В 1923 г. Козлов возглавил экспедицию в Монголию. Путешественники исследовали верхний бассейн реки Селенги и провели раскопки древних курганов в горах Ноин-Ула. На вершине Ихэ-Бодо в Монгольском Алтае, на высоте около 3000 метров, экспедиция открыла древний ханский мавзолей. Но самое удивительное из открытий удалось сделать в горах Восточного Хангая, где была найдена усыпальница тринадцати поколений потомков Чингисхана. В общей сложности Козлов прошел в путешествиях более 40 тысяч километров и написал ряд книг о своих приключениях – «Монголия и Кам», «По Монголии и до границ Тибета», «Тибет и Далай-лама», «Монголия, Амдо и мертвый город Хара-Хото».
Двести тысяч километров Владимира Обручева
Владимир Обручев с головой окунулся в дальние странствия сразу после окончания Петербургского горного института. Он побывал в Средней Азии, проводил геологические исследования в Западном и Южном Прибайкалье, на Оке, Лене, в Олекмо-Витимском золотоносном районе, участвовал в экспедициях в Монголию, Центральную Азию и Северный Китай. В общей сложности он прошагал в своих путешествиях около 200 тысяч километров, составил карты Восточной и Центральной Монголии, Северного Китая, горных систем Наньшаня, Циньлиня, плато Ордос, предгорий Восточного Тянь-Шаня. Он в равной мере был «своим» и среди геологов, и среди географов. Именем Обручева были названы минерал, 28 видов и родов окаменелостей, ряд геологических объектов на берегу Байкала, Саянах и Алтае, степь в Туркмении, вулканы в Забайкалье и Камчатке, ледники в Монгольском Алтае и Полярном Урале, горных хребет в Туве и вершина в Бурятии, река в бассейне Енисея, пик в хребте Сайлюгем… Не менее известен Владимир Обручев и своими сочинениями, как научными, так и научно-популярными и художественными, – «Центральная Азия. Северный Китай и Наньшань», «Пограничная Даурия», «Избранные работы по географии Азии» и др. На них воспитывалось не одно поколение путешественников. Рассказывал он на страницах своих книг о природе разных стран и о замечательных путешественниках («От Кяхты до Кульджи», «Мои путешествия по Сибири», «Путешествия Потанина», «В серой Сибири»). А его приключенческие произведения («Плутония: Несбыточные путешествия в недра Земли», «Земля Санникова», «Золотоискатели в пустыне», «В дебрях Центральной Азии (записки кладоискателя)») пробуждали у читателей всех возрастов зов дальних стран.
Владимир Обручев
Тейяр де Шарден и загадка происхождения человека
Французский теолог, философ и естествоиспытатель Пьер Тейяр де Шарден на протяжении всей своей жизни почти беспрестанно находился в путешествиях. Он побывал в Азии, Африке, Америке и Европе и редко (за исключением военных лет) оставался на одном континенте хотя бы два года подряд. 1923 г. был решающим для его научной карьеры: именно тогда он впервые посетил Китай, где находился до 1948 г., несколько раз ненадолго возвращаясь во Францию. В 1928 и 1929 гг. он совершил путешествие по Эфиопию и Сомали, а позднее побывал в Индии, Бирме и Индонезии. В 1951 и 1953 гг. Шарден совершил две непродолжительные, но очень важные поездки на юг Африки.
Череп вида homo erectus
Несмотря на то что научные интересы Тейяра де Шардена касались главным образом происхождения человека, эта сфера научной деятельности составляет лишь небольшую часть его трудов, которые преимущественно посвящены геологии Китая, а также – в меньшей степени – других районов Азии. В качестве сотрудника Геологической службы Китая, куда он был назначен в 1929 г., Тейяр де Шарден совершил множество поездок и побывал почти во всех районах этой страны. Тейяру также было суждено сыграть важную роль в раскопках, проводимых в районе Чжоукуодяня неподалеку от Пекина: в 1929 г. он обнаружил здесь первый череп homo erectus (человек прямоходящий), или синантропа.
В 1931 г., вернувшись из США, Тейяр де Шарден в качестве геолога принял участие во французской экспедиции Хаардта-Ситроена, которая в исключительно трудных условиях впервые проложила автомобильный маршрут через Азию от Бейрута до Пекина, пройдя 12 115 километров пути. После этого Тейяр еще в течение полугода путешествовал по северным районам Китая. и в пустыне Гоби.
Джузеппе Туччи в Тибете
Джузеппе Туччи уже в середине 1920-х гг. считался одним из крупнейших востоковедов Италии. Он владел китайским и тибетским языками, долго жил в Индии и много путешествовал по этой стране. В 1929 г. Туччи, будучи преподавателем Калькуттского университета, впервые соприкоснулся с жизнью тибетцев во время путешествия в горы Ладакх. Потом были поездки в Сринагар, Лех, Лахул, Гарток. В 1930-х гг. Туччи организовал 9 научных экспедиций в Западный и Центральный Тибет, во время которых изучал религию, историю и искусство страны, посетил ее древнюю столицу Сакья, добирался до подножия священной для буддистов горы Кайлас (6414 м). После перерыва, вызванного Второй мировой войной, Туччи возобновил свои исследования. Во время экспедиции 1948 г. к нему присоединился будущий покоритель Эвереста – Тенцинг Норгей, живо описавший их совместное путешествие в своей книге «Тигр снегов». Это была последняя экспедиция Туччи в Тибет. В 1952 и 1954 гг. он приезжал в Непал, где занимался изучением религии бонпо – предшественницы буддизма. В 1955 г. Туччи побывал в Пакистане, где организовал археологические изыскания в долине Сват – контактной зоне трех мировых религий – христианства, буддизма и ислама. Затем приступил к раскопкам в Афганистане и Иране, которые после его смерти в 1984 г. продолжили его ученики. Под конец жизни, уже прикованный к постели, Туччи с энтузиазмом вспоминал о своих походах по горным тропам Тибета, делился планами новых экспедиций, как будто впереди у него были еще долгие годы…
Джузеппе Туччи
Топографы у пика Победы
Имя военного топографа Павла Рапасова прославила ныне широко известная вершина Центрального Тянь-Шаня. До него в этот покрытый ледниками труднодоступный район пыталось добраться множество экспедиций, но он по-прежнему оставался белым пятном. Только в 1943 г., когда в войне с фашистами наступил перелом, советское правительство сумело направить сюда группу военных топографов и геодезистов под руководством Павла Рапасова. В помощь им было выделено несколько самолетов, однако из-за непогоды полеты велись редко и на большой высоте с кислородными приборами. Посадочных площадок, понятно, в горах не было. Разреженность атмосферы, непогода, разливы горных речек задерживали продвижение экспедиции. В районе ледника Иныльчек топографы оказались отрезанными от основной базы. Работать приходилось, пробираясь по скалистым гребням, через ледниковые трещины, по коварным снежным мостам, с признаками гипоксии (горной болезни). «Накануне грозы, града, снегопадов, – писал Рапасов, – воздух становился настолько наэлектризованным, что люди и приборы становились как бы своеобразными “терменвоксами”». (Так назывался электромузыкальный инструмент 1930-х гг.)
