилась в чувство вины. Сейчас он понимал, что, если бы она не погибла, он не захотел бы провести с ней остаток жизни.
– Если бы ты рассказал мне об этом раньше, я бы никогда не призналась тебе в любви, – продолжила Изабель. – Это было глупо. Прости. Последнее, что тебе нужно, это эмоциональное бремя в виде моих чувств.
