На визитке красовалось название холдинга – «Лидер». Об этом холдинге Кравец был наслышан, но и предположить не мог, что его генеральный директор Масленников и его товарищ по училищу Мэсел – одно и то же лицо.
Получив визитку, Кравец навёл дополнительные справки о «Лидере» через знакомого из УВД.
Холдинг основал дядя Мэсела. Масленников-старший после увольнения из армии работал инструктором промышленного отдела обкома партии. В конце восьмидесятых, будто бы по партийному заданию, он открыл один из первых в области кооперативов. В период, когда в ходу была поговорка: «Куй железо, пока Горбачёв!», он проявил себя ловким предпринимателем. Запустил кожевенный цех, наладил производство дефицитных кожаных курток и плащей и быстро пошёл в гору. Во время «дикой» приватизации за бесценок скупил у нескольких тысяч доверчивых «совков» ваучеры и сумел выгодно вложить их в акции топливно-нефтяного комплекса и алюминиевого завода в Горно-Уральске. Потом стал обладателем пакета акций двух медеплавильных заводов и коммерческого банка. При этом активно занимался благотворительностью, а на выборах в Верховный Совет вместе с Мэселом, к этому времени тоже уволившимся в запас, поддерживал коммунистов.
Когда пошла волна передела собственности и предпринимателей прямо среди бела дня стали, точно уток в разгар охотничьего сезона, отстреливать в самом центре Екатеринбурга, Масленников-старший внезапно исчез. Наверное, укатил на какие-нибудь коралловые острова – спокойно доживать свой век на проценты от вложений в заграничные банки.
Его место занял Мэсел, к тому времени распростившийся с первой женой – экс-депутатом. Новый руководитель «Лидера» сумел заручиться поддержкой известного в регионе преступного авторитета. Благодаря этой «крыше» холдинг серьёзно упрочил свои позиции и в городе, и в области. В него влилось ещё несколько фирм и предприятий игрового бизнеса, где опять же, если верить слухам, по сей день отмываются деньги того самого авторитета.
Штаб-квартира холдинга занимала старинный особняк в центре города, неподалёку от Исторического сквера. Кравец, ещё в ту пору, когда не знал, кто здесь хозяин, несколько раз проходил мимо. Тогда и отметил помпезные мраморные колонны и пару львов у парадного подъезда. Теперь вдруг вспомнил, что Мэсел – «Лев» по гороскопу. «Наверно, в свою честь и поместил хищников возле офиса…»
В курсантские времена Мэсел и Кравец симпатии друг к другу не питали. «Но ведь это было давно, – подумал Кравец. – Столько воды утекло. Может быть, Мэсел переменился в лучшую сторону. Да и деньги найти надо… У кого их ещё возьмешь? В конечном счёте, хозяин “Лидера” – бывший офицер и не может в одночасье забыть об этом! Ну, а коли позабыл, тогда и сожалеть будет не о чем…»
Словом, прикинув, что в случае отказа ничего не теряет, Кравец набрал телефонный номер, указанный на визитке. Трубка отозвалась молодым женским голосом, звучавшим так соблазнительно, словно это была не коммерческая структура, а агентство «Секс по телефону».
Невольно переняв интонацию абонентки, Кравец представился по полной форме и поинтересовался, сможет ли господин Масленников принять его в любое удобное время. Он специально сделал акцент на словах «господин» и «удобное время», зная по опыту, как греют они слух тем, кто считает себя «новыми русскими».
– Прошу вас подождать, – проворковала трубка. И в ухо Кравцу полилась приятная музыка.
Через какое-то время в трубке что-то щёлкнуло, музыка прекратилась, и тот же милый голосок сообщил:
– Леонид Борисович ждёт вас завтра в пятнадцать ноль-ноль. Просьба не опаздывать: у генерального директора очень напряжённый день.
– Не опоздаю, – непонятно на что разозлился Кравец и положил трубку.
Наутро его вдруг одолели сомнения: идти или не идти. Будь на месте Мэсела любой другой бывший сослуживец, может быть, роль просителя и не вызвала бы в душе такого горького осадка.
Чувство долга, в конце концов, взяло верх.
На входе в особняк «Лидера» охранник с бычьей шеей и оттопыривающей подмышку кобурой долго и придирчиво разглядывал удостоверение Кравца: «Надо же, охрана дотошней, чем при входе в штаб округа!» Потом металлоискателем были проверены карманы посетителя на предмет наличия оружия и другой охранник – точная копия первого, от причёски до кобуры, – молча проводил Кравца на второй этаж. Приставив магнитную карту к замку стальной двери, пропустил в холл, за которым находилась приёмная.
4
– А помнишь, на экзамене по философии я заплыл и ни на один вопрос в билете не мог ответить? Что же мне тогда досталось? Кажется, диалектика Гегеля… Потом что-то о свободе выбора и что-то ещё… А препод стал выговаривать, мол, стыдно, товарищ курсант, не знать Гегеля, у него сам Карл Маркс учился…
– Конечно, помню. Твой ответ потом анекдотом по всему училищу ходил. Нельзя объять необъятное, товарищ подполковник! Ха-ха!
– Ха-ха ни ха-ха, а свою государственную оценочку я тогда заработал…
Они сидели в просторном, отделанном красным деревом кабинете. Хозяин за рабочим столом, на котором, кроме плоского компьютера и массивного письменного прибора из малахита, ничего не было. Кравец – чуть поодаль, за другим столом, приставленным к первому в торец.
Как и положено людям, давно не встречавшимся, начали с воспоминаний. Впрочем, они длились недолго. Масленников, на правах хозяина, первым оборвал ностальгическую прелюдию:
– Ладно, все эти Гегели и трояки – в прошлом. Подумать только, чем нам головы забивали: научный коммунизм, политическая экономия… Лохотрон какой-то. Я тебе вот что скажу, Александр. Мне гегели-могели, бахи-фейербахи и даже марксы с энгельсами – теперь не указ. Свою судьбу я сам делаю. Видишь: холдинг и всё такое… – он побарабанил по столу короткими пальцами с ухоженными ногтями и массивной золотой печаткой, усыпанной бриллиантами и изумрудами.
– Красивый дом, красивая жена… Что ещё надо бизнесмену, чтобы счастливо встретить старость? – перефразируя басмача Абдуллу из «Белого солнца пустыни», не удержался Кравец от улыбки.
Но Масленников юмора не понял:
– Зря смеёшься, Кравец. Вот посмотри: ты у нас – отличник, медалист. Такой весь умный из себя, но, как сказал бы наш командир отделения: иф ю a сoу клеве, шоу ми ё мани!
[7]
В карманах у Кравца было пусто. Вступать в спор тоже не хотелось. Он уже пожалел, что пришёл сюда: «Впрочем, чего я ждал? Мэсел – есть Мэсел!»
Расценив молчание гостя по-своему, Масленников продолжал куражливо:
– Удивляешься? Как это троечник Лёнька Масленников вдруг выучил язык «потенциального противника»? Правильно удивляешься. Я с репетиторшой уже год как, по три раза в неделю, себе мозги парю. Профессорша из универа. По сто баксов за урок плачу. Но ничего не поделаешь. Прав был Шалов, язык – требование времени. Да и для бизнеса надо. Партнёры, понимаешь, зарубежные. То да сё. А с партнёрами лучше с глазу на глаз дела перетирать, говорить, вот как мы с тобой. Без переводчика. Ну, так выкладывай, зачем пришёл, однокурсник?
