Мать сидела за туалетным столиком, изучая набор вееров, выложенных ее служанкой. Эта комната была просторнее, чем комната Иди, и отличалась особой роскошью в стиле королевы Анны. Помещение хорошо освещалось свечами и портативными угольными лампами. Иди невольно подумала, что для древней груды камней, как Алистер однажды назвал Блэргал, здесь была довольно изысканная и комфортабельная обстановка. В то же время в коридорах царили сквозняки и холод, поскольку это был все-таки древний замок, в чем ни у кого не могло возникнуть сомнений.
Ее мать подняла голову, и на ее хмуром лице появилась улыбка.
– А вот и ты. Я надеялась, что ты не заблудишься, пытаясь найти меня. В этом доме надо преодолеть нелепое количество лестниц и коридоров, чтобы добраться от одного места до другого.
– Меня поместили в другом конце галереи, мама, – сказала Иди, осматривая внушительную кровать с балдахином и красивый гобелен позади нее. – Если ты выйдешь за дверь и крикнешь во всю мощь своих легких, я, может быть, услышу тебя.
– Я никогда не позволю себе такое вульгарное поведение, моя дорогая. Если что-то случится и потребуется кричать, я пошлю Дэвис.
Иди отвернулась от гобелена, на котором была изображена жуткая сцена охоты на оленя, и посмотрела на мать.
– Ты сейчас пошутила, мама?
Мать вопросительно приподняла брови.
– Не надо так удивляться, Аделин. Однажды я так и поступила, не правда ли, Дэвис?
– Я не припомню такого случая, – ответила служанка. Дэвис была предана своей хозяйке, но сказать, что она всегда говорила то, что думала, было бы преувеличением. Между этими женщинами были почти дружеские отношения. Иди часто заставала их вместе, о чем-то весело болтающих.
Мать махнула рукой.
– Ты из Йоркшира, Дэвис, из той части Англии, где не обладают чувством юмора. Ты не способна распознать шутку, если это задевает тебя.
– В самом деле, мама, – сказала Иди, стараясь сдержать смех, – ты поступила плохо. Бедная Дэвис не знает, что думать по этому поводу.
– Мне платят не за то, что я думаю, – ответила Дэвис. – А сейчас, ваша светлость, хватит колебаться, и выберите, наконец, веер. Иначе вы и мисс Аделин опоздаете к обеду, потому что надо пройти расстояние почти до Глазго, чтобы добраться до столовой.
– Вы обе все преувеличиваете, – сказала Иди.
– Я ничего не преувеличиваю, и Дэвис тоже, – возразила мать. – Дэвис, выбери сама подходящий веер для меня. Я слишком устала от суеты в связи с нашим прибытием, чтобы самой принять решение. Хотя подозреваю, никто не обратит внимания на такую мелочь, – добавила она разочарованно. – Несмотря на элегантность окружающей обстановки, я очень расстроена грубым поведением хозяина и его неприветливого племянника. Я не знаю, как мы сможем пережить зиму в таком нецивилизованном обществе.
Иди подошла и села на мягкую, обитую бархатом кушетку перед камином.
– Я соглашусь с тобой, что мистер Хаддон занял враждебную позицию по неизвестной причине. А что касается графа, то его обуяли эмоции в связи с возвращением Джилбрайда домой. Ведь они не виделись десять лет.
– Тем не менее это не причина вести себя так грубо.
Ясно, что мать была настроена воинственно, и Иди должна успокоить ее.
– Лорд Риддик страдает от артрита и сердечных спазм, поэтому, я полагаю, он плохо чувствовал себя.
– Не удивительно, учитывая шотландский климат и этот замок с его сквозняками. Не понимаю, почему его светлость не проводит значительную часть года в Глазго или в Эдинбурге. Или в своем городском доме в Лондоне.
– Однако, мама, ты должна признать, какая изысканная здесь обстановка. Лорд Риддик, несомненно, заботится о великолепии Блэргала и делает это с большим вкусом.
– Да, кто-то действительно заботится о замке, – неохотно признала мать. – Возможно, отец капитана Джилбрайда оказывает здесь культурное влияние. Он кажется самым благородным мужчиной среди прочих обитателей.
Иди трудно было представить, что этот скромный, слабый на вид мужчина с приятным лицом и благородными манерами являлся отцом такого здорового и крепкого человека, как капитан. Отец и сын выглядели нисколько непохожими, поэтому она предположила, что Джилбрайд унаследовал сходство с мужчинами по материнской линии. В его облике чувствовалась властность, как у деда, а также высокомерие, хотя у молодого мужчины эти черты были смягчены его проказливым очарованием.
– Мне показалось, что мистер Джилбрайд заинтересовался тобой, мама. Уверена, вы станете хорошими друзьями к концу зимы.
– Полагаю, я должна быть благодарна ему за это.
Иди устало взглянула на мать, которая, казалось, постарела на десять лет. Ее охватило странное чувство тревоги. Она знала, что леди Риз была неукротимой женщиной, однако путешествие оказало явно негативное влияние на нее. Единственной причиной, по которой мать была вынуждена пуститься в это утомительное путешествие, явилась шальная выходка дочери.
Иди постаралась подавить чувство вины, от которого у нее сжалось горло.
– Мама, ты не должна ни о чем беспокоиться. Я позабочусь, чтобы лорд Риддик и его мерзкий племенник не досаждали тебе. Клянусь, я приручу их к концу недели.
Ее мать, казалось, избавилась от меланхолической задумчивости. Она сузила глаза, как будто впервые увидела Иди, после того как та вошла в комнату.
– Уверена, ты добьешься этого, но только без этой штуки на твоем лице. – Она указала на нос дочери. – Тебе обязательно надевать очки к обеду? Ты выглядишь в них как синий чулок.
Иди вздохнула.
– В этом нет ничего дурного, не так ли?
– Синие чулки обычно остаются в девицах, Аделин, – сказала мать суровым тоном. – Ты и так не юная дебютантка, а в очках выглядишь еще старше, чем на самом деле.
Это замечание вызвало у Иди тяжелый вздох. Леди Риз никогда не критиковала ее внешность и не выражала сомнений относительно замужества. Тот факт, что мать всегда считала ее послушной, лишь еще больше угнетал Иди.
Она заставила взять себя в руки.
– Эви тоже носила очки и выглядела при этом очень хорошо. И у нее были достойные поклонники.
В отдалении прозвучал первый удар колокола. Мать встала и взяла веер, который Дэвис положила на туалетный столик.
– У Эвелин была совсем другая ситуация. Не сравнивай себя с ней.
Иди нахмурилась.
– Мы близнецы, поэтому я вполне могу сравнивать себя с ней.
Мать драматично вздохнула.
– Полагаю, это означает, что ты настаиваешь на том, чтобы носить очки.
– После того как капитан потратил много сил и времени, чтобы приобрести эти очки, я не хочу обижать его, отказавшись от них.
Это, конечно, была уловка.
