Находясь в заключении, Кондратюк узнал, что в Москве объявлен конкурс на лучший проект мощной ветроэлектрической станции. Инициатором конкурса был нарком тяжелой промышленности Серго Орджоникидзе. Юрий Васильевич за два месяца разработал проект. Он был одобрен, а Кондратюк при содействии Орджоникидзе обрел свободу. Его башню высотой 165 м с двумя огромными пропеллерами планировалось построить в Крыму на горе Ай-Петри.
В один из приездов Кондратюка в Москву, в 1933 г., произошло важное событие: он встретился с С.П. Королевым – будущим главным конструктором космических кораблей.
Гигантская ветроэлектрическая станция фактически осталась на бумаге. Помешала ее сооружению смерть Орджоникидзе в феврале 1937 г. Но Кондратюк еще несколько лет продолжал заниматься ветроэнергетикой. Война застала его в Москве, где он вступил в народное ополчение.
3 октября 1941 г. считается днем гибели Кондратюка в бою. Но после войны, при изучении фашистских архивов, обнаружились документы, якобы свидетельствующие о работе Ю.В. Кондратюка у немецкого ракетчика Вернера фон Брауна на ракетной базе в Пенемюнде. Значит, Кондратюк не погиб, а попал в плен? Ответ на этот вопрос затрудняется тем, что будто бы у Кондратюка объявился двойник, правда, оказавшийся профаном в космонавтике. Как бы то ни было, этот факт биографии гениального самоучки, если даже он действительно имел место, не должен затуманить облик человека, прославившего вместе с другими нашими учеными русскую космическую мысль.
Заключенный под номером 110
22 сентября 1937 г. в Париже средь бела дня исчез председатель Русского общевоинского союза (РОВС) генерал-лейтенант Евгений Миллер.
С апреля 1928 г. пост председателя РОВС занял Кутепов, а после его похищения в 1930 г. – генерал Миллер.
Дело Миллера несколько недель не сходило с газетных страниц Франции и всего мира. Особая роль его заместителя Николая Скоблина ни у кого не вызывала сомнений. Отправляясь на свидание, Миллер передал начальнику канцелярии РОВС генералу Павлу Кусонскому запечатанный конверт, попросив вскрыть его, если он через 1,5–2 ч. не вернется. Миллер не появился ни через 2 ч., ни к вечеру. Конверт вскрыли. Записка Миллера гласила: «У меня сегодня в 12 часов 30 минут свидание с генералом Скоблиным на углу улиц Жасмен и Раффе. Он должен отвести меня на свидание с германским офицером…»
Расследование показало, что Скоблин и его супруга, известная певица Надежда Плевицкая, тщательно готовились к «операции», создавали алиби на этот день и т. п. Многие обстоятельства дела убеждали, что и Миллер, и Скоблин находятся в Советском Союзе. Однако Москва отвергала все обвинения, стараясь убедить общественность, что в этом деле просматривается «немецкий след».
22 сентября, после полудня
Что стало с генералом Миллером? Его встреча со Скоблиным состоялась, тот отвез его в условленное место, где генерала встретили не германские офицеры, а агенты НКВД. Они дали ему снотворного, в большом деревянном ящике погрузили на грузовик и через несколько часов доставили на борт теплохода «Мария Ульянова», стоявшего в порту Гавра. Не дожидаясь полной разгрузки (в трюмах находились бараньи шкуры), теплоход немедленно отплыл из Гавра в направлении Ленинграда.
Спустя неделю, 29 сентября 1937 г., Миллер был доставлен во внутреннюю тюрьму НКВД и стал строго секретным узником Лубянки под номером 110. Он был лишен прогулок, его не выводили из камеры, возле которой круглосуточно дежурил часовой.
Какие цели ставила советская разведка, организуя похищение генерала Миллера? К концу 30-х гг. РОВС уже не представлял серьезной опасности для Советского Союза. Через четыре года Германия напала на СССР, и во всей Европе гитлеровцы смогли собрать для Русского добровольческого корпуса лишь около 17 тыс. человек. Можно предположить, что главная задача всей операции – освободить место председателя для Скоблина, вручить РОВС в «надежные» руки своего резидента. Однако в ходе операции произошла накладка, личность генерала Скоблина раскрылась, и он вынужден был бежать в Советский Союз. Здесь Скоблин томился на конспиративной квартире или загородной базе НКВД, был изолирован от внешнего мира, как и преданный им генерал Миллер. Интерес к нему как к агенту резко упал.
«Привести в исполнение»
В июле 1938 г. Берия был назначен первым заместителем наркома НКВД и начальником Главного управления госбезопасности, в декабре – наркомом. У нового начальства не доходили руки до Миллера, а тех сотрудников, которые задумывали и осуществляли «операцию», подвергли чистке, некоторые из них оказались по соседству с похищенным ими генералом, некоторые были казнены. В том же 1938 г. при невыясненных обстоятельствах погиб и генерал Скоблин.
Только весной 1939 г., после того как Миллер просидел в строгой изоляции год и восемь месяцев, Берия покончил с этим делом. 11 мая 1939 г. Военная коллегия Верховного суда СССР заочно вынесла генералу Миллеру смертный приговор.
И, наконец, последняя бумага, из которой следует, что приговор был приведен в исполнение в 23 ч. 5 мин. и в 23 ч. 30 мин. труп сожжен в крематории.
По материалам Владимира Наумова, Анатолия Краюшкина
Тайна гибели парохода «Металлист»
Утром 28 сентября 1939 г. газета «Известия» опубликовала сенсационное сообщение: «21 сентября около 6 часов вечера неизвестной подводной лодкой в районе Нарвского залива был торпедирован и потоплен советский пароход Металлист ”…» Там же сообщалось, что спустя несколько часов после описанного инцидента неопознанная подлодка пыталась атаковать у эстонского побережья советский транспорт «Пионер», который во избежание гибели, был вынужден выброситься на камни. Что и говорить, такая публикация в военное время кого угодно могла повергнуть в панику, особенно правительство Эстонии, в территориальных водах которой произошел трагический инцидент.
Рассказывает С. Чернявский:
– Летом 1939 г. стало ясно, что СССР не удается заключить с Англией и Францией договор, направленный на обуздание фашистской Германии и ее союзников. Правительство СССР, посчитав, что теперь оно вправе действовать без оглядки на Запад, поспешило заключить пакт о ненападении с фашистской Германией. В «секретных протоколах» было зафиксировано, что отныне «зонами советских интересов» становятся восточные районы Польши, Эстония, Латвия и Литва.
В сентябре 1939 г. в Москве проходили советско-эстонские переговоры, на которых решались сугубо экономические вопросы. Вдруг министр иностранных дел СССР В. Молотов предложил коллеге помимо подписания торгового договора обсудить возможность заключения соглашения «о взаимной безопасности».
Чтобы Эстония почувствовала серьезность намерений советского правительства, флот тем временем активизировал свою деятельность у южного побережья Балтики. Предлог был нешуточный – шла война. Незадолго до этого советская сторона заявила о своей обеспокоенности присутствием в эстонских базах иностранных подводных лодок. Поводом было появление в Таллине польской подлодки «Ожел» («Орёл»), охотившейся в Данцигской бухте на германские транспорты. Эстонские власти интернировали (разоружили) подлодку, но в ночь на 18 сентября экипажу удалось вывести ее в море. И советская сторона получила возможность использовать исчезновение польской подлодки в своих политических целях.
