Другими словами, Донелла была самой обычной женщиной, и это одна из причин, по которой Алек не хотел на ней жениться. К счастью, судя по тону Иди и мрачному выражению ее лица, он подозревал, что она тоже не хотела бы его брака с кузиной.
– Не могу отрицать, что она хорошенькая девушка, – сказал он задумчиво.
Иди протянула руку и похлопала его по предплечью.
– Перестань поддразнивать меня и отвечай на вопрос.
Он усмехнулся.
– Не надо избивать меня, милая. Помимо того, что между нами нет взаимной любви, мы к тому же совершенно друг другу не подходим. Я не сомневаюсь, наш союз был бы до смерти скучным и вряд ли привел бы к счастливой развязке.
Казалось, она слегка расслабилась, усвоив его слова.
– Понятно. Но ты рос вместе с ней, и, полагаю, вы были близки.
Алек нахмурился.
– Я испытывал к ней теплые чувства, какие человек обычно испытывает к своим родственникам, но мы никогда не были близки. Фергус и я были лучшими друзьями в юные годы, но Донелла никогда не интересовалась ни нами, ни нашими делами. Она обычно читала или занималась тем, чем занимаются девочки дома весь день. Если она находилась вне церкви, то делала уроки или помогала жене священника заботиться о бедных.
Иди удивленно приподняла брови.
– Значит, она очень религиозная женщина?
– Набожная, как монахиня. По крайней мере тогда была такой.
– Ты не писал ей во время своего отсутствия, чтобы узнать, что она думает о вашем обручении?
Алек поморщился.
– Слава богу, нет. Это только усложнило бы проблему.
– Каким образом?
Алек заерзал, стараясь устроиться удобнее, прислонившись к холодному камню за спиной. Ясно, что Иди хотела полного объяснения, и он решил, что пора все рассказать ей. Во всяком случае самое главное. Было еще несколько фактов, которыми он не мог поделиться, пока не будет уверен, что Иди испытывает к нему такие же чувства, как он к ней.
– Я уверен, ты пришла к выводу, что я сбежал из дома главным образом из-за Донеллы и этого чертового обручения. Я знал с юных лет, что мой дед и ее отец планировали для нас этот брак, но никогда не относился к этому серьезно. – Алек печально улыбнулся. – Разве тринадцатилетние юнцы об этом задумываются?
Иди сморщила нос.
– Девочки начинают думать о том, чтобы удачно выйти замуж, с ранних лет. Если мы не находим мужа к двадцати годам, то скорее всего остаемся в девицах.
– Кажется, ты не особенно торопилась.
– Я никогда не беспокоилась об этом до недавнего времени, но не будем обсуждать это сейчас. Пожалуйста, продолжай.
Алек никогда прежде не встречал женщину, которая грозила бы стать неуправляемым лидером. Он подумал, что следует освободить ее от такой иллюзии, но затем решил оставить это до более подходящего случая.
– Как я уже сказал, мой дед и дядя, как я обнаружил впоследствии, планировали наш брак почти с того дня, когда родилась Донелла. В этом намерении их поддерживал и поддерживает до сих пор Ангус Грэхем, вождь одной из ветвей клана и брат тети Гленны. Грэхемы – наши родственники по линии моей бабушки. Отец Ангуса Грэхема был ее братом.
Иди помолчала некоторое время, запоминая родственные связи, затем кивнула.
– Очевидно, обе стороны настроены решительно относительно этого брака, и это вполне понятно. Родители всегда стараются устроить своих детей посредством выгодных браков. Ведь не зря это назвали «ярмаркой невест», – Иди нахмурилась. – Однако я не понимаю одного. Если ты не хочешь жениться, почему твоя семья насильно заставляет тебя? Ведь дело не в деньгах и земле, не так ли?
– Да, дело не в этом. Приданое Донеллы весьма незначительное. Все это связано с кланом.
– Я не уверена, что понимаю тебя. Я знаю, что клан имеет большое значение, но… – Она умолкла с выражением явного скептицизма на лице.
– Клан и семья – основное в жизни шотландца. Веками в Шотландии боролись за землю и власть. Иногда эти битвы шли между кланами, а иногда с англичанами. Наша сила зависит от верности главному клану как со стороны непосредственных членов, так и семей. Браки имеют огромное значение для укрепления этой лояльности и усиления нашей власти.
– Это я могу понять, но мы живем в девятнадцатом веке. В таких вещах нет больше необходимости. Шотландия тесно связана с Англией, как и Англия с Шотландией.
Все обстояло не совсем так, но Иди было нелегко признать существенные различия в менталитете шотландцев и англичан. У шотландцев их идентичность и верность традициям прививались с рождения.
– Расскажи это моему деду, – сказал Алек.
Она удивленно вскинула брови.
– Ты уже разговаривал с ним на эту тему?
– Ты думаешь, я полный тупица?
Иди махнула рукой.
– Хорошо, прошу прощения. Думаю, я могу понять его, учитывая, что он принадлежит к поколению, хранящему древние традиции. И это, несомненно, разумное решение с точки зрения миссис Хаддон, так как ты наследник богатого поместья.
– И будущий лэрд. Тетя Гленна возлагает большие надежды на предстоящий брак.
– Я не могу осуждать ее за это. Матери всегда хотят, чтобы их дочери удачно вышли замуж, – сказала Иди. – И все-таки неправильно, что твой дед и миссис Хаддон оказывают на тебя давление, заставляя жениться против твоей воли. Это какое-то средневековье.
Алек не смог сдержать циничного фырканья.
– Для моего деда понятие «средневековье» означает, что он должен учить своих родственников, прежде всего меня, как надо жить.
– Я уверена, для него это понятие не включает работу на Министерство иностранных дел или выполнение секретных заданий от Веллингтона.
– Дед не хотел даже отпустить меня учиться в университет. Возможно, только на пару лет в Эдинбург, но, естественно, не в Оксфорд и не в Кэмбридж.
– Почему?
– Скажем так, он не хотел, чтобы я подвергался влиянию англичан больше, чем это необходимо. – Нельзя сказать, что Алек всецело осуждал деда, особенно после того, что случилось с его матерью в тот единственный сезон, что она провела в Англии с мужем, который, по мнению самого Уолтера, был хорошим, но нерадивым супругом. Она попала под влияние одного очень важного англичанина – как оказалось, проклятого принца – и тот бросил ее в чрезвычайно компрометирующем положении.
Именно этим Алек не хотел пока делиться с Иди.
Она покачала головой.
– Он довольно неприязненно относится к англичанам, как миссис Хаддон и Фергус.
Алек поморщился.
– Извини, я позабочусь, чтобы он умерил свой пыл.
Иди махнула рукой.
– Некоторые представители общества ведут себя еще хуже. Да и у меня не самый мягкий характер. – Она улыбнулась ему очаровательной самокритичной улыбкой. – В конце концов, я время от времени сталкивалась с грубым отношением со стороны некоторых представителей противоположного пола.
