Книга Встревоженные тугаи, страница 56. Автор книги Геннадий Ананьев

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Встревоженные тугаи»

Cтраница 56

Ветврач пообедав в солдатской столовой и, осмотрев заставскую живность, оставил брошюру по профилактике ящура. Когда же проводили его, Кахоянов тут же, с торжеством в голосе, Голубину:

– Ну что? Скрыл про ящур? Как я и считал, чабан просто выпустил из вида, а не специально умолчал о ящуре.

– Может быть, может быть…

Две ночи миновали. Тихо. Наступила третья, для подтверждения гипотезы прапорщика, решающая. Утром он не стал ждать возвращения секрета на заставу, а пошел наряду навстречу. И не зря. Ответ на вопрос оказался ожидаемым:

– Каркали вороны. От центра ущелья до выхода, а потом – обратно.

– Понятно. Продолжайте движение на заставу. Я погляжу на дуб.

Солдаты уже начали догадываться о разногласии прапорщика со старшим лейтенантом, и те, кто служил по второму году, внутренне поддерживали старшину заставы, ибо освоили они главный закон границы: сомневаться, перепроверять, перестраховываться. Но их мнение никто не спрашивал, а до дискуссий в курилке и в комнате чистки оружия дело еще не дошло.

Вот и дуб. Залит яркими, хотя еще по-утреннему холодными лучами солнца. Ага! Вот и лоскуток-полоска. Красная.

«Кто сегодня приедет на заставу? Мерген?»

Мерген – охотник из бурят. Только пограничники по долгу службы знали его настоящее имя, но и они называли его не иначе, как Мерген. Он, как профессиональный охотник, имел пропуск в пограничную зону постоянный, поэтому на заставе иногда даже не проверяли его. Приезжая на заставу известить, какое время он намерен охотиться вблизи границы, Мерген всегда привозил задок лося или целиком марала. Это было хорошим доппайком к скудному солдатскому рациону, поэтому пограничники всегда были рады приезду столь щедрого гостя. Сегодня, однако, не о свежатине думал Голубин, а решал задачу: раскрыть ли частично охотнику карты, поведав о своих подозрениях на счет лоскутков на дубе, попросить ли его быть более внимательным и, в случае чего, без задержки ставить в известность заставу, либо поосторожничать с ним, как поосторожничал он с ветврачом? Определил Голубин так: не спешить.

«При ловле блох спешка нужна».

Как в воду глядел прапорщик: во второй половине дня на заставу пожаловал собственной персоной Мерген. Дежурного, встретившего охотника, попросил:

– Голубина зови. Солдат зови лось брать.

На обед он не остался, сославшись на необходимость спешить. Увидел свежие следы волчьей стаи и намерен подойти по ним до ночи к логову, где расставить капканы.

– Другой раз, – пообещал Мерген, и Голубин не стал настаивать:

– Раз дело ждет, не смею задерживать.

Как бы хотелось прапорщику проследить за машиной охотника, но он не представлял, каким способом это сделать. Вся дорога до поворота в ущелье просматривается, скрытно на хвост ему не сядешь, да и после поворота нигде не замаскируешься. Вот и получается, что хотеть и мочь – две большие разницы, как говорят в Одессе.

Зато разговор с начальником заставы он решил больше не откладывать. Твердо стоять на своем: секреты выставлять и у входа в ущелье, и у выхода из него. Насмерть стоять, как он определил.

Трудным получился разговор. Очень трудным. Никак не мог взять в толк старший лейтенант Кахоянов, какие сомнения гложут старшину заставы.

– Удивляюсь тебе, Иван Демьянович! Приехал на заставу ветврач совхоза, ну и что? Впервой ли такое? А Морген? Мы его знаем как облупленного.

– Но их приезды совпадают с появлением новых лоскутков на дубе.

– Не вижу связи. Кто-нибудь из чабанов язычничает, но при чем здесь здравомыслящие люди? Неужели, думаешь, ветврач, человек с высшим образованием, может верить в какую-то душу дерева? Не в каменном же веке мы живем.

– При чем здесь век и при чем вера? Меня смущает строгая периодичность появления лоскутков, а следом за этим – визит на заставу. И учти, Валентин Владимирович, визиты те стали лишь после того, как мы старшему чабану хвоста накрутили. О прежних приездах, а они, я вполне уверен, тоже были, нас в известность не ставили. Уверен я в том, что связь приездов охотника и ветврача с новыми лоскутами тоже имела место. Для меня все это говорит о многом. И хочу предупредить тебя, Валентин Владимирович, что я пойду на все, но своего добьюсь. Не побоюсь старших командиров призвать в арбитры. Граница – не личное дело… И еще… Она не прощает верхоглядства и ошибок. Да, я ниже вас по званию и по должности, но у меня несравнимо выше вашего опыт. Ко мне прислушивались более опытные начальники застав, какие командовали до вас.

– Выходит, я салага с амбицией?!

– Я сказал именно то, что хотел. Не прислушиваешься к моему голосу, собери старших наряда на совет, спроси их напрямую, что они думают о карканье воронья в ущелье и цветных тряпках.

Спасательный круг для начальника заставы. Можно отступить, не потеряв своего лица. Кахоянов тут же повелел дежурному:

– За час до боевого расчета старших наряда – ко мне. Всех до одного, – а как только дежурный вышел, Кахоянов предупредил прапорщика: – А ты не влияй на старших наряда. Чтоб без нажима.

Обидно это предостережение для Голубина, но он решил проглотить горькую пилюлю.

– Ухожу домой. Со старшими наряда тоже беседуй один. Чтоб действительно без всяких сомнений.

Не рассчитывал Кахоянов на такое единство мнений, какое услышал от тех, кто ходил к ущелью в секреты, и от тех, кто видел, как шла по следу овчарка, вызванная Голубиным с тревожной группой.

– Много непонятного. Ущелье нужно перекрывать с двух сторон.

– Хорошо бы и днем держать его под наблюдением.

– Толку от такого наблюдения. Если бы скрытно, тогда иное дело, а где замаскируешься?

И не один не сказал, что пустяшное дело полошиться лишь по поводу карканья воронья ночами. Именно этому факту все уделяли особое внимание. Зря вороны не каркают – таково было убеждение каждого. Обращали внимание и на то, что после каждой такой беспокойной ночи появляется новая полоска на дубе. Тоже вряд ли случайность.

– Спасибо, товарищи, – поблагодарил Кахоянов старших наряда. – Учту ваши мнения в планах охраны границы. Свободны. Готовьтесь к боевому расчету.

Тут же позвонил Голубину:

– Твоя, Иван Демьянович, взяла. Жду. Вместе станем планировать охрану границы на завтрашние сутки. Хотя, если честно, я считаю все это пустяшным делом. Выеденного яйца не стоит.

Что же, оставаться со своим мнением никому не возбраняется, если действуешь все же в интересах общего дела, и Голубин не стал переубеждать Кахоянова, посчитав, что нет смысла раздувать пожар конфликта, который, занявшись было, локализован.

– Время, Валентин Владимирович, покажет, кто из нас прав. Доверимся главному и самому справедливому судье.

Две ночи прошли тихо. Прапорщик Голубин встречал секреты на полдороге к заставе, затем шел к дубу убедиться, не появились ли на ветках новые лоскутки.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация