Видно её лишь четверть часа. Поэтому так важно не пропустить появление! От этого зависит весь следующий год и жизни всех людей.
Призрачная Луна появляется раз в пять-шесть лет – это знают и маленькие дети.
За тысячу лет наблюдений два раза был промежуток в три года, двадцать семь раз – в четыре, пятнадцать раз – семь лет и единожды – восемь.
Она предвещает миграцию змей. И множество других событий, в зависимости от того, в какой день покажется. Может взойти под конец сезона дождей – это самое раннее. Или промелькнёт позднее – строго в пределах двух месяцев, но на всякий случай сторожить начинают заранее и потом ещё немного ждут.
Караулят её каждый год: не умея предсказывать, нельзя рассчитывать на постоянство восходов Призрачной Луны. Для этого и была основана Семья Звездочётов: чтобы не пропустить.
Чем раньше появится Призрачная Луна, тем больше будет насекомых-вредителей, выше вероятность мора домашних животных и птицы, а люди будут чаще страдать от необъяснимых болезней. Но при этом будет ловиться больше рыбы, возрастёт урожайность всех ореховых и сердцевинных пальм, и в целом будет лучше всходить всё посеянное.
У каждого региона свой список плюсов и минусов, к которым следует готовиться. И о которых заблаговременно узнают благодаря звездочётам.
Конечно, Звездочётная Семья занимается не только Призрачной Луной. Давно составлена точная карта неба, вычислено движение солнца и обычной луны. Звездочтицы предсказывают погоду, дают рекомендации, когда что сеять, а когда лучше убирать урожай. Прав у них даже больше, чем у вестниц! Но по сравнению с Почтовой Семьёй, их число невелико.
Про это объясняют в школе, а подробности Инкрис услышала от Ганна: он бывал в знаменитых Звёздных Окнах – в самой деревне и в обсерватории. Правда, торчал в основном на строительстве Угрёвого Канала, где работала инженеркой его сестра и куда он сам собирался, как закончит учёбу.
Обсерватория размещалась рядом со Звёздными Окнами – глубокими узкими шахтами, через которые «звёзды смотрят на подземный мир». Впрочем, шахты были не бездонными – Ганн хвастался, что его сестра спускалась туда, пока он сторожил наверху.
Но главной диковиной в тех краях была погода. Над Звёздными Окнами всегда было ясное небо. Ни дождинки! Поэтому от Имлы прорыли Угрёвый канал и планировали продолжить его дальше на север, до Сильзы. И поэтому с древних времён на этой территории обосновались звездочёты.
И с первого дня основания обсерватории лучшие звездочтицы бились над секретом Призрачной Луны!
– «Подобно самому времени, равно неотвратимая и неукротимая, она восходит на небосвод, и нет человека, который назвал бы её день и час, как невозможно назвать день и час своей смерти», – процитировала Яринь, когда Инкрис обмолвилась о том, что никто не мог разгадать тайну Призрачной. – Потому-то я и держу свою гипотезу в тайне, пока не проверю. У нас столькие пытались разобраться, что теперь неприлично пробовать самой! Знаешь, даже поговорка есть. «Пора луну ловить» – о тех, кто так стар, что уже не способен ни на что толковое! – и она грустно рассмеялась.
– А когда вы проверите эту гипотезу? – жадно спросила Инкрис.
Она уже влюбилась в звездочётицу и была готова катить её короб хоть на край земли. Они же были одной крови, одной страсти, одинаковой смелости – браться за то, что безрезультатно проверяли уже тысячу лет!
– За тем и иду, – улыбнулась Яринь. – По моим расчётам следующий восход будет после окончания календарного сезона дождей. Буду встречать вместе с подругой. Она мастресс молний, живёт у Белой Горы. Без её поддержки у меня бы ничего не вышло! Вот навещу Ниплис, в Сто Водопадов заскочу – и к Белой Горе.
– Но ведь Призрачная Луна уже была, – Инкрис нахмурилась, подсчитывая. – Будет три года, как она показывалась!
– Да. Малый промежуток. А восходить она будет в первые пять дней после дождей.
– А как же там у вас? Они не пропустят?
– Что ты! – усмехнулась Яринь. – На следующий год после восхода следят. Думаю, когда научатся предсказывать – будут следить ещё лет сто, не меньше… «Звёзды не терпят спешки».
Помолчав, звездочтица пояснила:
– В любом случае, мне лучше в этот момент быть с близким человеком… Вот видишь, как у взрослых всё сложно! – вздохнув, добавила она.
– Я понимаю, зачем так, – сказала Инкрис, – понимаю.
Они уже подходили – показались школьные флагштоки с сигнальными флажками.
«Раков привезли», – прочитала Инкрис и ощутила что-то вроде высокомерной жалости к тем, кто жрёт сейчас своих противных раков и понятия не имеет, с кем она и что узнала!
– А скажите… Я понимаю, что это всё сложно, но… Есть ли какое-то главное правило для открытий? Особенно таких, ну, очень сложных? Которые ещё никто не смог?
– Правило… – повторила Яринь, удивлённая вопросом.
Она ожидала что-то дежурное, типа «Вам не было страшно?» или «А если вы никогда не сумеете предсказать?»
– Наверное, есть. Что надо всё записывать. Нет ничего незначительного – есть то, что сейчас не пригодится, но через год или три может оказаться решающим. Да, именно, – приободрилась она, – я записывала всё, собирала все факты – особенно те, которые на первый взгляд выглядели лишними. Не только то, что происходило после появления Призрачной – всё, что случается до восхода. И там тоже обнаружились закономерности… Ну, вот мы пришли.
Она показала на дома учителей, выстроившиеся в ряд на широком Школьном мосту.
– Спасибо, что помогла!
– Вам спасибо! – Инкрис чувствовала, как на глаза наворачиваются внезапные слёзы.
Ей не хотелось расставаться с звездочтицей – хотелось слушать её, слушать, слушать… Слушать ту, кто продолжает искать, невзирая на трудности! И не боится проиграть!
– Я обязательно буду высматривать Призрачную Луну! – пообещала юница.
– Смотри – не забудь! Сразу, как по календарю кончаются дожди, – Яринь перехватила ручку короба и зашагала к дому Ниплис.
Глядя ей вслед, Инкрис поняла три важные вещи.
Первое: в увесистом коробе, который катила звездочтица, были, разумеется, её записи, который она вела, разгадывая тайну Призрачной Луны. Точнее, которыми она разгадала эту тайну! Может быть, не все записи, а только самые ценные. А может, это были книги по какой-то другой загадке мироздания. Но записи нужны всегда.
Второе: сама того не осознавая, Инкрис неизменно выполняла правило о том, что надо записывать всё-всё, даже на первый взгляд лишнее. И тщательно проверять, нет ли чего в старых хрониках и чужих исследованиях. Она умеет это. И она любит это.
А третье касалось Вайли, Аланы и Стены… Инкрис не успела додумать эту мысль, потому что столкнулась с встревоженным Ганном.
– Ты здесь?! – закричал он. – Я тебя повсюду ищу! Где ты пропадала?!
