Сравнявшись с гостями, Кокорев передал поднос с хлебом-солью старшему офицеру. “Служивые! Благодарим вас за ваши труды, за пролитую в защиту родной земли кровь! Примите наш земной поклон!” – и поклонился в землю. За ним поклонились и все следовавшие. Удивительная, умилительная минута! Все плакали…»
Прямо посреди Серпуховской площади были накрыты огромные столы, где стояла водка, лежали груды снеди. Один за другим следовали тосты… Купцы чуть не в драку зазывали к себе на постой моряков: кто «спрашивал» десять, кто двадцать, а кто и все сто!..
На следующий день, 19 февраля, старшие офицеры были приглашены на торжественный обед к генерал-губернатору (мичманам и лейтенантам накрыли столы в гостинице «Шевалье»). Матросы гуляли по улицам. Двери трактиров перед ними открывали, денег при этом не брали, зато качали на руках. Офицеров тем временем приветствовали в Дворянском собрании.
Праздники пролетели быстро, снова наступили будни. Прибыв из Москвы в Петербург, Бирилев тут уже отправился в министерство.
– Я полностью излечился и готов идти в море хоть сегодня!
– Что здоров, это хорошо, – покачали головой чиновники. – Но вот флот у нас нынче мал и очередь на хорошие суда преогромная. Впрочем, для вас, как для флигель-адъютанта, имеется вакансия на яхту «Королева Виктория».
– Давайте хоть яхту! – махнул рукой Бирилев.
В течение последующих двух лет он плавал на яхте по Финскому заливу, а потом захандрил:
– Сколько ж можно в «маркизовой луже» плескаться!
Случай переговорить с императором выдался во время коронации Александра II в Москве, где Бирилев присутствовал как флигель-адъютант.
– Какие могут быть препоны моему адъютанту! – передернул плечами император, выслушав Бирилева, и вскоре тот был определен старшим офицером линейного корабля «Выборг». Служба на «Выборге», однако, была на редкость скучной, так как он больше стоял, чем плавал, и суетной, так как на линейном корабле у старшего офицера рутинных дел всегда хватает.
Дела Восточные
Несмотря на то что Крымская война уже закончилась, английский премьер-министр Пальмерстон, под предлогом борьбы за права человека, по-прежнему разжигал ненависть к России. А английские войска из Балаклавы и Севастополя были переправлены прямиком в Гонконг и Индию, где ожидались восстания аборигенов.
– Мы наказали Россию, теперь пора поставить на колени и Китай! – вещал Пальмерстон.
Захват Поднебесной виделся из Лондона делом несложным. В двух недавних опиумных войнах Китай понес огромные убытки, и китайские товары уже не могли конкурировать с продукцией европейских мануфактур. Огромная страна стремительно беднела. Вдобавок ко всему Китай сотрясали мятежи яростных тайпинов.
Активность англичан в Китае заставила принять меры и Петербург.
– Союзники считают, что после Крыма им все нипочем! – высказывал брату Константину император Александр II. – А потому надо будет сделать все возможное, чтобы умерить их пыл!
В марте 1859 года в Китай отбыла миссия генерал-майора графа Игнатьева с оружием и военными советниками. Китайцы просили о помощи, и та была им обещана. От Петербурга до Пекина путь не близок, а потому, пока граф Игнатьев трясся в своей коляске по бесконечным дорогам, в Китае произошли весьма важные события.
Все началось с того, что английский вице-адмирал Хоуп пытался силой пройти вверх по реке Бейхэ в Тяньцзинь в качестве «посольского конвоя», чтобы затем продиктовать китайцам свои условия. Эскадра Хоупа была впечатляющей: 8 фрегатов, корветов и транспортов, 2 большие и 9 малых канонерок. Китайцы вначале предложили «дипломатической миссии» пройти до Тяньцзиня сухопутным путем. Но уверенные в своей силе англичане и союзники это отвергли. Английский посол Брюс и французский де Бурбулон уговорили Хоупа прорваться в устье реки Бейхэ силой.
– Достаточно будет одного обстрела фортов для открытия входа в реку, как китайцы пойдут на все наши условия! – внушали они.
Для штурма фортов было выделено одиннадцать английских канонерок и французское посыльное судно. Под прикрытием корабельной артиллерии почти полторы тысячи вооруженных матросов на джонках взяли курс к зловеще молчащим фортам.
Поначалу все шло как нельзя лучше. Но затем внезапно стены фортов заволокло дымом – китайцы приняли бой! «Выстрелы китайцев отличались замечательной меткостью, которой вовсе нельзя было ожидать от них», – писал очевидец. Джонки с десантом были расстреляны в упор. Затем началось уничтожение канонерских лодок. В течение часа было потоплено пять канонерок. Те, кому удалось высадиться на берег, оказались в западне. Расстреливаемые со всех сторон, они ничего не могли сделать. Погибло более половины десанта. Остатки удалось забрать только с наступлением темноты. В довершение всего в горячке боя Хоуп напрочь забыл про приливы, а потому раненых, в ожидании эвакуации, укладывали рядами у самой воды. Когда же начался стремительный пролив, то все они утонули.
Почти одновременно французский экспедиционный корпус был разгромлен во Вьетнаме, и французы бежали из Сайгона. Эти два одновременных поражения стали прологом новой большой войны, вошедшей в историю как Третья опиумная.
В Пекине праздновали триумф. Еще вчера робкие цинские министры настаивали теперь на полном истреблении европейцев.
– Зачем нам помощь русского медведя? – кричали китайские мандарины, и их длинные косы раскачивались за спинами. – Теперь наша мудрая обезьяна и сама порвет жалкую английскую собаку!
Игнатьев еще не добрался до Пекина, когда союз с Россией там уже никого не интересовал.
Но китайская обезьяна радовалась рано. В Лондоне здраво рассудили, что если не взять реванш за поражение при Бейхэ, то авторитет первой державы мира будет подмочен. Лорд Пальмерстон жаждал реванша. Вскоре в Китай прибыл английский экспедиционный корпус генерала Гранта – две пехотные дивизии и бригада кавалерии. Затем высадился и французский корпус генерала Кузена-де-Монтабана – две пехотные бригады и батальон морской пехоты. Почти все офицеры и солдаты обоих корпусов – участники севастопольских штурмов. Усилились и эскадры союзников. Теперь под флагом вице-адмирала Хоупа имелись 2 винтовых линейных корабля, 17 фрегатов, 9 корветов и более семи десятков вспомогательных судов. Более шестидесяти вымпелов насчитывала и французская эскадра вице-адмирала Шарнэ. Помимо этого для перевозки солдат, вооружения и припасов было зафрактовано 216 крупных коммерческих судов. Эта была армада, сопоставимая по количеству вымпелов с союзническим флотом под Севастополем.
Фактически союзники готовились повторить Крымскую кампанию в восточном исполнении. Противник, правда, у них был на этот раз не столь упорный, как у стен неприступного Севастополя.
22 апреля 1859 года союзные войска высадились на островах Чжоушань. В июне французы заняли Чифу, а англичане бухту Даляньхуан (будущий порт Дальний), превратив их в свои маневренные базы. Китайские войска почти не оказывали сопротивления. Еще не вступив в бой, они уже потеряли волю к победе. Теперь Грант и де Монтабан готовились к маршу на Пекин.
