– Тут вот что, Александр Юрьевич, – шеф перебил Муранова, – сегодня подъедет его начальник, генерал Плешкунов, из ГРУ, обеспечь ему доступ к Иконникову…
– Но я разрешение не давал! – возмущенно воскликнул Муранов.
– Свое разрешение засунь к себе в задницу. Мне позвонил сам Смирнов, зам директора ФСБ, попросил разрешить свидание этого генерала с Иконниковым.
– Понял, товарищ полковник, – уныло произнес Муранов.
– Да ничего ты не понял! – раздраженно воскликнул начальник следственного отдела, – свидание будет в комнате для встреч подследственных с адвокатами. Во время их беседы включи технику. Только аккуратно, очень аккуратно!
– Товарищ полковник, вы ж понимаете, что мы идем на…
– Да понимаю, – прошипел начальник, – но и ты пойми: если они до сути докопаются, то на суде все рассыпется. Нам надо знать их ходы наперед. А триста восемьдесят восьмая, дезертирство, – это фуфло. Об этом нечего даже вякать в суде.
– Да, согласен.
– Так что давай действуй. И еще раз: оч-чень аккуратно! Спецслужба все-таки. Потом доложишь. – Начальник отключился.
Следователь глубоко вдохнул, шумно выдохнул, вернулся к столу, сел, задумчиво посмотрел на подследственного, будто видел его впервые:
– Ну что, Максим Михайлович, диспозицию я вам обрисовал, думайте! А на сегодня пока хватит, – нажал кнопку под столешницей, – увести!
Когда Максим вошел в комнату для свиданий, Плешкунов соскочил со стула и быстро подошел к бывшему подчиненному:
– Как ты, Максим Михайлович?
– Физически нормально, психологически – хреново, – усмехнулся Максим.
– У нас времени немного, минут сорок. Так что садись и все подробно мне обскажи.
– Вы не получали мое письмо?
– Какое письмо?
– Я послал его полтора месяца назад на ваш домашний адрес.
– Нет, я ничего не получал.
– Жаль, – Максим мотнул головой, – я там все подробно написал. Ладно. У вас есть ручка и лист бумаги?
– Да, – Плешкунов протянул Максиму маленькую записную книжку и авторучку.
Максим поднял голову, посмотрел вверх и по сторонам, написал четыре цифры и шепотом сообщил:
– Это номер ячейки на Павелецком вокзале. Там компра на Каретникова, признание в похищении денег из тайника. И доллары, возможно, оттуда же.
– Понял. А теперь рассказывай.
– Сначала о нападении боевиков на нашу колонну в Сирии. Дело был так…
Максим старался рассказывать о своих приключениях кратко, но рассказ все равно занял полчаса. Плешкунов слушал молча, изредка задавая уточняющие вопросы. Особенно его заинтересовал рассказ о Мустафе. Он спросил у Максима, пойдет ли этот бандит на сотрудничество с российской разведкой, и получил положительный ответ. Когда Максим закончил рассказ, Плешкунов повторил ту же фразу, что и следователь Муранов:
– М-м-да, наворотил ты… – провел пальцами по лбу, – но зачем сбежал из изолятора?
– Если бы я этого не сделал, то у меня не было бы признания Каретникова.
– На тебя вешают убийство какого-то уголовника.
– Да не убивал я! – возмущенно воскликнул Максим.
– Я тебе верю. Но против тебя сейчас сильно играют, и игроки нехилые. Есть хоть один человек, который может в суде подтвердить твои показания?
– Пожалуй, только один, Артур Долидзе. Это бизнесмен, у него фирма по бурению скважин для частных хозяйств. Других данных не знаю.
– Возраст, приблизительно?
– Лет тридцать пять – сорок.
– Я найду его.
– Ростислав Аверьянович, скажите честно, у меня есть шанс выбраться из этого…
– Если честно, шанс есть, но небольшой. ФСИН – самая закрытая система в нашей стране. Да и, пожалуй, самая поганая.
В дверь комнаты постучали: «Время!»
– В общем, так, Максим, – Плешкунов поднялся, Иконников тоже встал, – я буду за тебя бороться. Адвоката мы наняли хорошего. Держись! – Он протянул руку, затем обнял подчиненного за плечи.
– Жене передайте… – голос Максима предательски дрогнул, глаза заблестели.
– О жене не беспокойся. Она под моим протекторатом.
– Спасибо, – Максим повернулся к двери, привычно заложил руки за спину.
Глава 16
Черный «Порше» с тонированными стеклами подъехал к высоким воротам объекта. Несколько секунд постоял, ворота открылись, машина въехала во внутренний двор, уперлась в другие ворота. Из машины вышли генералы Неверов и Каретников.
– Вот это, Игорь, и есть наш режимный объект КОПОС. Наша главная тренировочная база.
– Далековато от Москвы, – заметил Каретников.
– Это и хорошо. Дальше от начальства – спокойней служба.
– Тоже верно.
Из служебного помещения КПП вышли трое: высокий прапорщик и два бойца с автоматами. Все в темно-синей форме и фуражках с почему-то длинными козырьками. Бойцы молча окружили машину, прапорщик подошел к Неверову, отдал ему честь, по-военному поприветствовал:
– Здравия желаю, товарищи генерал, прапорщик Комаров.
– Здравствуйте. Как, все приехали? – поинтересовался Неверов.
– Так точно, по списку все.
– Это генерал Каретников, я вчера внес его в список.
– Я знаю. Предъявите, пожалуйста, ваши документы, – невозмутимо попросил страж.
Каретников и Неверов показали свои служебные удостоверения. После проверки документов прапорщик приказал бойцам проверить машину. Один из бойцов заглянул в салон, другой – в багажник.
– Товарищи генералы, если у вас есть при себе оружие, прошу сдать его на хранение на КПП.
– Нет у нас, прапорщик, оружия, – сообщил Неверов, – давай пропускай.
Прапорщик повернулся в сторону КПП, махнул кому-то рукой, вторые ворота открылись. Генералы сели в машину и проехали на территорию объекта.
У входа в административное здание их встретил начальник объекта Сухарев.
– Павел Григорьевич, я уж подумал, вы не приедете, – с улыбкой сообщил Геннадий Ипполитович.
– Как же тут без нас, – усмехнулся Неверов. – Что сегодня будет?
– Два зачета.
– Меликов приехал?
– Да, Сергей Алимович уже прибыл.
– Познакомься: генерал Каретников, самая главная шишка в Генштабе.
– Очень рад, Сухарев… Геннадий Ипполитович, – начальник объекта двумя руками подобострастно пожал протянутую ему руку. – Проходите, пожалуйста.
Спортивный зал поразил Игоря Вениаминовича своими большими размерами. По всему залу ярко горел свет. Каретникова била мелкая дрожь, непонятно отчего: то ли от низкой температуры в ангаре, то ли от предстоящего необычного действа. Неверов предупредил Игоря Вениаминовича, что бои нередко заканчиваются летальным исходом.
