Казачий строй. Из устава строевой казачьей службы 1837 г.
Быстрый взгляд Императора Николая I подмечал все. Когда атаман Власов откланивался у Государя, Государь расспрашивал у него о вооружении казаков.
– Ты хорошо знаешь эту часть, – сказал Император, – кажется, у них все оружие не однообразное. Я заметил это в Калише. Разнокалиберность бросается в глаза.
Когда разговор зашел о лошадях, Государь сказал:
– Хорошо ли соблюдается порода донских лошадей?
Атаман ответил, что, к сожалению, эта часть запущена.
Государь пожалел о такой небрежности казаков.
– Конь – душа казака, – сказал Государь, – конь казака должен быть вполне пригодным для казачьей службы! Я боюсь, что, пренебрегая этими важным предметами, у меня, чего смотри, и казаков не будет. Позаботься всячески сохранить породу донских лошадей, надобно заимствовать эти породы от горских, от киргизских: с одной стороны горы, с другой степи – хорошее ручательство в требуемой для казаков породе лошадей…
В 1837 году Государь Николай Павлович, возвращаясь с Кавказа из Грузии, вместе с Государем Наследником Александром Николаевичем проехал через Аксайскую станицу в Новочеркасск.
19 октября Государь был в Новочеркасске. При проезде через Аксайскую станицу, атаман Власов докладывал о переводе столицы войска Донского на Аксай. Но Государь заметил, что и на Аксае только часть жителей будет близко воды, остальные же точно так же будут страдать от недостатка воды и ветров, и потому решено было оставить Новочеркасск на старом его месте.
В Новочеркасск и Государь, и Наследник въезжали верхом. У западных триумфальных ворот были выстроены эскадроны л.-гв. Казачьего и Атаманского полков. Государь поехал по Платовскому проспекту к собору, где был собран войсковой круг. При звоне колоколов и пушечной пальбе проехал царь в круг, выслушал приветственное слово донского архиепископа Афанасия и, приложившись ко кресту, сказал казакам:
– Любезные донцы! Ваши предки и отцы сослужили много служб государям и отечеству, и признательность монархов показывают эти грамоты, эти знамена и прочие царские клейноды. Я хотел явить новый знак своего расположения к вам и назначил атаманом своего первого сына, Наследника престола нашего. Надеюсь, что вы и потомки ваши не перестанете идти по пути славных предков ваших и заслуживать признательность отечества!..
Громовое «ура!» потрясло воздух, загрохотали пушки, загудели колокола. Государь взял поднесенный Власовым на бархатной подушке пернач и, обняв Наследника Цесаревича, вручил ему этот знак атаманского достоинства. И сейчас же донские генералы окружили Наследника и под сенью знамен подняли его на руках над головами народной толпы. Трудно описать, какой восторг охватил казаков. По старым, загорелым, морщинистым лицам текли слезы умиления. Крестясь, поднимались и опускались руки.
– Батюшка ты наш, атаман войсковой! – умиленно говорили донцы.
– Надёжа наша, красное солнышко наше! Пойдем в огонь и в воду за тебя, наш красавец ненаглядный!
– Да хранит же тебя Царь Небесный для счастья нашего.
Так совершилось торжественное перед всем войском Донским назначение атаманом Наследника…
На другой день, 20-го октября, Государь Император посетил строящийся собор, войсковое правление, госпиталь и гимназию. В гимназии Государь сказал столпившимся вокруг него детям:
– Учитесь, дети, усердно. Я хочу, чтобы со временем и из донцов были сенаторы, министры, главнокомандующие.
21-го октября Государь Император Николай I делал смотр собравшимся в Новочеркасске донским полкам. На смотр собралось 2 дивизиона л.-гв. Казачьего полка, 2 дивизиона Атаманского полка, 2 дивизиона л.-гв. Донской конно-артиллерийской батареи, 22 полевых полка, временно сформированных из наличных в войске офицеров и казаков, и 3 донских полевых конно-артиллерийских батареи.
Смотр был неудачный. Дул холодный ветер, поднимая и крутя столбы пыли. Люди полевых полков не равнялись, офицеры и урядники не знали своих мест, но главное – лошади были очень плохи, казаки скверно сидели и были грязно и неряшливо одеты.
Государь в справедливом гневе своем сказал Власову:
– Я ожидал видеть двадцать два полка казаков, а вижу каких-то мужиков! Никто не имеет понятия о фронте. А лошади!.. Это не казачьи лошади, а мужичьи!..
Тяжелый это был день для Донского войска.
22 октября Государь изволил отбыть из Новочеркасска. Закипела в войске работа. Донцы убедились, что нужно учиться и учить лошадей, что нужно действовать по каким-либо однообразным правилам. Атаман Власов был боевой генерал, он много воевал вместе с казаками и умел их учить. По его наставлениям, уже в 1838 году были изданы «Правила для состава и построения казачьих полков». Это был первый строевой казачий устав в войске Донском. По этим правилам, в казачьем полку положено было иметь – 1 полкового командира, 1 войскового старшину, 5 есаулов, 6 сотников, 7 хорунжих, 19 старших урядников и 19 младших, и из них 1 старший урядник – знаменщик и 1 младший урядник – его ассистент, 60 приказных, 1 полковой писарь, 1 лекарский ученик и 750 казаков. Полк делился на 6 сотен. В сотне полагалось 4 взвода. Сотня строилась в две шеренги, или лавы. В правилах были указаны повороты сотни по три и повзводно, построения колонн, лавы, правила пешего строя, церемониального марша, относа и приноса знамени.
Но Власов знал, что главная причина неудачи смотра и плохой подготовки офицеров происходила не оттого, что не было писанного устава, а оттого, что офицер казачий так мало получал жалованья, что не мог посвятить свое время военному делу, не мог иметь порядочной лошади, не мог чисто и по форме одеваться. Офицер получал всего 71 рубль в год. На эти деньги он должен был содержать себя, свою семью, иметь лошадь и чисто одеваться. Власов несколько раз просил о прибавке содержания офицерам, но прибавка не выходила. В день свадьбы Государя Наследника, августейшего атамана, 16 апреля 1841 года, Государь после свадебного обеда обходил гостей. В числе их был и донской атаман Власов. Государь подошел к атаману, положил ему на плечо руку и сказал:
– Ну, слава Богу, обвенчали мы атамана вашего. Любите и атаманшу, как его любите.
– У донцов, Ваше Величество, – отвечал Власов, – любовь к Монарху и августейшей фамилии его составляют другую религию их. Семейную радость вашу они примут, как радость собственную свою. Позволь, Государь, в этот радостный для всей России день, попросить у тебя особую милость твоим верным донцам.
И, не обращая внимания на то, что зала была полна русскими и иностранными генералами, посланниками и дамами, атаман войска Донского, прося за своих подчиненных, стал на колени и подал Государю бумагу, в которой была написана просьба о прибавке жалованья донским офицерам.
