– Встань-ка. Ну же. Давай.
Китти поднялась, он тоже. Затем Маргрейв снял с нее одеяло, накинул его на себя, словно гигантское полотенце, устроился в углу дивана, вытянув вдоль его спинки одну ногу, а вторую спустив на пол.
Китти нерешительно взглянула на свободное место между бедер Уилла.
– Раз в жизни, Кит, – подбодрил он. – Уверен, ты досмотришь это шоу до конца.
Она сделала глубокий вдох и села впереди его. Маргрейв сразу же укрыл ее одеялом, скрестив руки на ее груди. Теперь Китти с одной стороны согревала мягкая ткань, а с другой – теплое мужское тело. Она чувствовала себя словно в раю.
– Вот так куда лучше, – проворчал Уилл.
О да, Китти была с ним согласна. Ей трудно было избавиться от ощущения, что именно так она должна прожить всю свою жизнь – в чьих-то объятиях.
В объятиях Уилла.
Его сердце ровно билось у ее плеча. Китти порадовалась, что он не слышит, как часто и неровно стучит ее сердце. А не то Уилл мог бы понять, что она так разволновалась вовсе не из-за полярного сияния.
Вскоре Китти откинулась спиной на грудь Маргрейва и пристроила затылок на его плече. Может, завтра ей и станет стыдно за свое поведение, но сейчас она собиралась сполна насладиться и полярным сиянием, и прикосновениями Уилла. Она плотнее прижалась к нему.
Из-за сильных порывов ветра у Китти из-под шапки выбилось несколько локонов.
– Я сам, – шепнул ей на ухо Уилл, высвободил руку из-под одеяла, осторожно заправил их на место мизинцем и прижался подбородком к ее макушке, прикрытой вязаной шапочкой.
Китти подумала, что, если ее сейчас поразит молния, она будет только рада умереть, ощущая надежную защиту этих объятий.
И любовь.
Пусть не настоящую, а лишь ее внешнее подобие. Но разве нельзя понаслаждаться фантазией хотя бы несколько минут?
Спиной она ощутила, что дыхание Уилла стало чаще. Он провел подбородком по макушке Китти в еле заметной ласке. Затем повторил это движение уже смелее, словно проверяя, какая реакция последует.
Китти лишь прильнула к нему в ответ. Пальцы Уилла сильнее вцепились в одеяло. Он все крепче обнимал свою гостью и горячо дышал возле ее уха, но внезапно замер, словно испугался следующего своего шага или как будто мысленно сражался сам с собой.
– Уилл… – прошептала Китти и тихонько вздохнула.
Он словно ждал этого вздоха и тут же прижался поцелуем к ее виску. Она, зажмурившись, подалась навстречу горячему рту, скользнувшему по ее скуле.
– Китти.
Она повернула лицо, их губы соприкоснулись, и ее охватило ощущение возвращения домой после долгого отсутствия. Неужели наконец исправлена застарелая ошибка? И не случайно свидетелем их первого поцелуя стала небесная мистерия.
Уилл прижался теснее, углубив поцелуй. Одна его рука, отпустив край одеяла, обхватила затылок Китти, вторая запуталась в ее волосах, скользнув под вязаную шапочку. Словно он целую вечность хотел это сделать.
Оторвавшись от его губ, чтобы сделать вдох, Китти прошептала:
– Я знала, что это будет именно так.
– Знала? Или надеялась на это? – улыбнулся Маргрейв и уткнулся носом ей в ухо.
Она поежилась, когда мороз коснулся влажного следа от губ Уилла. Тот теснее прижал Китти к себе и снова завладел ее ртом, целуя ее медленно, словно дразня, – улыбающийся и беспощадный, горячий, несмотря на холод вокруг. От этого поцелуя Китти позабыла обо всем на свете.
Они целовались и целовались. Луна успела пройти три четверти пути по ночному небу, когда Уилл наконец отпрянул и вздохнул:
– Я мог заниматься этим с тобой много часов подряд.
– Мы и так уже целуемся несколько часов, – рассмеялась Китти.
– Я имел в виду те часы, что остались до твоего отъезда, – пояснил он.
И от этих нескольких слов вспомнилось то, что случилось с ней в Непале. В душе всколыхнулись все те чувства, которые Китти пыталась подавить, когда Уилл отослал ее от себя в первый раз. И внезапно пришло осознание, что она совершила ошибку.
Он снова гонит ее прочь?
Китти отстранилась от Маргрейва и села прямо.
– В чем дело?
– Погоди…
Ей нужно было понять, почему так случилось. Почему какая-то часть ее существа, до этого словно замороженная или дремавшая, так сильно захотела, чтобы Уилл ее не отпускал.
Китти опустила ноги со скамьи на пол, обхватила себя руками и воскликнула:
– Что мы делаем?
– То, чем мечтали заняться целых пять лет.
– Но зачем? Через несколько часов я улечу. Или для тебя это лишь приятный способ убить время?
– Ты улетаешь утром. Разве у нас с тобой есть какой-то шанс? И потом, я не смог удержаться, когда ты, такая теплая и сонная, оказалась в моих объятиях под этим великолепным небом. И мне захотелось сделать этот прекрасный момент еще прекраснее. Китти, да что не так?
– Ты собираешься просто посадить меня на самолет?
– Но ведь у тебя твоя работа.
– Ты сначала зацелуешь меня до полусмерти, а потом просто отвезешь в аэропорт и помашешь ручкой на прощание?
Уилл поморщился:
– Это не доставит мне удовольствия.
«Боже, надеюсь, он имеет в виду наше расставание, а не поцелуи», – мелькнуло в голове у Китти.
– И ты не попросишь меня остаться?
– А разве я имею право просить тебя отказаться ради меня от своей карьеры?
Она ощутила замешательство. Да, такого права у Маргрейва нет, но так хотелось услышать от него просьбу не уезжать! Неужели он не желает, чтобы Китти жила рядом с ним?
– Тогда зачем все это сейчас было? – Она указала дрожащей рукой в сторону диванчика. – Приятное времяпрепровождение?
Уилл пробежал взглядом по верхушкам деревьев:
– Ты ведь почувствовала взаимное влечение между нами?
– А, так это ты просто выпустил накопившийся пар?
– Я пытался найти ответ на вопрос, мучивший меня пять лет! – рявкнул он.
– И ты его нашел? – прошептала Китти.
– Да, – выдохнул Уилл с недоуменным выражением лица. – Но этот ответ лишь повлек за собой новые вопросы.
– Какие?
– Например, почему ты с таким пылом отвечала на мои поцелуи, если считаешь, что нам не стоило целоваться?
Что на это ответить? Что рядом с ним она теряет голову? Или что на мгновение ей показалось: тут, в глухом лесу, не действуют правила реальной жизни, запрещающие здравомыслящей женщине целовать мужчину, которого она больше никогда не увидит?
– Я уезжаю через несколько часов, Уилл. К чему начинать то, что мы не сможем закончить?
