– Деньги в сейфе, – сказал Брасов. – Хотите, сами возьмите.
– Не все меряется деньгами, – сказал некто из приемной.
– Кто там? – приподнялся Брасов.
Вошел третий. Юрий Артемович все понял.
В спецпомещении, которое восстановили в первую очередь – ведь без охраны никак нельзя обойтись, – два охранника чайком баловались. Услышав хлопок, замерли.
– Это что? – вымолвил бородатый.
– На выстрел похоже. – Чернявый юноша не был уверен.
– Откуда здесь выстрелам взяться? – хмыкнул бородач. – Взорвался прибор. У моей тещи однажды микроволновка рванула.
– Не заливай, как она может рвануть?
– А вот так. Левак приобрела старая дура по дешевке, даже не в Китае сделано, а местными. Жаль, ее в это время не было на кухне. Ты куда?
Чернявый поднялся, взял фонарь, ведь большая часть первого этажа обесточена.
– Идем посмотрим, что за хлопок. Это где-то в целой части и... по-моему, наверху.
– Ой, Юрий Артемович еще работает в кабинете, может, у него... Пошли?
Они двинули к лестнице, расположенной близко к кабинету.
А три человека к тому времени беспрепятственно добрались до противоположной лестницы, спустились вниз, вылезли через окно. Ограду перелезли с величайшими предосторожностями, опасаясь водителя, которой наверняка слышал выстрел и мог заметить чужаков. Прежде чем отделиться от ограды, нанятый Брасовым киллер вызвал наблюдателя из второй машины:
– Что водила делает?
– Дрыхнет.
– Точно?
– Как то, что меня родила моя мама. Я его хорошо вижу.
Три человека спокойно добежали до авто, запрыгнули в салон и уехали. Вторая машина не задержалась.
А Игорь действительно слышал хлопок, открыл глаза и прислушался. Но никакой паники, шума, значит, ничего страшного не произошло. Он переменил позу, поежился и снова закрыл глаза.
– Нет! – закричала Тори, схватившись за щеки ладонями.
Юрка Брасов, ее Юрка, которого она успела полюбить, ставший родным и близким, полулежал в кресле с простреленным виском. Ей позвонил охранник, просил срочно приехать, так как с Юрием Артемовичем беда. Тори запрыгнула в машину, мчалась через весь город, моля Бога, чтоб Юрка был жив, остальное как-нибудь приложится. Но, влетев в приемную, где сновали люди в штатском, не успевшие ее перехватить, она застряла на входе в кабинет.
– Нет! Нет! Нет! – мотала склоненной головой Тори.
Кто-то взял ее за плечи и оттащил от кабинета, усадил в приемной на стул, протянул стакан воды. А ее трясло, не могла удержать стакан, он упал на пол, не разбился. Тори захлебывалась слезами, корпус то падал вниз на колени, то опрокидывался назад, она кричала, а думала, что любой удар примет стойко, что способна контролировать эмоции. Оказалось, не способна. Потому что больно, больно до такой степени – хоть самой умри.
Рядом на стул сел мужчина, однако дал ей возможность накричаться и наплакаться. После взрыва всегда наступает затишье, ведь у человеческих сил есть предел. Тори сидела, выпрямившись, запрокинув голову, прикрыв веки.
– Простите, вы ему кто? – спросил мужчина рядом.
– Это жена Юрия Артемовича, – ответил чернявый охранник.
– Да, – вымолвила Тори. – Я жена. Правда, он с первой не успел развестись... Убийцу поймали?
– Похоже, он застрелился.
– Его убили, – вяло промямлила Тори.
– Отпечатки на револьвере Брасова.
– Плевать на отпечатки, его убили. На револьвере? – Тори перевела на мужчину опустошенные глаза.
– Да. Револьвер лежал под правой рукой. Обычный, с барабаном... В барабан вставляются патроны, – пояснил мужчина, а то, может, она не знает, что такое револьвер. – Но барабан пустой, в нем был всего один патрон, которым он...
– У Юры не было револьвера.
– А почему вы думаете, что его убили?
– В здание никто не заходил, – заверил бородач. – Мы бы знали. Секретарша ушла минут за двадцать-тридцать до выстрела. А больше никого в здании не было, ключи от кабинетов на щите все до одного...
– Понятно, – закивал допрашивающий мужчина и обратился к Тори: – У Юрия Артемовича были враги?
– Хм. Были.
– Кто?
– Не знаю.
– Но он вам рассказывал о врагах?
– Конечно.
– Значит, вы должны знать их имена.
– А я не знаю. И никто не знает. Это враги-невидимки. Они есть, но их мы не видели. Ни разу.
Мужчина понял, что сейчас ее допрашивать бесполезно, попросил охранников присмотреть за ней и вошел в кабинет.
29
Следующий день Тори лежала на кровати, не отвечала на звонки, вставала лишь за тем, чтоб набрать в стакан воды. Не ела, много курила. Она осунулась, глаза ввалились, эмоции все до единой улетучились, в голове образовалась дыра, в которой пропадали мысли. Тори тупо смотрела в одну точку, когда же лежание в одной позе становилось невыносимым, меняла положение тела и смотрела в другую точку. Страшное ощущение пустоты окутало Тори. Теперь так будет всегда. Или до тех пор, пока и ее...
Следующим утором, глянув на себя в зеркало, она ужаснулась: от прежней красавицы и следа не осталось. Собственно, зачем ей красота? Кто теперь ее оценит? Да и не нужны ей оценщики. Но человек не может долго находиться в состоянии краха, когда не мил белый свет. В том-то и дело, что он мил.
Тори вымылась под душем, выпила кофе и ответила на первый звонок.
– Девочка моя, – дрожал в трубке голос мамы, – почему не отвечала? Я места себе не нахожу. Приезжай ко мне. Или хочешь, я приеду и заберу тебя?
– Не надо, я в порядке. Пришли ко мне Анну, чтоб помогла мне с... Юрой. Мама, – и заплакала, – мне очень тяжело без него. Юра – это лучшее, что у меня было, такого больше не будет никогда. Почему я раньше не ушла от Роберта?
– Я приеду!
– Нет, нет, нет. Я все... успокоилась. Мне надо побыть одной.
Кое-как и маму успокоила, а следом раздался еще звонок.
– Ты, курва, выметайся из моей квартиры. – Конечно же, Зинуля поспешила подлить яду сопернице.
– Не переживай, выметусь, у меня есть свой дом.
– Что, Роба угробила, хапнула моего мужика и его на тот свет спровадила? Ну, так ему и надо. Кстати, я хоронить его не буду, эту обязанность возложу на тебя.
– Справлюсь.
– С тобой люди долго не живут, ты же вампир...
– Заткнись, – грубо оборвала ее Тори.
– Не заткнусь, всех буду предупреждать, чтоб не имели с тобой дел. Сегодня же чтоб тебя не было в моей квартире, иначе вызову милицию и скажу, что ты самозахватом...
