– Какое?
– Несмотря на ошибку твоей матери, наша семья оставалась преданной ей. Твой дед и я никогда не отказывали ей в своей любви. И после твоего рождения она любила тебя до самой своей смерти. – Уолтер сделал шаг вперед и положил твердую руку на плечо Алека. – Мы всегда оставались верными тебе.
Эти слова как острый нож пронзили сердце Алека. Уолтер был прав, семья оставалась преданной ему. Дед и отец могли бы отвернуться от леди Фионы, но они не сделали этого. Они заботились о ней и ее сыне. Вместо того чтобы обращаться с ним как со свидетельством их позора, которое следовало скрывать, они защищали его от грязных слухов и сплетен. Благодаря этому Алек мог вести привилегированную и обеспеченную жизнь.
Правда, он никого не просил заботиться о нем, но это едва ли имело значение. Его дед, Уолтер, Фергус и даже Гленна и Донелла – все они чем-то жертвовали ради него. Все они оставались преданными ему.
Как мог он не ответить им тем же?
С гнетущим чувством, проникшим до глубины души, Алек подошел и опустился в кресло перед письменным столом деда. Он продолжал смотреть на портрет матери, проклиная ее за ошибку, которая отразилась на двух поколениях и, возможно, отразится по меньшей мере еще на одном.
Его отчим сел рядом с ним.
– Я знаю, ты испытываешь определенные чувства к мисс Уитни, Алистер, и тебя беспокоит ее судьба.
Алек вскинул голову.
– Чувства? Да, испытываю. – Боже, он влюбился в эту девушку и давно понял это. Он просто не хотел признаться самому себе, учитывая, что был обручен. Но теперь он не мог отрицать очевидное.
Уолтер поморщился.
– Понимаю, однако советую не слишком беспокоиться о судьбе мисс Уитни. Она милая, привлекательная девушка и найдет себе хорошего мужа, под стать своей энергичной натуре.
Может быть, но Алек был совершенно уверен, что готов убить ради нее любого соперника, если придется.
– Полагаю, это будет к лучшему, – продолжил Уолтер. – Не думаю, что мисс Уитни сочтет жизнь в горной Шотландии приемлемой для себя. Лондон кажется более подходящим местом для ее образа жизни.
Это высказывание заставило Алека нахмуриться. Он считал, что жизнь в Шотландии должна понравиться Иди. К тому же пока у нее все равно не было другого выбора.
Впрочем, это не важно. Уолтер и дед были правы: Алек имел обязательства перед своей семьей и считал долгом чести исполнить их, а семья включала и Донеллу, и Фергуса.
Кроме того, казалось, что Иди разделяла такую точку зрения. Вчера она ушла от него, отказавшись даже выслушать. Алек позволил ей уйти только потому, что ему необходимо было разработать подходящий план. По возвращении домой у него на самом деле не было на это времени.
– Хорошо, отец, я все понял, – сказал он. – Не надо вбивать мне в голову одно и то же. Я не тупой. Может быть, ты почувствуешь себя лучше, если узнаешь, что мисс Уитни разделяет твое мнение.
Уолтер облегченно вздохнул.
– Спасибо, что сказал мне об этом, мой мальчик. Думаю…
Внезапный стук в дверь прервал их разговор, и мгновение спустя в комнату вошла Иди. Она застыла, увидев их, затем плечи ее расправились, и подбородок приподнялся с упрямой решимостью, которая так нравилась Алеку.
– Прошу прощения, что прервала вас, мистер Джилбрайд, но я надеюсь, что смогу улучить момент, чтобы поговорить с капитаном.
Мужчины встали, когда она твердой походкой двинулась вперед, что говорило о ее решимости не принимать отрицательного ответа. Уолтер бросил обеспокоенный взгляд на Алека, однако затем заставил себя улыбнуться.
– Конечно, мисс Уитни. Надеюсь, вскоре увидеть вас обоих в гостиной.
Он послал Алеку предостерегающий взгляд и направился прочь из комнаты.
Иди спокойно стояла, дожидаясь, когда Уолтер закроет за собой дверь.
Алек воспользовался этими мгновениями, чтобы полюбоваться ее красивым лицом и пышным телом в небесно-голубом шелковом платье, облегающим прелестные округлые формы. Ему было больно смотреть на Иди, зная, что она никогда не будет принадлежать ему. И если он не ошибался в своем предположении, она испытывала то же самое. Ее губы были плотно сжаты, а глаза за очками выдавали усталость. Ему потребовалось немало усилий, чтобы не заключить ее в свои объятия и не поцеловать каждую грустную частичку ее лица.
– Да, Иди? – обратился он к ней ободряюще, когда она продолжала молчать.
Иди глубоко втянула воздух, словно стараясь набраться храбрости.
– Я пришла попрощаться, капитан Джилбрайд. Мама и я уезжаем завтра в Йоркшир.
Глава 17
Ее заявление подействовало на Алека, как удар под дых. Казалось, он никак не мог справиться с шоком, который лишил его разума и способности что-либо ощущать.
Когда он не ответил, на лице Иди отразилось возмущение.
– Тебе нечего сказать? – спросила она резким тоном.
– Что ты хочешь, чтобы я сказал? Что счастлив от того, что ты убегаешь?
Пусть они с Иди и решили вести себя достойно, но Алек понял, что не сможет так просто отказаться от нее. Несмотря на разговор с Уолтером, он не верил, что нет разумного выхода из этого затруднительного положения. Ему удалось, слава богу, бежать из испанской тюрьмы, поэтому у него не укладывалось в голове, что он не сможет найти способ избежать и нежелательного брака.
Иди возмущенно взмахнула руками.
– Я не убегаю. Я делаю единственно разумное решение в таких обстоятельствах.
Он скрестил руки на груди и насмешливо приподнял бровь.
– Я никогда не считал тебя трусихой.
Она посмотрела на него с неприязнью, которая сменила трагическое выражение ее лица.
– Ты говоришь, как моя мать, – сказала Иди, покачав головой. – Неудивительно, что вы так хорошо поладили. Вы в одинаковой степени безрассудны.
Это интересно. Ясно, что леди Риз советовала дочери не сдаваться. Настроение Алека поднялось от осознания, что у него есть по крайней мере один союзник в этом доме.
– И что твоя дорогая мама намерена сделать в этом случае? – спросил он, надеясь получить больше информации.
Иди слегка поморщилась и, отвернувшись от Алека, устремила взгляд на портрет его матери.
– Она угрожала пойти к лорду Риддику и объяснить ему, почему ты должен жениться на мне, а не на твоей кузине.
Алек был неприятно потрясен. Хотя он оценил поддержку леди Риз, ее вмешательство не предвещало ничего хорошего.
Иди снова посмотрела на него.
– Я уверена, мы оба представляем, к чему приведет ее разговор с графом.
Алек полагал, что, вероятно, Иди и ее мать будут немедленно выставлены за дверь замка.
