– Вы пришли нас проводить? – спросил Гамаш, уже понимая, что это не так.
Клара помотала головой и посмотрела на их с Мирной чемоданы, лежащие в багажнике.
– Едете с нами? – спросил Гамаш.
– Нет, – ответила Клара. – Это вы едете с нами.
Она улыбнулась, но смысл ее слов был очевиден.
– Понял, – сказал Арман.
– Хорошо. – Клара внимательно посмотрела на него. – Я не шучу, Арман. Я намерена найти Питера. Можете ехать со мной, если хотите, но если вы едете, то должны согласиться с тем, что решения принимаю я. Не хочу, чтобы путешествие превратилось в борьбу за первенство.
– Поверьте мне, Клара, у меня нет ни малейшего стремления к первенству. – Он замолчал и замер, заставив замереть и Клару. – Я не беру с собой никаких принадлежностей художника.
– Что вы хотите сказать?
– Я не художник.
– А я не следователь, – парировала она, понимая, к чему он клонит.
– Вы понятия не имеете, что там найдете, – сказал он.
– Да, не имею. Но искать должна я.
– Что вы будете делать, оказавшись там? – спросил он.
– Узнаю, где остановился Питер.
– А если он уже уехал?
– Вы относитесь ко мне как к ребенку, Арман?
– Нет. Я отношусь к вам как к ответственному взрослому, пытающемуся делать то, к чему он не готов. Чего он делать не умеет. Я не умею рисовать картины. Вы не сможете провести хорошее расследование. Да, это ваша жизнь. Но это то, чем мы зарабатывали себе на жизнь. – Он помолчал и наклонился к Кларе так близко, чтобы никто, кроме нее, не мог его услышать. – Я очень хорошо знаю свое дело. Я найду Питера.
И она ответила ему на ухо, так что он почувствовал ее теплое дыхание:
– Вы знаете, как вести следствие, но я знаю Питера.
– Вы знали Питера. – Гамаш заметил, как больно ударили ее эти слова. – Вы думаете, что он такой, как прежде, но он другой. Если вы не примете это, то собьетесь с курса. И очень быстро.
Клара отступила на шаг от Гамаша.
– Я знаю, что он стал другим. Питер изменился. Теперь он следует за своим сердцем. Это моя территория. Я смогу его найти, Арман. Я пойму.
Гамаш и Жан Ги молча смотрели на нее, и она почувствовала, что начинает злиться. Злиться на них за то, что они не понимают ее, злиться на себя за то, что не может объяснить. И злиться из-за того, что все ее слова звучат чертовски неубедительно.
– Вам Питер нравится, – проговорила она наконец. – Но я его люблю. Можете смеяться, но это очень важно. Я смогу его найти.
– Будь любовь надежным компасом, – тихо возразил Гамаш, – не было бы столько пропавших детей.
У Клары перехватило дыхание. Возразить на это было нечего. Неопровержимая истина. И все же, все же Клара знала, что должна ехать. И не сопровождать Гамаша, а быть ведущей.
Она сможет найти Питера.
– Я бы никогда не стал смеяться над вами, – говорил тем временем Гамаш, хотя и казалось, что он где-то далеко-далеко. – И я бы никогда, никогда не стал сомневаться в силе любви. Однако любовь может искажать реальность. Соскальзывать в отчаяние и иллюзии.
– Вот почему вы должны поехать с нами, – сказала Клара. – Пожалуйста. Но я должна быть за главного. Я смогу его найти.
Гамаш кивнул:
– Вы за главного. Мы здесь, чтобы помогать вам.
– Вы ведь шутите, да? – прошептал Жан Ги Гамашу, когда они обходили вокруг машины. – Если дела пойдут по плохому сценарию, вы возьмете командование на себя.
– Они не пойдут по плохому сценарию.
– А если?
– Даже если так, то Клара все равно за главного.
– И чем она будет руководствоваться? Сердцем? Любовными флюидами? – усмехнулся Бовуар.
Босс повернулся к нему и понизил голос:
– А если бы пропала Анни? Ты бы позволил кому-то другому ее искать?
Жан Ги побледнел от одной только мысли:
– Никогда.
– Клара права, Жан Ги. У нее больше шансов, чем у любого из нас: она лучше понимает, что стал бы делать Питер, куда бы он направился. Если она будет слушать свое сердце, а мы – свои головы, мы его найдем.
– А на мою долю, значит, остается желудок, – сказала Мирна, нечаянно услышавшая их разговор. Она держала в руках большой пакет с сэндвичами из пекарни Сары. – Кто будет слушать меня?
Она сунула сэндвичи в машину, мужчины уложили свои чемоданы. Они уже собирались сесть, но тут Клара протянула руку.
Жан Ги посмотрел на Гамаша, и тот кивнул. Бовуар положил ключи на ладонь Клары, обошел машину и хотел было занять пассажирское сиденье, но Мирна своим телом заблокировала дверь. Бовуар снова посмотрел на Гамаша, и тот снова кивнул.
Мужчины уселись на заднее сиденье.
Клара села за руль.
– Вы уверены, что это хорошая идея? – прошептал Бовуар Гамашу.
– Клара превосходно водит. Все будет хорошо.
– Я не о том, и вы меня понимаете.
– С Кларой проблем не будет, – пообещал шеф.
– Ну да. Не будет.
Жан Ги подался вперед сразу, как только машина начала двигаться.
– Мы уже приехали? – спросил он.
– Ты уверена, что это хорошая идея? – поинтересовалась Мирна у Клары.
– С ним проблем не будет.
Клара нажала на газ и направила машину на дорогу из деревни. На северную дорогу.
– Ой, хочу кушать, – сказал Жан Ги. – Ой, мне нужно пи-пи.
Когда они проезжали мимо скамьи с вырезанной надписью «Удивленные радостью», Гамаш повернулся и посмотрел назад.
Рейн-Мари стояла посреди дороги.
Он отвернулся и уставился в окно, стараясь не замечать комка в горле.
Глава двадцать вторая
– Что теперь? – спросил Жан Ги.
Он, естественно, обращался к Гамашу, но шеф перенаправил вопрос Кларе.
Они побывали во всех гостиницах в Бэ-Сен-Поле. А потом и во всех загородных – от самых захудалых до пятизвездных.
Питера нигде не оказалось.
К тому же в Бэ-Сен-Поле был пик туристического сезона, и вскоре стало ясно, что помимо трудностей с обнаружением Питера у них возникнут трудности с ночевкой.
Клара вертела головой по сторонам, озирая переполненную главную улицу. Стояла жара, и Клара чувствовала разочарование. Она почему-то думала, что они приедут в Бэ-Сен-Поль и найдут Питера на углу. Он там будет ждать их.
– Можно мне кое-что предложить? – заговорила Мирна, и Клара кивнула, благодарная за помощь. – По-моему, нам следует изменить тактику. Нужно найти место, где мы могли бы посидеть и подумать.
