Исторические древности, которые в Днепропетровске «спас» Йордан
До сих пор остается не очень ясным, когда именно Йордан получил «персональное поручение» от рейхсфюрера СС «приобретать» на территории Украины археологические и геологические находки. Не исключено, что данный вопрос обсуждался во время ужина, который, как мы уже говорили выше, состоялся в сентябре 1942 года. Проще всего оказалось обнаружить, что Йордан выполнял «особые поручения рейхсфюрера СС». Во-первых, он сам об этом не раз упоминал в своих письмах («поручение рейхсфюрера СС» и т. д). Во-вторых, этот факт оказался зафиксированным в послужном деле Йордана, когда тот еще служил в формальном подчинении Ганса Адольфа Прюцмана. В деле Йордана, в частности, было записано: «За выполнение особых заданий унтерштурмфюреру (F) Йордану рейхсфюрером СС выражена благодарность». Особое задание Йордана на территории Украины состояло в том, чтобы «подбирать» наиболее ценные экспонаты для коллекции Гиммлера, которая комплектовалась непосредственно в Вевельсбурге. Впрочем, осенью 1942 года это было отнюдь не самым простым поручением. Дело в том, что украинские музеи к тому моменту были прочесаны тремя группами немецких археологов и искусствоведов. При этом между этими тремя группами существовала конкуренция. Это были особая команда «Наследия предков», которой руководил немецкий археолог Герберт Янкун; «оперативная команда» Кюнсберга; «оперативный штаб» рейхсляйтера Альфреда Розенберга. Еще раз повторимся, между этими тремя группами шла борьба. Если «оперативный штаб» рейхсляйтера Альфреда Розенберга, который был не только идеологом национал-социалистической партии, но и министром оккупированных восточных территорий, мог более-менее свободно действовать на территории оккупированной России, то на Украине он должен был считаться с властью и влиянием имперского комиссара Коха. Когда Йордан прибыл в Киев, то люди Розенберга уже наложили свою руку на все крупные и известные собрания древностей и коллекции предметов искусства.
«Борьба компетенций», которая никогда не утихала в самом рейхе, была распространена и на оккупированные советские территории. В частности, это привело к многочисленным конфликтам между гражданскими оккупационными властями и высшими руководителями СС и полиции. Не обошли стороной эти конфликты и деятельность «особой команды» «Наследия предков». Главное отличие команды Герберта Янкуна от Йордана заключалось в том, что задание, которое дал геологу Гиммлер, было почти тайным. Рейхсфюрер СС не хотел привлекать к деятельности Вильгельма Йордана лишнего внимания. В ноябре 1942 года в Ровно к Даргелю пришло письмо от Рудольфа Брандта. В нем говорилось: «Рейхсфюрер СС придает особое значение ранее незапланированной работе унтерштурмфюрера Йордана по изучению вопросов древней истории. Эта деятельность должна осуществляться Йорданом в скрытных условиях, чтобы свести к минимуму любые препятствия, которые могли бы навредить плодотворной работе во имя общей научной цели». В данном случае речь могла вестись только о «приобретении» отдельных предметов, которые никогда не числились в крупных коллекциях и музеях.
Первая посылка рейхсфюреру СС была отослана Вильгельмом Йорданом 14 декабря 1942 года. Что же в ней находилось? В ящике были упакованы четыре предмета античности, а также двенадцать археологических находок, которые в большинстве своем были обнаружены в Крыму (одна на территории Ирана). Четыре античных предмета были оценены Йорданом в 2300 рейхсмарок. На самом деле они были «выменяны» у профессора Моисеева на четыре мешка муки. За дюжину археологических находок тот же профессор археологии получил еще три мешка муки. В этом процессе разграбления Йордан применял, с одной стороны, полученные в библиотеках Киева знания (в первую очередь о научных сотрудниках интересующего его профиля). С другой стороны, он использовал в качестве «союзника» голод на Украине, который был вызван жесточайшей оккупационной политикой немцев.
Все эти культурные ценности были «приобретены» для частной коллекции Гиммлера. Но поскольку данная коллекция находилась (по крайней мере, в то время) в замке Вевельсбург, то Йордан сделал несколько предложений относительно их места хранения. В одном из писем он писал: «Если рейхсфюрер СС найдет данные предметы неподходящими для себя, то я бы просил уступить их школе-дому СС Вевельсбург». Кроме того, сохранились документы, которые подтверждают, что эти исторические находки все-таки прибыли в Вевельсбург. 18 февраля 1943 года Йордан направляет в Германию еще одну «посылку». В сопроводительном письме он сообщает, что им в Киеве приобретены несколько полудрагоценных камней. Это было семь обработанных камней: оникс, агат, яшма и т. д. На этот раз за них было уплачено 98 рейхсмарок. Поскольку драгоценные и полудрагоценные камни считались слабостью Гиммлера, причем он их рассматривал с некоей мистической точки зрения, а не как банальные украшения, то можно предположить, что подобные приобретения также были частью «секретного задания рейхсфюрера СС». В Берлине «посылка» была встречена «с радостью», по крайней мере, так в ответном письме, адресованном Вильгельму Йордану, утверждал Рудольф Брандт. Следующие драгоценности в Германию были направлены Йорданом уже из района Смелы. При этом исследователь весьма неплохо изучил местный «черный рынок». В сопроводительном письме он приводил порядок цен на драгоценности: «Я могу приобретать драгоценные и полудрагоценные камни как в ограненном, так и в необработанном виде. Их здесь достаточное количество, хотя приобретение их за наличные кажется излишне дорогим. В этой связи я запрашиваю, насколько интересным представляется покупать эти камни или же все-таки их было бы лучше выменивать. Ограненный бледно-желтый топаз длиной приблизительно 5 сантиметров и толщиной в палец в денежном измерении стоит приблизительно тысячу рейхсмарок. В то же время в «продуктах» он стоит десять килограммов муки. Аналогичным образом оценивается и крупный сапфир».
Гиммлер и Роберт Лей посещают раскопки, проводимые под руководством Йордана
11 марта 1943 года Йордан направляет из Смелы еще одну «посылку». На этот раз в ней содержатся археологические находки. Они были «приобретены» у вдовы профессора археологии Белашовского. По выражению самого Йордана, это был «очень редкий и ценный археологический материал». В данном случае вдова профессора, которая рисковала умереть от голода, обменяла древние украшения из агата на 80 килограммов муки. Рудольф Брандт не скрывал своего восторга относительно того, что Йордан нашел такой дешевый способ «приобретения» ценных находок и украшений. Он писал Йордану: «Это чудесно, что смогли найти их». Пару недель спустя, 29 марта 1943 года, Йордан отсылает еще один ящик. В письме содержится фраза, которая со временем станет привычной для депеш Йордана: «В ящике находятся двадцать полудрагоценных камней, который были приобретены мною для рейхсфюрера СС в Киеве путем обмена почти за бесценок». И вновь камни были направлены в замок Вевельсбург. Судя по всему, Гиммлер создавал в замке нечто особенное.
