Николай Игнатьевич стал родоначальником большого артистического семейства. С Малым театром были связаны судьбы его жены Варвары Петровны (1854–1927, дочь известной актрисы Варвары Васильевны Бороздиной 1-й, 1828–1866), детей Варвары (1871–1963), в замужестве Рыжовой (ей в этой книге посвящен отдельный очерк), Елены (1871–1961) и Николая. Еще одна дочь Н.И. Музиля, сестра-близнец Варвары Надежда (1871–1963), работала в московском Театре Корша и петербургском Суворинском театре. Актерами стали также внук Н.И. Музиля Николай Рыжов (1900–1986) и правнучка Татьяна Рыжова (1941–2012), а внук по другой линии Александр Музиль (1908–1995) прославился как театральный режиссер.
В отличие от многих других актеров-современников, Музиль обожал гостей, славился легким и веселым нравом, был любимцем всей Москвы, и нередко, когда пассажир, нанимая извозчика, называл адрес «Садово-Каретная близ Петровки», в ответ раздавалось: «Дом Николая Игнатьевича? Знаем, пожалуйте».
26 июня 1906 года заслуженный артист императорских театров Николай Игнатьевич Музиль скончался от рака. Хотя Музиль был лютеранином, в виде исключения церковные власти Москвы разрешили похоронить его на Ваганьковском кладбище, рядом с другими актерами Малого театра.
Надежда Никулина. «Она была так непосредственна…»
(1845–1923)
Надежда Алексеевна Никулина родилась в московской купеческой семье 12 августа 1845 года. В возрасте одиннадцати лет девочка впервые побывала в театре и с тех пор начала дома играть «в актрису». В конце концов из немецкого пансиона ее перевели в Московское театральное училище, где из Нади сначала готовили балерину (причем она демонстрировала выдающиеся успехи). Но призванием Никулиной стала драматическая сцена. Ее учителями в искусстве стали известные актеры Владимир Александрович Дмитревский (1820–1871) и Иван Васильевич Самарин (1817–1885). На талантливую воспитанницу рано обратили внимание и начали вводить в спектакли, причем ее партнером по сцене был сам М.С. Щепкин.
Надежда Никулина. Фото 1890-х гг.
После того как Никулину пригласили в труппу Малого театра, она начала играть водевильные и комедийные роли. Надежда Алексеевна стала одной из самых успешных актрис Островского. Для нее драматург написал роль Верочки в «Шутниках» (1864), а затем давал ей роль практически в каждой своей пьесе. Самыми крупными удачами Никулиной стали роли Варвары («Гроза», 1873) и Глафиры («Волки и овцы», 1875). Прекрасно играла она также мольеровских героинь (Марианна в «Тартюфе», Фрозина в «Скупом», Зербинетта в «Проделках Скапена»), была отличной Лизой в «Горе от ума» (1868), в «Ревизоре» играла сначала Марью Антоновну (1867), затем Анну Андреевну (1883), а в «Женитьбе Фигаро» Бомарше исполняла роль пажа Керубино.
Все видевшие Надежду Никулину на сцене в голос восхищались ее непосредственностью, свежестью, наивностью, неподражаемым юмором. Коллега Надежды Алексеевны по сцене Гликерия Федотова определяла ее талант как «радостный». «Никакой трактовки, поражающей оригинальностью, не было, не было и запоминающихся отдельно интонаций, не бросалось в глаза ее мастерство, а Никулина, сама Никулина, не перевоплощавшаяся, не изменявшая себя, стоит перед глазами со всей отчетливостью, ее речь продолжает звучать, ее лицо видишь и сейчас, – говорилось в книге «Галерея мастеров Малого театра». – У нее – и в этом исключительность занимаемого ею среди художников сцены Малого театра места – свой собственный, индивидуальный стиль».
