Не успела она обдумать странное выражение лица графини, как услышала голос подошедшей Марджори:
– Филипп, если не возражаешь, я бы хотела поговорить с Дэйзи наедине.
Тот с приличествующей джентльмену готовностью вскочил с дивана и ретировался. Марджори села на место Филиппа и разом утратила решимость.
– Я рада, что тебе стало лучше, и ты смогла спуститься. – В голосе Дэйзи прозвучал вопрос.
– Ну и идиоткой же я была! – в сердцах выпалила Марджори. – Бедный папа… Я выставила себя полной дурой, а ему и без того пришлось несладко. Но это еще полбеды… Дэйзи, вы ведь с Аннабель – моей мачехой – подружки?
– Смело зови ее Аннабель. Она только что попросила об этом Уилфреда. Да, можно сказать, подружки.
– Передай ей, пожалуйста: я не виню ее за то, что она нравилась лорду Стивену больше меня. Знаю, со стороны выглядело, будто я считала ее соперницей. Будто думала, что она хочет его у меня увести. На самом деле он мною совсем не интересовался – даже до приезда сюда. Он был… был порядочным гадом, тебе не кажется?
– Настоящей змеей подколодной, – согласилась Дэйзи. – Может, скажешь Аннабель все сама?
– Ой, не могу!
– Попробуй. Ей очень грустно, твои слова ее порадуют.
– Она, должно быть, на меня кошмарно злится.
– Аннабель наверняка все поймет. Она не намного старше тебя. Иди.
Вскоре Дэйзи с удовлетворением наблюдала за объятиями Марджори и Аннабель. Марджори на самом деле не такая уж и скверная – как и Уилфред. Только вот беда… Раз Марджори злилась не на Аннабель, а на лорда Стивена, то вполне могла устроить ему ледяное купание.
Дэйзи выскользнула из комнаты. Нужно обдумать, что именно говорить Алеку. Одно несомненно: кто бы ни был виновен в смерти Аствика, пройти через суд придется всей семье. Бедная Аннабель! Дэйзи все сильнее проникалась симпатией к графине. Суд? Ужасно…
Однако гражданский долг Дэйзи – помогать полиции, невзирая на сочувствие к Аннабель. К тому же полицейские, вероятно, и сами до всего докопаются, даже если Дэйзи не станет ничего рассказывать. Только вряд ли они будут делать это деликатно или щадить чьи-нибудь чувства. Алек – хороший детектив, внимательный и добросовестный. Он, даже измученный бессонницей, ухватился за совпадение имен, что привело к находке краденых драгоценностей!
Куда он пропал? Дэйзи до смерти хотелось узнать, что поведал об ограблениях Пэйн, слуга-«хорек» Аствика.
В парадном зале к ней подошел лакей.
– Прибыл детектив, мисс. Я как раз шел сказать, что он вас спрашивает.
– В голубом салоне, как вчера? Спасибо.
Дэйзи сама удивилась тому, как потеплело у нее на сердце. Алек вернулся и хочет ее видеть – чисто из профессионального интереса, напомнила она себе.
– В голубом салоне? – Вошедший в холл Филипп услышал ее слова. Следом за ним брела Фенелла. – Старший инспектор здесь? Наконец-то!
Филипп пошел вместе с Дэйзи и велел сестре подождать за дверью салона.
Алек, окруженный Трингом и Пайпером, улыбнулся вошедшей Дэйзи. Выглядел он выспавшимся, глаза оживленно блестели и больше не походили на две впадины под свирепыми бровями.
– Доброе утро, мисс Дэлримпл. А, мистер Петри. – Брови насмешливо поползли вверх. – Я так понимаю, вы желаете нас покинуть.
– Не я, друг мой, а сестра. Родители просят отвезти ее к тете, под Рединг. Здесь сложилась чертовски щекотливая ситуация, понимаете?
– Безусловно, – серьезно кивнул Алек; Дэйзи могла бы поклясться, что он прячет усмешку. – Думаю, речь не только о расследовании, но и о расторгнутой помолвке мисс Петри?
– Проклятье! Откуда вы узнали? – Филиппа весьма потрясло всеведение полицейских. – Пропади оно пропадом, от вас, ребята, ничего не скроешь. Да, верно. Бедняжке чертовски неловко торчать в одном доме с негодяем, которому она дала отставку.
– А вы неловкости не испытываете?
– Кто, я?! Ей-богу, я бывал в переплетах и похуже, уж поверьте. Вы, смотрю, тоже многое повидали. С неба. – Он кивнул на авиационный галстук Алека. – С фон Рихтгофеном не сталкивались?
– Не имел чести. – Алек терпеливо вернул собеседника к предмету разговора. – Вы планируете вернуться в Вентуотер-Корт после того, как доставите сестру к тете?
– Да-да, я не брошу Дэйзи – мисс Дэлримпл – в беде. Буду за ней приглядывать. Черт побери, я знаю ее еще с тех пор, когда она мне по коленку была.
– Что за глупости, Филипп! Ты меня всего на два года старше. Я, даже когда родилась, уже была выше твоей коленки.
– А вот и нет, деточка! Для этого тебе пришлось сперва подрасти и встать на ноги, – торжествующе заявил Филипп.
Сержант Тринг сумел обуздать свой гогот и лишь сдавленно фыркнул. Эрни Пайпер откровенно ухмыльнулся.
Алек сохранил спокойствие.
– Могу ли я по этому поводу взять с вас слово, мистер Петри? – Его губы дрогнули в ответ на недоуменный взгляд Филиппа. – Нет-нет, не по поводу высоты коленки. По поводу вашего возвращения в Вентуотер.
– Ничего себе, вы меня подозреваете! – Филипп беспокойно поерзал под пронзительным взглядом Алека. – Да, будь оно все проклято, даю вам слово.
– Благодарю, мистер Петри. К сожалению, пока я могу исключить из расследования лишь мисс Петри и мисс Дэлримпл. Все остальные в Вентуотер-Корте подозреваются в причастности к смерти лорда Стивена Аствика.
Глава 10
Филипп подавленно буркнул: «До скорого» – и отбыл. Алек отослал Тома Тринга расспрашивать прислугу – о чем именно, они обсудили по дороге из Уинчестера – и повернулся к Дэйзи.
– Хочу поблагодарить вас, мисс Дэлримпл, за сегодняшнюю поддержку Пайпера.
Накануне он определенно слишком устал, решил Алек. Иначе как объяснить его вчерашнее поведение? Довериться целиком и полностью, будто члену команды, постороннему в общем-то человеку!.. Он и правда называл ее вчера Дэйзи или ему приснилось? Сегодня, при ее появлении, ему явно стало приятно. Нет уж, надо постоянно напоминать себе, что она – достопочтенная мисс Дэлримпл, а он – всего лишь полицейский при исполнении и нисколько не аристократ.
– Я уверена, Филипп не виноват. – Дэйзи, видимо, почувствовала отчуждение Алека, и улыбка ее увяла. – Я просто подумала, что, если он молча уедет, вы разозлитесь. Вы правда подозреваете Филиппа?
– Приходится. Показания сторожа вкупе с коньками Аствика исключают посторонних, связанных с его финансовыми махинациями или ювелирными кражами.
– Есть новости об этих кражах? Пэйн заговорил? Ваш задержанный из «ланчестера» – это ведь Пэйн, да?
– Наш задержанный признал, что он был «личным камердинером» Аствика, и больше мы ничего из него не вытянули. Даже такую малость он поведал лишь после того, как услышал о находке драгоценностей, паспортов и билетов в Рио, а также об аресте его светлости.
