Пятиэтажный дом напротив такого же дома Евдокии стоял довольно близко от него. Звонили в каждую квартиру, окна которых выходили на окна и балкон Евдокии. Если никого не было дома, записывали номер квартиры, чтобы прийти позже, и звонили в следующую. Нет, не видели, не знаем – были ответы. Язык устал говорить одно и то же:
– Вчера в доме напротив произошло убийство директора ДК, вы знаете такую? (В основном ответы: да.) Вы ничего не видели подозрительного примерно с десяти до двенадцати часов? Может, людей посторонних, входивших в подъезд, машину, еще что-нибудь странное? А кто еще был в это время дома?
О, в это время либо спать ложатся, либо телевизор смотрят, но никак не в окно. А что там можно увидеть в темноте? Руслан благодарил и поднимался с Гришей на следующий этаж, или подходил к другой квартире на площадке, или топал в подъезд рядом. Безрезультатно. А потрачено было несколько часов, некоторые граждане говорливые попались. Обойдя дом, притомились, сели на скамейку у последнего подъезда перекурить. Посидели минут двадцать, вдруг идет женщина с сумками в обеих руках. Руслан остановил ее, задал те же вопросы.
– Нет, я не видела. Если кто и видел, так только Каркуша.
– Кто это?
– Это старуха у нас в доме проживает. Зовут Аделаида Романовна. Вот брехуха, по паспорту она Марьяна Сидоровна Куркина. Но называет себя Аделаидой Романовной, прикидывается дворянкой. У нее подзорная труба есть, за всеми следит неустанно и все про всех знает. Брешет, что трубу ей адмирал подарил, любовник. Она вообще любит про любовников рассказывать, которых у нее не было. Живет одна. У Каркуши мания подсматривать за соседним домом и за жильцами. Несут мусор – она считает, сколько бутылок было выпито; следит, кто, когда и с кем возвращается домой; кто, что и зачем делает во дворе. От нее сплетен море. Красится, как последняя… не буду говорить кто. И постоянно судится. Со всеми. То залили ее, то оскорбили ее, то еще что. Правильно люди говорят: человек приобретает не квартиру, а соседей. Черт нам подсунул Каркушу.
– В какой квартире она живет? – наконец вставил Руслан.
– В тридцать седьмой.
Он просмотрел список пустых квартир, нахмурился:
– Были там, никто не открывает.
– А вы подождите, – посоветовала добрая женщина. – Наверное, она к подружке в гости зарулила. Подружка у нее такая же сплетница и кочерга старая. Обе выпить не дуры. Ждите-ждите, она вам все расскажет и то, чего не было.
Руслан расспросил приметы и остался ждать Каркушу, а Гриша побежал за едой.
Прождали до вечера, в окнах загорался свет. Руслан и Гриша решили отправиться по домам, но, бросив прощальный взгляд на окна Каркуши, ахнули. Окна горят! Вот так номер! Когда она успела проскользнуть? Руслан взлетел на третий этаж, позвонил. Дверь открылась, показалось маленькое, сморщенное личико.
– Мы из милиции, – показал удостоверение Руслан и задал заученные уже вопросы.
– Как же, как же! – сказала Каркуша. – Видела. Только ограбление, а не убийство, убийства я не видела. Сама хотела в милицию пойти, да сегодня занята была.
– Можно войти к вам? – спросил Руслан.
– Только вы один заходите, – поколебавшись, согласилась она. – Я женщина одинокая, слабая, а время сейчас… вон и Дуньку грохнули. А все гоголем ходила.
Она распахнула дверь, приглашая Руслана.
– Гриша, подожди меня, – бросил тот, входя к Каркуше.
Это была низенькая старушка интеллигентного вида в халате вроде кимоно с ярким цветочным рисунком. Волосы у Аделаиды-Марьяны были с фиолетовым оттенком, на лице толстый слой грима, на веках тени, короткие и редкие ресницы были густо накрашены тушью, а на губах выднелись остатки помады. Пальцы с красным маникюром на ногтях были унизаны перстнями… Руслан прошел в комнату, где было довольно неопрятно, а Каркуша извинилась и на минуточку вышла. Вскоре вернулась, теперь губы ее были накрашены красной губной помадой, отчего она стала выглядеть старше семидесяти лет, а в ушах болтались длинные серьги. В общем, бабушка следила за собой, это похвально, вот только в доме был беспорядок.
– Садитесь, – указала она на стул, присела тоже, но на диван, закинула ногу на ногу. – Ну-с, что вы хотите знать?
Ого! В вопросе прозвучало: я все расскажу, абсолютно все. Готовность Каркуши вызвала улыбку у Руслана. Он сказал:
– Вы обещали рассказать про ограбление.
– По-моему, я еще ничего не обещала. Но раз вы настаиваете, так и быть, расскажу. Кстати, меня зовут Аделаида Романовна.
– Очень приятно. А меня Руслан. Ну, так что вы видели?
– Вам про Дуську сначала? Вчера смотрю я в открытое окно. У меня окно постоянно открыто, до заморозков. Вижу: Дуська суетится на кухне. Вы не представляете, какая она была заносчивая. Случалось, идет и нос воротит. Подумаешь – директор занюханного ДК! Извините, о покойниках… и так далее, но, если честно, она была не очень… Ну вот. Смотрю на нее и вижу: бутерброды делает, баклажаны фарширует, мясо режет, стол сервирует. У Дуськи тоже всегда окна были открыты, балкон нараспашку. Ясно: гостей ждет. Потом проходит время, а гостей все нет. Дуська по комнате не ходит, а стол так и стоит накрытый. Представьте, до десяти никто не пришел. Конечно, я не все время торчала у окна, периодически отходила, душ приняла, поужинала. А стол все без гостей и Дуськи не видно. Ну, я легла телевизор посмотреть. Только, знаете, меня любопытство разобрало. Чего это, думаю, Дуська столько всего наготовила, а едоки не пришли?
Руслан застыл, чтобы не сбить старушку с мысли, вдруг у нее склероз.
– Поднялась я, гляжу в окошко – балкон у Дуськи закрыт, шторы задернуты. Что это, думаю, неужто Дуська любовника принимает? Я сама не без греха, – кокетливо потупила глазки Каркуша, – понимаю все тяготы одинокой женщины, ну и легла опять у телевизора. Потом стала придремывать, выключила свет и к окошку подалась: хотелось глотнуть свежего воздуха перед сном. Вдруг… а было это без пяти двенадцать, я еще на часы посмотрела. Вдруг вижу: выходят из подъезда трое. Женщина и двое мужчин. И так торопились, просто бегом бежали. Подбежали они к такси… желтенькая машина, с шашечками сверху… подбежали, быстро сели и укатили. Но самое главное – мужчины тащили узлы. Большие узлы. А когда торопливо кидали их в багажник, что-то звякало. Женщина шикнула на них, но что сказала, я не расслышала. Вот и все. Так кого ограбили?
– Заявлений об ограблении не поступало, – сказал Руслан.
– Угу, – многозначительно произнесла Каркуша. – Значит, не хотят заявлять, боятся потому что. Грабителей боятся. Или милиции. Сейчас люди всех боятся. А чью квартиру ограбили?
– Я же вам сказал: заявлений не поступало, поэтому не знаю. А вот ответьте, Аделаида Романовна, вы так прямо все-все видели? Было же темно.
– А свет из окон светил. А над подъездами лампочки горят.
– Вы запомнили внешность грабителей?
– Да! Женщина аппетитная, я имею в виду – для мужчин аппетитная.
