После чего Науйокс рассказал всю историю. Он узнал, что английские самолеты стали сбрасывать на немецкую территорию фальшивые продуктовые карточки с целью дезорганизовать систему снабжения. В ответ было решено печатать фальшивые фунты стерлингов и распространять их в Англии в надежде расшатать британскую финансовую систему. В ноябре 1939 г. проект был представлен Гейдриху, который загорелся идеей и тотчас направил Гитлеру подробный доклад. Фюрер, любивший пофантазировать, увлекся романтической стороной проекта. Он вернул доклад, одобрив его. Однако на полях приписал: «Только не доллары. С США не воюем».
Изумленный Вальтер Хаген слушал этот рассказ, подтверждаемый кивками головы Йоста. Он понимал, что его отчет по венгерскому делу вписывался в рамки операции «Андреас». Понимал также, что только что он приобщился к началу фантастической аферы. На следующее утро Науйокс пригласил Хагена приехать к нему в бюро на Дельбрукштрассе, в Западном Берлине. Совершенно очевидно, что Хаген был допущен к секретам нацистских бонз. Первое подтверждение этому он получил, когда Науйокс сам привез его в засекреченную мастерскую.
…Двумя днями позже Хаген сидел рядом с Науйоксом в трофейной английской машине, которую тот вел на бешеной скорости. По дороге Науйокс комментировал приказы, подписанные Гейдрихом с согласия Гитлера. Он читал вслух: «В настоящий момент речь не идет о фальшивках, в обычном смысле этого слова, скорее – о дополнительном несанкционированном выпуске денег. Поэтому важно, чтобы банкноты были абсолютно идентичны настоящим, чтобы самые компетентные английские эксперты не смогли бы обнаружить подделку».
Они приехали в Эберсвальде, город в окрестностях Берлина. Машина, резко затормозив, остановилась перед длинным низким строением – писчебумажной фабрикой Шпехтхаузен. Науйокс и Хаген пересекли двор фабрики и вошли в само здание. Везде – караулы СС. Небрежно махнув рукой в ответ на приветствие начальнику караула, Науйокс толкнул дверь, и они оказались в помещении, где работало около дюжины рабочих. Что более всего поразило Хагена, так это резервуары, от 2 до 3 м в диаметре, в которых плавала густая масса:
– Вот здесь, внутри, находится то, что разрушит Британскую империю, – пошутил Науйокс.
К ним подошел самый старший из рабочих. Человек лет 50, с голубыми глазами и длинными волосами с проседью, которые он носил на манер довоенных артистов.
– Познакомьтесь, наш друг X., – сказал Науйокс Хагену, – большой специалист в своей области. Думаю, вам интересно будет услышать его историю.
Его способ существования был не лишен риска. Время от времени X. оказывался за решеткой. Он воспринимал такие происшествия философски и любил иронизировать над своей судьбой в обществе судебных исполнителей. В 1940 г. X. отбывал наказание в тюрьме. Однажды дверь его камеры отворилась и ему приказали собрать вещи. Это не заняло много времени.
– Переводят в другую тюрьму? – спросил он.
– Скоро узнаете.
К великому удивлению, его не перевели в другую тюрьму, а привезли на писчебумажную фабрику Шпехтхаузен. Там его уже ждал Науйокс. СС приближалась к намеченной цели, и теперь ее службам необходим стал «эксперт». Получив справки в неофициальных источниках, решили, что наиболее подходящей кандидатурой является X. Согласится ли он послужить делу нации? Для любого фальшивомонетчика подобное предложение было несбыточной мечтой; все, что он ни попросит, ему будет предоставлено.
Таким образом, под командованием капитана СС Крюгера X. стал работать в мастерской. В первую очередь, ему необходимо было изготовить матрицы, которые воспроизводили бы, насколько возможно более точно, макет, буквы, рисунок и, самое главное, водяные знаки английских купюр. X. тотчас приступил к работе.
Наиболее труднопреодолимым препятствием оказалась гравюра овального изображения в левом верхнем углу банкноты. Науйокс окрестил эту картину «Британия». Каждый день он контролировал ход работы по фотографии оригинала, увеличенной в десять раз и спроецированной на экран. Потребовалось семь месяцев, чтобы получить точное воспроизведение «Британии».
Изготовление бумаги также отняло несколько месяцев. Она должна была быть абсолютно идентичной той, что использовал Английский банк. Были выделены средства на покупку такой бумаги за любую цену, но и после 20 попыток проблема оставалась нерешенной. Каждый раз находились небольшие отличия. То бумага была слишком матовой, то слишком блестящей.
Обратились в лаборатории немецких технических школ. Химики сделали вывод, что для изготовления такой бумаги должно использоваться чистое, без добавления целлюлозы, полотно. Вальтер Хаген в своей увлекательной книге воспоминаний «Предприятие Бернар», которую он посвятил делу с английскими фальшивками, рассказал, как удалось получить бумагу, которая даже под микроскопом не отличалась от бумаги английских банкнот. Бумагу подвергали испытанию кварцевой лампой. Она имела тот же лиловый оттенок, что и английская бумага, но казалась более матовой, более шершавой.
Потребовалось время, чтобы выяснить, что английский банк использует тканое полотно из Турции. Был сделан заказ на покупку холста у тех же поставщиков. Науйокс решил, что Английский банк должен использовать ткань, уже бывшую в употреблении. Поэтому из приобретенного турецкого полотна нарезали тряпки, которые использовались на заводах для чистки. После чего их нарезали, тщательно отстирали и нанесли на них бумажную пасту. Чудо! Даже под кварцевой лампой нельзя было теперь отличить английскую бумагу от бумаги Науйокса.
В дальнейшем ходе работ выяснилось, что бумага может изготавливаться только вручную, наподобие бумаги «люкс». В Германии нашлось немного рабочих, знакомых с такой техникой. Среди них выбрали одобренных нацистами и привлекли их к работе в мастерской писчебумажной фабрики Шпехтхаузен.
В конце 1940 г. все технические проблемы казались разрешенными. Единственное затруднение вызывала необходимость придавать банкнотам вид «старых». Для этого недостаточно было воздействовать на них механически. «Бумажные деньги имеют свой возраст, с каждым годом они стареют. Льняное масло, содержащееся в чернилах, постепенно высушивается независимо от качества бумаги. Линии становятся менее четкими, контуры расплываются. После серии опытов в чернила стали добавлять определенные химикаты, провоцировавшие более быстрое их высушивание. Теперь даже кварцевая лампа не могла обнаружить “молодость” банкноты».
Наконец наступило 1 марта 1941 г. Позднее Науйокс назовет этот день самым замечательным во всей этой авантюре.
– Да, – скажет он Хагену, – в тот день я впервые решился подвергнуть «мои» банкноты экспертизе иностранного банка. Наш человек, имевший текущий счет в швейцарском банке и известный как честный посредник, отправился в Швейцарию. Он принес в свой банк пачку фальшивых фунтов из мастерской Шпехтхаузена и одновременно представил в дирекцию банка письмо от Государственного банка Германии, выражавшего серьезные сомнения в подлинности банкнот. Швейцарские эксперты, польщенные особым доверием немецких коллег, взялись за работу. Тщательная экспертиза, использовавшая самые современные способы проверки, продолжалась три дня. Ответ был категоричен: ни малейшего сомнения, все банкноты – подлинные. Более того, в Английском банке были проверены номера серий, даты выпуска и подписи. Лондон подтвердил, что «банкноты с данными номерами действительно находятся в обращении». Как я уже сказал, это был самый прекрасный день в моей жизни.
