Роланд заинтересованно посмотрел на Грейс. Неужели она когда-то была беззаботной девчонкой, не сдерживающей себя в порывах? Наверное, походила на Грейс, танцевавшую с ним сальсу на берегу Сены. Ему понравилась раскрепощенная веселая красотка. Сможет ли она оставаться такой и в Лондоне? Согласится ли рискнуть и сказать ему «да»?
Когда они стояли в очереди, чтобы посмотреть на динозавров, девчушка перед ними испугалась анимации и разрыдалась. На экране ревели огромные ящеры. Отец немедленно подхватил ее на руки, чтобы утешить.
– Бедняжка.
Роланд искоса бросил на нее взгляд. Слишком уж она сентиментальна. До абсурда. Или он увидел выражение на ее лице, с которым Линетт ходила весь последний год?
– Ты хочешь детей? – вырвалось у него прежде, чем он сумел остановиться.
– Слегка неожиданный вопрос. А почему ты спрашиваешь?
– Просто так.
Мог бы и промолчать.
– Не знаю.
– Но ведь вы с Говардом были помолвлены целых четыре года. Наверняка обсуждали совместное будущее и говорили о семье.
Лучше бы не затрагивать эту тему вообще, но он не мог молчать.
– Вообще-то нет. А что насчет тебя и Линетт? Вы когда-нибудь…
Роланд вздрогнул. Поделом, сам виноват. В конце концов, первый начал спрашивать.
– Я занимался бизнесом. – Это правда. Хотя вовсе не причина того, что у них с Линетт не было детей.
– Ну, а когда бы все наладилось, ты захотел бы стать отцом? Прости. Тебе трудно говорить на эту тему.
Ему было трудно, но вовсе не так, как она представляла. Он никогда и никому не рассказывал о том, через что довелось пройти им с Линетт, сколько неудачных попыток зачать ребенка пришлось пережить. Любовь отступила на второй план, потерялась в бесконечной изматывающей гонке. Не рассказывал он и о том, что сказал врач в больнице, где скончалась жена.
– Все в порядке.
– Все равно прости. – Грейс пожала ему руку.
Роланд приказал себе немедленно сменить тему.
Не тут-то было. Слова вырвались сами собой:
– Я хорошо представляю тебя мамой.
И он представлял. Грейс будет приводить детей в Музей науки, рассказывать про большого синего кита и динозавров, окаменелости и драгоценные камни, встречающиеся в горных породах. На какой-то миг ему представилась маленькая девочка с серьезными синими глазами, очень похожими на глаза Грейс, и робкой улыбкой.
– Думаю, я с радостью когда-нибудь стану мамой.
Он бы тоже хотел стать отцом, но не за счет брака. В его представлении чувства должны развиваться, расти, а не исчезать и вытеснять друг друга.
– Но нет никаких гарантий, – вдруг добавила девушка.
Неожиданно.
– Что ты имеешь в виду?
– Во-первых, нужно найти кого-то, с кем можно создать семью, а потом, не каждый может иметь детей. У меня есть друзья, которые перенесли несколько неудачных сеансов искусственного оплодотворения.
Значит, она поддерживает этот путь. Это кажется ей разумным и естественным в определенной ситуации. Лин могла бы со временем тоже решиться на подобную процедуру. Однако произошло иначе. Она стала буквально одержима. Роланд убегал на работу, прячась от нее. Ему бы помочь, вместе они нашли бы решение проблемы, но он этого не сделал.
– Да, не все могут.
Они немного разговаривали весь оставшийся день. Грейс купила ему мороженое в кафе, первая начала разговор об архитектуре Музея естествознания. Казалось, понимала без слов и знала, как поднять настроение.
– Никогда не проверяла. Существует ли где-нибудь Музей архитектуры?
– Есть в Лондоне, и он прекрасен. Это дом сэра Джона Соуна, архитектора, спроектировавшего Банк Англии в Сити и Королевский госпиталь в Челси. Он пожелал, чтобы после его смерти дом сделали музеем. По вечерам там устраивают экскурсии при свечах, чтобы приблизиться к тому, что было двести лет назад. Если на следующей неделе будет такая экскурсия, пойдешь со мной?
– Да. А разве ты там не был?
– Несколько раз. Но всегда открываю для себя что-то новое. Там буквально лабиринт комнат, повсюду секретные коридоры и уголки. Коллекция подобрана скорее по симметрии и узорам, нежели по эпохам, можно затеряться. Там есть все, от египетских реликвий до старинных часов, мебели и выдающихся шедевров искусства.
Он подумал о том, как было бы здорово разделить поход в музей с кем-то, кто понимает его интересы и пристрастия.
– Ты меня уговорил.
– Отлично.
Они зашли в сувенирный магазин. Роланд выдумал на ходу, что ему нужно купить подарок для пятилетней племянницы. Пока Грейс смотрела в другую сторону, он быстро купил голову динозавра на палке и тем же вечером положил ее девушке в сумку, сопроводив запиской и надеясь, что Грейс это понравится.
* * *
Наутро Грейс обнаружила незнакомый бумажный пакет поверх вещей. В записке аккуратным почерком Роланда было выведено: «Увидел это и подумал о тебе. Р-р-р».
Заинтригованная, она открыла пакет и покатилась со смеху, увидев голову динозавра на палке. Никак не ожидала подобного поступка от человека, которого встретила на свадьбе у Беллы. Но Роланд, с которым она сблизилась за последние несколько дней, умел шутить. В его присутствии она чувствовала себя, как никогда, беззаботной, на душе было легко. Точно она стала подростком, которым так и не довелось побыть, потому что была слишком серьезна. Благодаря Роланду она почувствовала себя иным человеком, и ей это нравилось. Улыбаясь, она написала: «Спасибо. Уверена, с такой страшной головой я напугаю все непослушные цифры, и они будут хорошо себя вести».
В порыве чувств добавила к посланию смайлик-поцелуй и отправила письмо, чтобы не передумать. Ответ пришел мгновенно: «Я рад. Кстати, завтра в музее экскурсия. Есть ограничения по входу. Максимум двести человек. Так что нужно прийти в пять, самое позднее. Сможешь?» В конце послания тоже стоял поцелуй. Сердце Грейс воспарило ввысь. О, как легко она могла бы в него влюбиться! Но она ему не подходит, пора бы усвоить. Это последняя неделя вместе. Надо провести ее весело и остаться друзьями.
Во вторник вечером Роланд встретил Грейс на площади Линкольнс-Инн-Филдс, они присоединились к длиннющей очереди и, к счастью, вошли в число двухсот счастливчиков, которых впустили в музей. Они спустились в подземелье, где располагался склеп и саркофаг. При свете свечей все казалось нереальным, пугающим.
– Здесь страшновато. Мне всегда казалось, что я переношусь в какой-то готический роман.
– Твой архитектор любил нагнать страху. Не могу представить, что это частная коллекция. Интересно, каково жить с этой штукой в подвале собственного дома.
– Наверное, он думал так же.
– Для меня тут слишком страшно.
