Его гневный взгляд внезапно смягчился.
– Ты глупая девчонка. Неужели ты думаешь, что меня вынуждают жениться на тебе сложившиеся обстоятельства?
– А разве не так? – При этом она едва не разразилась слезами.
Алек усмехнулся, затем протянул руку, чтобы снять ее очки.
– И ты называешь меня идиотом, – тихо сказал он, положив очки на каминную полку.
– Что ты делаешь? – взволнованно спросила Иди.
– Хочу показать тебе, как сильно желаю на тебе жениться.
С этими словами он заключил ее в свои объятия.
Глава 19
Сердце Иди учащенно забилось, когда Алек поднял ее, и она ощутила его силу и обнаженный торс. Он понес ее к своей постели – такой огромной, с резными дубовыми стойками балдахина, выглядевшей довольно древней. Судя по его горящему взгляду, он намеревался не ограничиваться только поцелуями.
Алек осторожно усадил ее на край постели, и не успела Иди перевести дух, как он сорвал ее чепец и бросил его через плечо. Затем опустился на колени и снял домашние туфли.
Иди нервно откашлялась.
– Кажется, вы считаете все это само собой разумеющимся, капитан Джилбрайд.
Когда он на мгновение замер, держа в своей большой ладони ее лодыжку, Иди вопросительно приподняла бровь.
В ответ он улыбнулся своей очаровательной и отвратительно самодовольной улыбкой.
– А разве не так, мисс Уитни? – сказал он. – Иного я не предполагал.
Когда он провел рукой по ее икре до самого сгиба колена, Иди охватила дрожь. Ни один мужчина никогда не прикасался к ней таким интимным образом, и это было… чрезвычайно приятное ощущение.
– В конце концов, это ты пришла ко мне в спальню, – добавил он.
– Я пришла, чтобы поговорить, а не… – Она махнула рукой, не зная, как назвать происходящее.
– Не заниматься со мной любовью?
– Да, – подтвердила она, чувствуя себя наивной дурочкой.
Алек посмотрел на Иди с задумчивым видом, продолжая нежно гладить ее ногу. Затем встал с колен и сложил руки на груди.
– Иди, любовь моя, скажи, чего ты хочешь сейчас, в данный момент.
Она пожала плечами.
– Я хочу узнать, радует ли тебя перспектива жениться на мне.
– Мне кажется, я уже пытаюсь ответить на этот вопрос и показать свое истинное отношение к тебе. – Он печально улыбнулся. – Я очень хочу доказать тебе свою любовь, но не собираюсь принуждать тебя делать то, что тебя не устраивает.
– Ты должен признать, что твое поведение нельзя назвать просто ухаживанием. Кажется, мы слишком торопимся, как ты думаешь?
Алек кивнул.
– Я допускаю, что это не совсем нормальная ситуация, но поверь, я давно ждал этого момента.
– Но ведь мы еще недостаточно хорошо знаем друг друга, не так ли?
– Иногда мне кажется, что мы давно знакомы, – сухо сказал он.
Иди невольно усмехнулась.
– По-моему, ты забыл, что совсем недавно мы едва могли находиться в одной комнате вместе и… – Она замолчала, когда обе его руки скользнули под халат, лаская чувствительную кожу выше коленей.
Алек придвинулся ближе. Его мозолистые пальцы начали описывать круги, спускаясь к икрам ног, затем поднимаясь выше.
– Я так не думаю, – произнес он низким волнующим голосом. – Мне кажется, фактически мы хорошо знаем друг друга, но я не уверен, как следует вести себя в данном случае. – Его губы сложились в озорную улыбку. – Точнее, я раньше знал, что следует делать в подобной ситуации.
Она покачала головой, но не удержалась от ответной улыбки.
– Ты неисправим.
– Я знаю. – Алек наклонился и оперся ладонями о матрас, заключив Иди между своих рук. Затем слегка приблизил к ней голову так, чтобы смотреть ей прямо в глаза. – Я так же знаю, как сильно хочу тебя, в моей постели и в моей жизни. Не сомневайся, любовь моя, я давно знал, что ты будешь моей.
Иди немного расслабилась. Она осторожно положила свои руки ему на плечи, наслаждаясь ощущением его теплой обнаженной кожи под своими пальцами.
– Это… это прекрасно, – прошептала она. Глупо испытывать застенчивость. Она никогда прежде не была застенчивой с ним, однако сейчас они лежали рядом на постели полуобнаженные. Иди полагала, что в такой ситуации простительно девичье смущение.
– Правда, я не уверен, какие чувства ты испытываешь ко мне, – сказал Алек задумчиво. – В течение нескольких недель я был убежден, что ты ненавидишь меня.
– Просто ты вел себя так, что вызывал у меня раздражение, и в этом была твоя ошибка.
Он засмеялся.
– Это верно. Я был глупцом, но в действительности не знал, как обращаться с тобой, особенно после того тайного сговора Эви и Вулфа. Я боялся, что ты никогда не простишь меня за то, что я обманывал тебя.
Иди начала поглаживать его плечи, в то время как он продолжил гладить ее ноги.
– На самом деле я сразу простила тебя, – сказала она. – Просто я не могла признаться в этом.
– Почему?
– Ты вывел меня из равновесия. Никому прежде не удавалось сделать это.
Он насмешливо улыбнулся.
– Ты хорошо скрывала это. Почему ты даже не намекнула мне?
– Потому что ты никоим образом не дал мне понять, что хоть немного интересуешься мной. Казалось, тебе доставляло удовольствие поддразнивать меня и делать не то, что следует ожидать от поклонника или кавалера.
– Дело в том, что я был связан обязательством перед Донеллой, – сказал он. – Должен признать, это чрезвычайно ограничивало мои возможности распоряжаться своей жизнью. И все-таки ты очень мало поощряла меня.
– Ты мог бы заметить, что я вообще редко поощряю своих поклонников, – сказала Иди. – В конце концов, у леди должна быть гордость.
Алек придвинулся еще ближе и коснулся легким поцелуем ее губ. Сознание Иди слегка затуманилось.
– А теперь, моя гордая красавица, – сказал он хриплым голосом, оторвавшись от ее губ, – когда мы выяснили, что я хочу жениться на тебе, ты скажешь, наконец, что намерена делать. Ты останешься со мной или уйдешь? Ответь, чего ты хочешь сейчас.
Иди посмотрела в его серебристо-серые глаза, в которых отражалась нежность. Кроме того, она увидела в них скрытое желание, отчего ее сердце неистово забилось и мышцы ослабли. Но теперь, когда они выяснили главное в их отношениях, ей как благоразумной женщине следует вернуться в свою комнату.
Однако Иди не чувствовала себя благоразумной, особенно когда Алек смотрел на нее так. Ей достало храбрости признаться себе, что ее благоразумие улетучилось сразу, как только она влюбилась в этого мужчину. Иди все еще не понимала, любит ли он ее так, как любит она его. Она знала только, что он хочет ее.
