На Земле тоже было неспокойно: на глазах у всех, находившихся в Центре управления полетами, давление в баллонах наддува кабины корабля упало с 75 до 25 атм. Дальнейшее его падение могло привести к полной разгерметизации и вынужденной посадке. Началось выяснение причин и вариантов, затянувшееся на полтора часа.
В итоге распоряжение о посадке на борт передал Юрий Гагарин, следивший за полетом. Беляев и Леонов сделали все, что предусмотрено в таких случаях, однако по непонятным причинам не включился тормозной двигатель. Автоматика не сработала, и космонавты на восемнадцатом витке приступили к ручной посадке. Добавилась еще и другая проблема – в корабле началось «закислораживание» атмосферы, парциальное давление кислорода поднялось до 460 мм. Космонавты понимали, сколь это опасно. Малейшее искрение в контактах и реле автоматики или при переключении тумблеров могло вызвать пожар и взрыв. Но экипажу повезло – пожара не случилось, не произошло и полной разгерметизации.
Казалось, что теперь-то уж все пойдет нормально, но нет. Вскоре началась закрутка корабля, который потерял ориентацию. Это грозило перспективой остаться на орбите, проще говоря – медленной мучительной смертью. И все же космонавты не потеряли самообладания и справились со всеми семью (!) сложнейшими и опаснейшими нештатными ситуациями, выпавшими на их долю в течение суток.
Во время спуска отказала автоматика, и экипаж был вынужден перейти на ручное управление. Спускаемый аппарат грохнулся где-то в пермской тайге. Когда по всем каналам звучало бодрое сообщение ТАСС: «…системы, оборудование и аппаратура корабля на протяжении всего полета работали нормально и безупречно», Леонов и Беляев томились в заснеженной тайге, ожидая спасателей. Тут уж было не до юмора. Ждать им пришлось в лютый мороз трое суток.
Взрыв бака окислителя
1966 г.
18 июля во время отделения американского космического корабля «Джемини-10» от ракеты-носителя взорвался бак окислителя.
Астронавтам Янгу и Коллинзу предстояло отработать стыковку их аппарата с запущенной ранее ступенью ракеты «Аджена». Запуск корабля шел нормально, пока в какой-то момент пространство за иллюминатором вдруг не заполнилось красными и желтыми частицами, исчезнувшими через секунду. Астронавты смотрели на приборы, выискивая признаки аварии, но не находили. Взглянув в иллюминатор, они обнаружили, что за бортом произошел взрыв бака окислителя на отделившейся первой ступени ракеты. И уже в следующий момент экипаж по растущей перегрузке понял: включились в работу двигатели второй ступени.
Вскоре корабль отделился от ракеты и стал выполнять программу полета.
Космонавты Джон Янг (слева) и Майкл Коллинз
«Со смертельным исходом», или Гибельный пожар на «Аполлоне-1»
1967 г.
27 января во время испытаний корабля «Аполлон-1» начался пожар. Его жертвами стали три астронавта: Вирджил Гриссом, Эдуард Уайт и Роджер Чеффи. Они сгорели заживо. Долгое время их считали жертвами несчастного случая. Однако сын Вирджила Гриссома собрал улики, доказывающие, что в тот день произошло «преднамеренное убийство».
…Вашингтон, 21 июля 1969 г. Несколько часов назад американские астронавты впервые совершили посадку на поверхность Луны. Слухи об этом витают в воздухе. Вся Америка ждет выступления президента. Наконец изо всех репродукторов и динамиков раздается строгий, торжественный голос диктора: «Работают все радио– и телевизионные станции Соединенных Штатов Америки. Сегодня в 3:39 астронавт Вирджил Гриссом первым в истории человечества ступил на Луну».
«Что? Кто такой Гриссом?» – спросит каждый, кто прочтет эти строки. «Первым был Нил Армстронг. Это знают, кажется, все». Да, все. Вот только сам полковник ВВС США Вирджил Гриссом не догадывался об этом, ведь к полету на Луну готовился он, в ту пору самый заслуженный астронавт Америки. К тому времени на его счету было два полета: суборбитальный полет на «Меркурии» в июле 1961 г. и орбитальный полет на «Джемини-3» в марте 1965 г. Год спустя он отметил 40-летие. Впереди его ждала слава.
Его нашла смерть. «Он был убит», – заявил Скотт Гриссом, сын астронавта.
ОФИЦИАЛЬНАЯ ВЕРСИЯ: 27 января 1967 г. во время испытаний корабля «Аполлон-1» на мысе Кеннеди (теперь это мыс Канаверал) начался пожар. Весь экипаж корабля погиб.
«Это не был несчастный случай. Это был умышленный саботаж. Я не знаю, действовал ли там один человек, или их было 50, но это именно так», – говорит летчик Скотт Гриссом.
Итак, попробуем восстановить события того трагического дня. Вирджил Гриссом, Эдуард Уайт и Роджер Чеффи готовились к двухнедельному орбитальному полету на корабле «Аполлон-1». Затем им предстояло стать участниками первой лунной экспедиции.
Экипаж «Аполлона-1»
«Я безумно счастлив, – сказал в один из последних январских дней 1967 г. подполковник Эдуард Уайт, участник полета на “Джемини-4” в июне 1965 г. – Теперь я уверен, что скоро прогуляюсь по Луне».
В тот день проводилась генеральная репетиция предстоящего полета. Корабль «Аполлон-1» пристыковали к ракете-носителю «Сатурн». Астронавты должны были подняться на борт корабля в полном обмундировании. Потом будут включены все электрические системы и средства связи. Отсоединят кабели, связывающие корабль с землей.
В 11 утра астронавты должны были подняться по трапу и занять места на борту корабля. Но начались какие-то технические сбои. Экипаж задержали на 2 ч. Когда же Гриссом ступил наконец внутрь корабля, его насторожил какой-то кислый запах, доносившийся оттуда. Вместо последнего отсчета – этого сакраментального «Десять, девять, восемь, семь…» – снова перерыв. Берутся пробы воздуха. Результат нулевой.
И все-таки испытания продолжаются. На очереди – plugs-out test, но подготовка к нему опять срывается. Почему-то перебои со связью: то слышно, то не слышно. Довершая общую неприятную атмосферу, из иллюминатора корабля высунулся Гриссом и, невзирая на собравшихся здесь журналистов, крикнул: «Честно говоря, я думаю, что у этого корабля почти нет шансов отлетать свои две недели».
Гриссом не боялся резать правду-матку. Он был героем американской астронавтики. Никто в США не провел столько часов в космосе, сколько он. Его популярность в стране была сравнима разве что со славой Гагарина у нас в Союзе.
Пока же Гриссом готовился бросить вызов советскому космонавту. Тот первым побывал в космосе – он первым ступит на Луну. Правда, туда еще надо было долететь. Гриссом буквально осатанел: он придирался к каждому проводку на корабле, осматривая его сантиметр за сантиметром. Всякий раз он находил какую-нибудь свежую неисправность. «В последний год я буквально как вопиющий в пустыне», – жаловался он.