Шли годы, и актриса переключилась на возрастные комедийные роли. Ее главной ученицей стала Варвара Николаевна Рыжова (см. отдельный очерк в этой книге), которая отзывалась о своей наставнице так: «Она была так непосредственна, так сценически темпераментна! Если вы возьмете всех нас, сварите, то не будет того, что было у Никулиной». В 1914-м актриса перенесла инсульт и больше не выходила на сцену, однако продолжала числиться в труппе родного театра. В 1922-м было торжественно отмечено 60-летие творческой карьеры Надежды Никулиной, а 5 июля 1923 года великая актриса ушла из жизни. Ее могила находится на Ваганьковском кладбище.
Гликерия Федотова. «Сама артистичность»
(1846–1925)
Будущая актриса родилась 10 мая 1846 года в Орле, рано осиротела и была взята на воспитание удочерившей ее помещицей Поздняковой. В 10-летнем возрасте девочка поступила в Московское театральное училище, где три года училась балету, а затем перешла на драматическое отделение, в класс талантливого и разностороннего актера Малого театра Ивана Васильевича Самарина (1817–1885). Когда Самарин для «первого знакомства» попросил девочку прочесть вслух «ответ Татьяны Онегину», то Гликерия разрыдалась от волнения. Но когда она собралась с духом и начала читать, то захваченные и тронутые ее исполнением слушатели начали рыдать сами, а в финале прослезился и Самарин.
Дебютировала Гликерия в 1858-м, еще будучи ученицей (причем ее партнерами были М.С. Щепкин и В.И. Живокини), а первую полноценную роль сыграла в 1862 году в бенефисе своего учителя (Верочка в пьесе П.Д. Боборыкина «Ребенок»). В день своего 16-летия юная актриса была зачислена в труппу Малого театра, а год спустя вышла замуж за такого же юного, как она сама, артиста и драматурга Александра Федотова (в октябре 1869-го он впервые поставит на московской сцене «Соломенную шляпку» Э. Скриба) и стала выступать под его фамилией.
Гликерия Федотова. Фото начала XX в. Справа – Г.Н. Федотова (слева) в роли Марьицы, Н.А. Никулина в роли Дарьицы в пьесе Д.В. Аверкиева «Каширская старина»
Гликерия Федотова считалась одной из крупнейших звезд Малого театра на протяжении трех с лишним десятилетий. Она быстро нарабатывала мастерство – если ранняя Федотова вызывала нарекания критики за «ноющую игру» и излишнюю сентиментальность, то уже к концу 1860-х она уверенно считалась примой Малого и играла все ведущие роли молодых героинь, а в 1880-е к ней перешли возрастные роли. В творческом багаже Федотовой был практически весь Островский (29 ролей, причем Снегурочка и Василиса Мелентьева писались драматургом именно «под Федотову»). Катерину в «Грозе» она с блеском играла на протяжении 35 лет (премьера – 1863 г.), постепенно создав незабываемый образ страстной, мечтательной и религиозной до экзальтации, а в итоге – очень русской по духу и темпераменту женщины. Потрясающей получилась у Федотовой и блестящая, самоуверенная, расчетливая аристократка Лидия Чебоксарова («Бешеные деньги», 1870; в 1893-м Федотова сыграла в этой пьесе Чебоксарову-мать). В 1878-м она стала первой Ларисой на русской сцене («Бесприданница»), хотя сама удачей роль не считала. А вот как зал реагировал на игру Гликерии Николаевны в роли Кручининой («Без вины виноватые», 1884): «Не было зрителя, который бы не плакал и в течение всего акта вслед за артисткой не испытывал все нарастающую тревогу, словно какой-то ток душевного трепета протягивался между сценой и зрителем и все взвинчивал и взвинчивал чувство зрителя последовательными беспокойными нервными толчками, а завершительное восклицание артистки: “Ну, теперь вы совсем свободны!” – приобретало потрясающую силу И какими разнообразными чувствами была насыщена эта фраза в устах артистки: и отчаяние здесь в общий клубок и, словно молнией, освещало тот душевный ад, который в эту минуту должен был гореть в несчастной матери и брошенной любовнице».
