А через 10–15 мин. после этой, казалось бы, незначительной аварии Галифакс и его окрестности потряс взрыв…
Только экипаж «Монблана» и командование морского штаба знали, какой «товар» размещен в трюмах парохода. За несколько дней до трагедии, будучи еще в Нью-Йорке, «Монблан» готовился к выходу. Готовился очень странно. Целую ночь плотники обивали все четыре обширных трюма толстыми досками, используя при этом только медные гвозди. Затем грузчики в тщательно обернутой тряпками обуви осторожно носили и расставляли по местам сотни ящиков и тюков. На время погрузки у всех находившихся на судне были отобраны в приказном порядке спички, сигареты и трубки. Курить разрешалось только на берегу.
Согласно документам, в трюмах «Монблана» разместились 2300 т пикриновой кислоты – необычайно мощной взрывчатки, 200 т тринитротолуола и 10 т хлопка, подготовленного для производства пороха. На носу парохода стояли железные бочки, в них содержалось 35 т жидкого топлива. А 6 декабря 1917 г., в 9 ч. и 6 мин. утра, весь этот груз одновременно взорвался в порту тихого городка Галифакс…
Сказать, что окрестных зданий не осталось, это значит ничего не сказать. Смертоносный груз «Монблана» уничтожил 1600 жилых домов и повредил еще 1200. Были разрушены 3 школы, в которых из 500 учеников в живых остались всего 11. Рухнул приют сирот, похоронив под собой всех его обитателей. В стоявшей неподалеку фабрике из 75 человек выжили только 6. Даже в домах города Труро, расположенного в полусотне километров от бухты, вылетели все стекла.
Взрыв разметал все вокруг. Кусок шпангоута «Монблана» весом в центнер нашли в лесу за 30 км от бухты. Полутонный якорь парохода перелетел через пролив и оказался в 4 км от места трагедии. Небольшую четырехдюймовую пушку «Монблана» – единственное свидетельство его принадлежности к боевым судам, – всю расплавленную и перекрученную, обнаружили за 2 км на дне небольшого озера.
Больше всего человеческих жертв оказалось непосредственно на пристани. Люди, на свою голову чрезмерно любопытные, очень быстро сбежались посмотреть на аварию и последовавший за этим пожар. От многих из тех, кто стоял на пристани и сидел на окрестных крышах, не сохранилось даже фрагментов.
По официальным данным канадской и американской печати, в городе погибли 1963 человека; более 2 тыс. пропали без вести, ранено около 9 тыс. человек; 500 лишились зрения от разлетевшихся в окнах стекол; 25 тысяч остались без крова.
(По материалам В. Николаева)
Химический ад в Оппау
1921 г.
21 сентября чудовищной силы взрыв, прогремевший на химическом заводе компании Badischen Anilin und Soda Fabrik, знаменитой BASF, буквально стер предприятие с лица земли, заодно и германский город химиков Оппау. Последствия катастрофы были ужасны. Поскольку именно в этот момент – в 7:30 утра – рабочие ночной смены сдавали свои места коллегам из дневной, в числе жертв оказался практически весь заводской персонал. Взрывная волна прокатилась по городу, превратив его в нагромождение обломков, а заодно сровняла с землей соседние деревни. На городской товарной станции груженые вагоны летели кувырком, как игрушечные, а в соседнем городе Айзенхайме пассажирский состав силой взрыва забросило на казармы, где квартировало подразделение французской оккупационной армии. В эпицентре образовалась не воронка – самый настоящий кратер диаметром 160 и глубиной 18 м.
Гигантская воронка, образовавшаяся после взрыва в Оппау в 1921 г.
Официально сообщенное число жертв – 561 погибший и около 1500 раненых – совершенно не вяжется с апокалипсической картиной катастрофы и потому уже само по себе вызывает глубокое недоверие к той версии событий, которую представили прессе руководство компании и муниципальные власти. По словам дирекции BASF, причиной трагедии стали… отгрузочные работы на складе готовой продукции. На этом складе скопилось 4 тыс. т азотных удобрений – аммиачной селитры. Лежали они так долго, что вследствие своей высокой гигроскопичности слежались до плотности, не поддающейся лопате и кирке. И грузчики прибегли к якобы стандартной для таких случаев процедуре – начали дробить селитряную глыбу небольшими взрывами. И всегда все получалось без эксцессов, а тут… ну, не получилось. Почему именно не получилось, установить уже невозможно, ибо исполнителей в ходе инцидента разнесло даже не на клочки, а на атомы, так что спросить не у кого.
Между тем в сообщении химических боссов откровенной и неуклюжей ложью является все, кроме упоминания о гигроскопичности аммиачной селитры. Она действительно любит влагу и быстро цементируется в твердые куски, но! – только помолотая тонко, до консистенции пыли. И именно потому селитру выпускают не в виде порошка, а исключительно в виде гранул-шариков диаметром 2–3 мм, что исключает слипание. И уж полным бредом выглядит циклопический террикон селитры массой 4 тыс. т, вот так, насыпью, лежащей в крытом складе. Конечной операцией на производстве любых подобных веществ, будь то удобрение или, например, клей, всегда была фасовка продукции в тару относительно небольшого веса и объема, говоря проще, в мешки и бочки.
Так что слежавшийся на складе «Монблан селитры» просто невероятен.
Далее, только в состоянии помешательства руководство завода могло приказать рабочим, чтобы они проводили взрывные работы на складе! Но к катастрофе это не привело бы – опять-таки если принимать на веру версию BASF. Аммиачная селитра действительно представляет собой взрывчатку средней мощности, но для ее детонации необходимы особые условия. Либо сочетание высокого давления и температуры порядка 200 °С, чего в огромном помещении склада добиться попросту невозможно, либо… но об этом – чуть ниже.
Наконец, та самая громадная воронка-кратер. Никакой заряд не создаст сколько-нибудь приличного углубления, будучи подорван просто на поверхности земли. Чтобы осуществить подрыв с выбросом грунта, заряд нужно зарыть в землю примерно на 0,9 глубины требуемой воронки. Это азы горновзрывного дела, закон природы и убойное доказательство того, что взрыв, разметавший завод, произошел не на складе, т. е. на поверхности, а в какой-то яме.
О том, что же случилось на самом деле, поведал в одной из своих статей выдающийся русский ученый-энциклопедист, академик А.Н. Крылов. Ему удалось узнать правду о трагедии в Оппау. Как и следовало ожидать, правда эта была столь неприглядной, что стали понятны причины, по которым ее постарались от общественности утаить.
…Все четыре года Первой мировой войны главной продукцией концерна BASF оставалась, естественно, продукция военная – взрывчатка в ассортименте. И поскольку война для Германии сразу же приобрела характер битвы за выживание, технологам фирмы было не до оптимизации производственного процесса. Именно поэтому побочный продукт, который в иных условиях заботливо бы утилизировался, попросту сливали в большой глиняный карьер, откуда ранее брали сырье для местного кирпичного завода. Продукт этот представлял собой смесь растворов, главным образом – аммиачной селитры…
