Вдалеке мерно бил колокол. Чувствовалась рука Сурри – у него получался лучший ритм. И лучшее тушёное мясо с перцем и бататом.
– А я сегодня представляла себя стогом, – Вайли улыбнулась. – И правда, работает!
– Вот и хорошо! Значит, теперь сможешь представить себя рыбкой.
– А что у рыбок? – удивилась Вайли, поднимая свою стопку.
– Они не умеют думать о будущем. И всегда улыбаются!
(Не) явные различия
У пристани, рядом с уборной, стояла доска объявлений, и, разумеется, Патси застряла возле неё. Внимательно осмотрела – сначала поводила глазами в разные стороны, как привыкла, а потом уже принялась изучать по правилам: из центра, где размещали обращения старейшин, по правой спирали, к самому простому. Наконец, выбрала заявку покороче и, нахмурившись, попыталась прочесть.
Её обучали уже четыре с лишним месяца. Говорила она вполне связно, ошибалась всё реже, а с подсказками Ёрики получалось так и вовсе хорошо. Другое дело – грамота. С белокожей чужачкой надо было регулярно заниматься, сидеть рядом и следить за каждым прочитанным словом, каждой записанной буквой, поправлять снова и снова… Фактически, устроить школу для неё одной.
Но нанимать учителя бюджет не позволял. Персональная советница оказалась удачным решением, благо Ёрика была в числе лучших своего круга – и занималась с детишками помладше.
Правда, обходилась она недёшево: платили ей по двойной ставке. Работа начиналось с пробуждения – и завершалась отходом ко сну, с перерывом на консультации в лабораториях, когда чужачку опекали учёные. Но в этот промежуток советнице было не до отдыха: она просиживала на книжном дворе, перерывая горы книг в поисках очередного «простого» ответа. Итого ежесуточно выходил полный день. Как у докторов!
Ёрика согласилась бы и на меньшее – отработки из Высокого Брода принимались в Торговой Семье в соотношении один к полутора. Но и без этого штраф можно было выплатить всего за три месяца.
«Это из-за секретности, – решила для себя Ёрика, – и потому что может быть опасно».
Выходку брата Патси вспоминали как главный аргумент в споре о разумности чужаков. И хотя после восьмого ивура, когда завершилась битва у Снежных Камней, жукокрылы больше не появлялись, риск сохранялся. Поэтому, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, Патси носила штаны и куртку с длинными рукавами и капюшоном. Её охраняли лучшие охотники с «кислотными» стрелами. А поскольку Ёрика постоянно находилась рядом, угроза распространялась и на неё.
Была и другая версия столь высокой платы. Но размышления об этом неизменно заходили в тупик. Можно было пристать к Патси или ещё кому, вызнать, как оно получалось на самом деле. Но если окажется, что Ёрике переплачивают из-за её травмы и той вины, которую ощущала белокожая чужачка, разве это что-нибудь изменит? Сколько ни говори: «Я на тебя не в обиде, я сама навлекла на себя беду, нарушив запрет», – Патси не успокоится. Переплата нужна, прежде всего, ей самой. Как Ёрике был необходим штраф.
«Ей так легче. А я… Я буду стараться, чтобы стоить такой ставки!»
Вот и теперь она подошла к Патси и навострила уши. Поняв, на чём спотыкается ученица, поправила. В другом месте подсказала. Не засмеялась, услышав неправильное прочтение и терпеливо довела девушку до финала коротенькой и простенькой заявки.
В любом случае, объявления лучше азбуки для первого круга! «Повар варит суп. Кузнесса куёт нож. Дети читают книгу. Старейшина пишет хронику» наскучили Ёрике ещё дома. Но Патси и в этих азбучных примерах находила, чему удивляться…
– Хорошо, теперь с начала.
– «Мияка из Чёрных Сосен приглашает работников на сбор кукурузы, который продлится весь йорл. Оплата отработкой, зерном или товаром», – медленно, запинаясь, но без ошибок прочла Патси – и повернулась к наставнице. – Расскажи мне про оплату. Пожалуйста.
– Хорошо. Только на ходу, – предупредила Ёрика. – Сегодня главное – экскурсия. Нам надо успеть прийти, всё осмотреть и вернуться. Ты же не хочешь ночевать на прииске?
– Нет, – рассмеялась чужачка. – Нам туда?
Следом за ними, на некотором расстоянии, следовали три охранника. Обычно хватало одного, но Патси ещё никогда не выбиралась так далеко от Высокого Брода!
– «Отработка» – это значит, что выдадут документ, в котором записано, сколько часов ты отработала, – принялась объяснять Ёрика.
В этой теме она разбиралась, что было донельзя приятно: учёба длилась всего ничего, а Патси успела назадавать тысячу вопросов. И Ёрика, считавшая себя начитанной и вообще опытной в житейских делах, несколько раз была вынуждена находить того, кто знает, опрашивать и возвращаться с подробным рассказом. Получать новые вопросы – и опять извиняться за свою недостаточную информированность…
– Вот я получаю такие отработки. Вчера отправила в свою деревню первую порцию. Мало, конечно, но туда всё равно вестницу посылали… Отработками можно повсюду расплачиваться. Старейшины собирают их и потом закупают то, что надо деревне. Уборка кукурузы – это простое, ставка один к одному… И вот ещё. Такой документ дают наёмным рабочим из других деревень. А когда это твоя деревня, то старейшины записывают. А когда тебе что-то надо, приходишь и говоришь. И они дают, если есть на складе, или заказывают.
– Зерном – это давать кукурузу, – предположила Патси.
– Ну да.
– А товаром?
– Это значит, что можешь получить в оплату любую вещь, которая производится в деревне. Где это – Чёрные Сосны? Там фляги хорошие делают и бочки тоже. Конечно, лучше заранее узнать цену. Можно заказ сделать, ну, какого цвета надо или размера, если это, например, одежда. Или если хочешь особенный узор.
– Заплатит за одежду Мияка?
– Нет! – Ёрика едва не засмеялась. – Там будет… – она с трудом вспомнила слово, – взаимозачёт, вот. Мияка большую часть зерна отдаст деревне. И старейшина, которая ведёт расчеты, запишет, сколько она сдала. И если расплатились товаром, тоже зафиксирует. Ну, и отработки она тоже выдаёт.
– Вдруг она обманет?
Ёрика чуть не споткнулась.
– Кто? Кого?
– Эта Мияка. Скажет про товар, а сама заберёт его к себе. Или старейшина запишет одно, а было другое. Возьмёт собой лишнее. Для себя.
Ёрика задумалась. Не в первый раз она сталкивалась с похожими предположениями, дикими и непредставимыми. Гранд-мастресс Тасья предупреждала её – что будут странные реакции на самые обыкновенные вещи. «Там, где жила Патси, всё по-другому».
Каждый вечер нужно было вместе с ученицей сообщать о таких вопросах – безумных с точки зрения любого нормального человека. Что тоже входило в обязанности «персональной советницы-наставницы».
«Главное, ни в коем случае не смейся и не называй её сумасшедшей, – просила учёная, оставшись наедине с Ёрикой. – Слушай, запоминай, объясняй, как можешь, приводи примеры – и будь серьёзна. Это всё серьёзно».
