Зря я боялся: над чужаками хотели смеяться. Я сам хохотал так, что потом лицо болело и живот. А на выходе, глядя на переделанную афишу, вспомнил погоню за Инкрис и своё отчаяние. Как недавно это было!
Всего в прошлом году я первым обнаружил мячелёта и помочился на него, прикончив. А теперь мастер Ченьг придумал, как убить «непобедимых» жукокрылов.
По-прежнему никто не знал, кто такие недомеченные и что им надо. Но с ними научились обращаться. И этого достаточно. Значит, трудные времена позади. Пора было возвращаться к прежней жизни. А мне – возобновлять моё странствие…
Разумеется, Инкрис решила, что я ухожу «из-за неё». Принялась извиняться, оправдываться и закончила обвинением меня, что я неправильно себя веду и не так реагирую.
А вот Ганн понял.
И моя хорошая знакомая тоже поняла. Я ей сразу сообщил, как принял решение. И она с улыбкой сказала: «Закон перекрёстка: с кем-то повстречаешься, с кем-нибудь простишься».
В Речной Бороде к этому относятся проще, чем у нас. Не боятся расставаться, потому что верят в новую встречу.
Инкрис и Ганн напросились проводить меня до корабля. С остальными я попрощался накануне, но эти двое первыми меня здесь поприветствовали, и теперь считали себя обязанными помахать вслед.
Поэтому мне пришлось поработать напоследок защитником-опекуном – прибыли два корабля разом, на пристани была тьма народу, и я привычно ухватил любопытных школьников за шкирки. И неугомонная Инкрис, и сдержанный Ганн одинаково обожали всё новое и необычное – и могли легко попасть под ноги грузчикам, а то и вовсе свалиться в воду!
Они уже раскрыли рты, чтобы объяснить мне, какие они не маленькие, как перед нами оказалась учительница Ниплис. И самостоятельные взрослые люди мгновенно завяли. Трудно доказывать свою крутизну перед той, кто регулярно проверяет твои ошибки!
Сопровождала учительницу женщина красоты до того убийственной, что я едва не выпустил своих подопечных. Никогда раньше со мной не случалось такого, чтоб я заворожено пялился на человека. И татуировка «предпочитаю только женщин» не охладила – спутница Ниплис была прекрасна сама по себе, на неё хотелось просто любоваться, ничего не ожидая в ответ.
Казалось бы, ничего сверхъестественного – я видел глаза покрасивее, и такую же изящную шею, и грудь побольше. Разве что густые волосы с медным отливом и длинные ноги, обтянутые травянистого цвета бриджами, оставались вне конкуренции.
Но дело было не в отдельных чертах, а во всём её облике. В том, как она поворачивала голову, как смотрела, как улыбалась.
Вдобавок ей было за сорок – я заметил медальон гранд-мастресс, а его давали после двадцати лет научной работы. Я уже знал свою слабость к женщинам старше меня. И стоял, очарованный, забыв о Закатном море, китах, чужаках, жукокрылах и всех своих путешествиях…
Медноволосая красавица откашлялась, и я опустил взгляд. В ушах стучало, и щекам было жарко. Я потерял счёт минутам… Тем временем Инкрис болтала с учительницей, не заметив моего оцепенения.
– Кого-то встречаете?
– Подруга должна приехать. Из Звёздных Окон.
– Я её знаю! – гордо заявила юница, – её зовут Звездочтица Яринь! Она предсказала восход Призрачной Луны! И мне велела следить за небом, ещё раньше всех, когда никто не знал!
– Верно, – ласково улыбнулась Ниплис. – Так ты видела Луну? Следила за небом?
– Забыла, – протянула Инкрис, утихая. – Вы ей не говорите, что я не видела! А то я пообещала, что буду, но закрутилась…
– Хочешь сама признаться? Правильно! – похвалила учительница. – Стыдно перекладывать на других собственную оплошность!
Инкрис окончательно стушевалась. А я в который раз позавидовал Ниплис – как же ловко она с ними обращалась!
– А эта звездочтица зайдёт к нам в школу? – влез Ганн. – Рассказать о своём открытии? Я бы послушал!
– Это идея! – воскликнула спутница Ниплис, обернувшись к подруге. – Надо её затащить. И я тоже хочу! Меня вы будете слушать?
– Смотря про что, – строго сказал паренёк.
– Даже не знаю, будет ли это интересно… – протянула гранд-мастресс. – Мне и рассказать-то нечего! Я последние месяцы только и делала, что сидела в лаборатории. Изучала мячелёты да жукокрылов – такая скукотища!
У Ганна непроизвольно открылся рот – ручаюсь, он бы всё отдал, чтобы одним глазком заглянуть в лаборатории Высокого Брода, куда свозили всё принадлежащее чужакам.
– Тоже интересно! – подала голос Инкрис. – Приходите, так и быть!
Ниплис нахмурилась на дерзость, но смолчала. Повернулась ко мне:
– Уже собрался? – она указала на мою набитую сумку. – Что чувствуешь, отяжелел или подрастрясся?
– Печали выкинул, а радостей везде много! – откликнулся я.
– Тогда удачной дороги и новых радостей! – и кивнув присмиревшим школьникам, она направилась в сторону корабля с флагами Звёздных Окон.
Медноволосая помедлила, окинула меня оценивающим взглядом, загадочно улыбнулась – и последовала за Ниплис.
А когда они скрылись, я сообразил, что так и не смог поговорить с учительницей. Долго собирался, ждал подходящего момента. Теперь уже поздно.
В тот жуткий день, пока похищенная Инкрис ещё не вернулась, и я не знал, о чём думать и что делать, Ниплис меня не отпускала. Держала за руку и говорила. Не знаю, что бы со мной было, если бы не её голос!
Она рассказывала мне о своей работе, о том, как больно расставаться с учениками и как тяжело переносить их неудачи. Я особенно запомнил, как она описывала заботу. У любой заботы есть свои пределы. «Мы отдаём им себя, но мы не можем прожить за них их жизни».
«А что ощущала она, когда предложила себя вместо девочки-заложницы – и тем самым подтолкнула Инкрис открыться жукокрылу?» – в который раз подумал я.
Но мы уже попрощались. Если что-то и будет, то в следующий раз. «Закон перекрёстка: с кем-то повстречаешься, с кем-нибудь простишься – и снова возвратишься».
– Пошли новости послушаем! – Ганн потянул меня к трибуне, вокруг которой уже собирались прохожие, портовые смотрители и свободные грузчики.
Мне самому было интересно, и я подошёл ближе, впрочем, не отпуская своих подопечных.
Поступившее обновление, ещё не записанное в Журнале Странностей, озвучивала чтица из театра:
– Третьего ивура текущего года, в двух днях пути от деревни Цветные Стёкла, на дороге направления «Стена – Чинчак», Ланди из Торговой Семьи был остановлен тремя жукокрылами. С ними было трое недомеченных. Несмотря на требование пропустить его, недомеченные не позволили ему отъехать. Под угрозой смерти он был вынужден оставаться недвижим, пока они обыскивали его вещи и товар.
В толпе слушателей послышались сдавленные ругательства. Чтица выждала паузу, пока люди не успокоятся, и продолжила:
