Британский крейсер «Эдинбург»
Завязался морской бой. Четыре эсминца союзников не могли противостоять атакам фашистской эскадры и подводных лодок. Командир конвоя контр-адмирал Картер отдал приказ о затоплении крейсера. Советские эсминцы сняли оставшихся в живых членов экипажа боевого корабля – 750 человек и направились в Мурманск, английский эсминец дал залп торпедами по правому борту «Эдинбурга». Крейсер ушел на дно. А вместе с ним ушло на дно и 465 слитков золота, которым СССР оплатил часть военных поставок.
Несмотря на то что крейсер вместе с погибшей частью экипажа покоился в нейтральных водах, в соответствии с международными нормами он считался английским военным захоронением и без согласования с Великобританией ни одна страна не имела права вторгаться на его территорию. Советский Союз полностью признавал этот статус крейсера, поэтому в 1980 г. были начаты переговоры с английским правительством о совместном поиске крейсера и извлечении из его трюмов советского золота.
В апреле 1981 г. было заключено советско-английское соглашение и подписан контракт с английской частной компанией «Джессоп марин рикавериз». В соответствии с соглашением английская сторона фактически за разрешение на проведение работ на их морском кладбище получала треть поднятого на поверхность золота.
«Операция “Эдинбург”» по своей блестящей организации и четкости проведения по праву может быть признана классической. После уточнения местонахождения «Эдинбурга» был разработан детальный план проникновения в пороховой погреб, где рядом с золотыми слитками располагались десятки тысяч взрывоопасных артиллерийских снарядов и других боеприпасов.
В глубину ушел подводный колокол, который доставлял смену из двух водолазов непосредственно к крейсеру. Колокол был оборудован специальным механизмом для компенсации вертикальных перемещении спасательного судна «Сгефанитурм» при волнении моря, так что он постоянно находился на одной и той же глубине. В сутки колокол обеспечивал доставку на дно и подъем трех смен водолазов. На судне колокол пристыковывался к барокамере, в которой жили свободные от подводных работ водолазы все время проведения операции. Первый же выход аквалангиста из колокола показал, что достичь золота через пробоину в правом борту крейсера не удастся: проход загораживали металлические конструкции рухнувшей палубы, заносы ила и песка завалы из артиллерийских снарядов.
На ходу руководителям экспедиции пришлось применять план проведения работ: было решено пробиваться к золоту через соседний трюм – резервуар для хранения топочного мазута. Несколько дней подводники потратили на то, чтобы прорезать новое отверстие в борту и проникнуть через массу загустевшего мазута, перемешанного с илом и песком, в пороховой погреб. И вот наконец 16 сентября австралийский водолаз Джон Россиер нашел гладкий плоский брусок. Видимость была нулевой, и Джону пришлось поднести брусок вплотную к стеклу водолазной маски, чтобы увидеть на его поверхности порядковый номер КРО-620. Советское золото найдено!
Водолазы внутри крейсера освобождали золотые слитки от остатков упаковочных ящиков, складывали их в корзину и подавали сигнал. Такая рутинная работа продолжалась более двух недель, до тех пор, пока 2 октября не начался сильнейший шторм, сделавший дальнейшее проведение операции невозможным.
Оставшиеся на борту крейсера от 34 до 150 слитков, а это около 1800 кг золота, если взять за основу последнюю цифру, стоимостью почти 20 млн долл. США, не давали спокойно спать ни московским чиновникам, ни английским водолазам.
Масла в огонь подлили и данные архивов. Получалось, что на борту «Эдинбурга» было не 5,5 т золота, а в два раза больше. Об этом напрямую говорит и адмирал А.Г. Головко, который во время войны командовал Северным флотом. В своих мемуарах «Вместе с флотом» он пишет: «Крейсер был добит английскими кораблями и пошел на дно вместе с грузом золота, составившим около десяти тонн».
На этот раз рискнуть решила английская компания «Вартуз Вильямс». 7 сентября 1986 г., когда были подняты первые пять слитков, в Баренцевом море разыгрался сильный шторм. Глубоководные работы пришлось прекратить на несколько дней. Тем не менее уже к 14 сентября на борт «Дипуотера-II» было поднято почти все оставшееся в пороховом погребе золото. Несколько тонн золота так и не были найдены. Были ли они на борту «Эдинбурга»? Ответов на этот вопрос нет до сих пор.
Гибель «Нормандии» – диверсия или халатность?
В начале Второй мировой войны французский пассажирский лайнер «Нормандия» нашел убежище в порту Нью-Йорка и вскоре был конфискован американским правительством. В феврале 1942 г. работы по его переоборудованию в военное транспортное судно вступили в завершающую фазу, и судно должно было выйти в море. Но случилось непредвиденное…
Днем 9 февраля на судне начался пожар. Корабль был выведен из строя.
Нелепая гибель «Нормандии» по-прежнему таит немало загадок и продолжает привлекать к себе внимание историков и специалистов. Причина пожара до сих пор не выяснена, но некоторые факты указывают на диверсию немецких агентов или… американских гангстеров!
Горящая «Нормандия» в нью-йоркском порту
…Вечером 9 февраля руководитель спасательных работ адмирал Эндрюс сообщил собравшимся корреспондентам, что 128 рабочих получили тяжелейшие ожоги и доставлены в городской госпиталь, а 92 из них по всей вероятности умрут. Тогда же он сделал и первое официальное заявление о причине пожара: «Один газорезчик срезал с колонны канделябр в главном салоне, и искры из-под его резака случайно попали на груду капковых спасательных поясов. Капка очень горюча, поэтому огонь и распространился так быстро по палубе, заваленной поясами».
10 февраля в 2 ч. 39 мин. ночи мутные потоки грязной воды и жидкого ила со дна Гудзона хлынули в трюмы самого дорогостоящего лайнера в мире. Агония продолжалась 6 мин. и в 2 ч. 45 мин., с грохотом и шипением, окутанный густыми клубами дыма и пара, корабль опрокинулся на бок прямо у нью-йоркского причала, закрыв подход к двум крупнейшим пирсам порта. Правый борт, поднявшийся выше уровня воды, все еще продолжал гореть… «Нормандия» затонула в прямоугольном ковше, при этом носовая часть длиной 76 м легла на гранитный выступ, а вся остальная – в жидкий ил и грязь Гудзона.
Корреспонденты нью-йоркских газет появились около горящего судна раньше, чем агенты Федерального бюро расследований. Их репортажи с места аварии позволили точно воспроизвести последовательность событий. Они сообщили, что гибель «Нормандии» наблюдали ее создатель, русский инженер-судостроитель Юркевич и ее бывший капитан Пунье. Капитан Пунье немедленно вызвал к месту происшествия нескольких опытных трюмных машинистов из состава команды, знавших недра «Нормандии» как свои пять пальцев. Все они немедленно предложили свои услуги адмиралу Эндрюсу, но он высокомерно отверг помощь: «Наши спасатели и пожарные знают свое дело не хуже французов!» А на состоявшейся вечером пресс-конференции адмирал сообщил журналистам о предполагаемой причине аварии и уверенно заявил: «Подозрений на диверсию нет».
