Первый этап разработки «купцов» был завершен в сентябре 1960 г. Выяснилось, что Рокотову, Файбишенко и Яковлеву принадлежала главная роль на валютном черном рынке. Но оперативникам еще не были ясны все детали: иногородние и заграничные связи «купцов», месторасположение тайников и т. д. Поэтому все трое оставались на свободе, не подозревая, что постоянно находятся в поле зрения спецслужб, и лишь в конце осени 1960 г. с небольшим интервалом во времени были задержаны с поличным.
Действующее законодательство давало право суду приговорить Рокотова и Файбишенко к 5–6 годам тюремного заключения. Но согласно принятому Указу Президиума Верховного Совета СССР, срок наказания за нарушение правил о валютных операциях и контрабандную деятельность был увеличен до 15 лет. Однако к этому времени Рокотов и Файбишенко оказались под арестом, и потому такая мера наказания не может быть применена к ним – в соответствии с общепринятой в мире юридической практикой закон обратной силы не имеет. Нарушение такого порядка неизбежно вызвало бы негативную реакцию за рубежом.
Тот факт, что в этом случае закону будет придана обратная сила, Хрущева нисколько не смущал.
По горячим следам выступления первого секретаря ЦК КПСС была подготовлена записка в Президиум ЦК с требованием и обоснованием необходимости изменить соответствующие статьи Уголовного кодекса РСФСР. В ней предлагалось применять по такого рода делам высшую меру уголовного наказания – смертную казнь.
1 июля 1961 г. Председатель Президиума Верховного Совета СССР Брежнев подписал Указ «Об усилении уголовной ответственности за нарушение правил о валютных операциях», допускавший возможность применения смертной казни. После этого события развивались стремительно. Заседавший неполных два дня суд при новом разбирательстве приговорил Рокотова, Файбишенко и Яковлева к исключительной мере уголовного наказания – расстрелу. И вот что показательно: если первые слушания наделали много шума и привлекли всеобщее внимание (в зале суда не могли разместиться все желающие), на этот раз средства массовой информации уклонились от сколько-нибудь подробного освещения процесса. Было решено ограничиться скупым тассовским информационным сообщением.
Вскоре все три «купца» были казнены. Так и закончилось это громкое «валютное дело». А та самая 88-я статья в «хрущевской» интерпретации была отменена только 1 июля 1994 г….
Это могла быть большая война
22 октября 1962 г. в Москве было получено сообщение о том, что президент США Джон Кеннеди в 7 ч. вечера сделает важное внешнеполитическое заявление по телевидению. Эта новость, поступившая по каналам разведки, вызвала переполох в Кремле, и было срочно созвано заседание Президиума ЦК КПСС. Открывая это заседание, Хрущев сразу заговорил о Кубе, куда к этому времени были доставлены советские войска и стратегические ракеты.
Как следует из сохранившейся записи этого заседания, для доклада был приглашен министр обороны маршал РЯ. Малиновский. Он первым получил сигнал от своей резидентуры о военных приготовлениях США, но считал маловероятным, чтобы американцы «что-то сразу могли предпринять». 42 ракеты среднего радиуса действия уже были привезены на Кубу, и часть из них готова к запуску. Доставлены были также 6 тактических ядерных зарядов «Луна» для полевых орудий и фронтовые крылатые ракеты ближнего радиуса действия. В пути, на кораблях, еще находились самые дальнобойные ракеты.
Советский лидер отнюдь не исключал военного варианта и полагал, что американцы «начнут действовать против Кубы». С самого начала применение атомного оружия рассматривалось как вполне реальная перспектива. Хотя речь шла лишь о тактических снарядах, нетрудно представить, к чему привело бы их использование.
До сих пор ведутся споры вокруг того, почему было принято решение о размещении советских ракет на Кубе. Известно, что не кто иной, как президент Кеннеди развернул беспрецедентную гонку ракетных вооружений.
17 марта 1962 г. КГБ сообщил советскому руководству, что в США закончена подготовка к новому вторжению на Кубу. Впоследствии информация об американских планах свержения Кастро полностью подтвердилась, когда стало известно о существовании плана Мангуста, разработанного ЦРУ и одобренного президентом Кеннеди. Этот план ставил целью ликвидацию режима Кастро. Это создавало атмосферу тревоги, в которой два месяца спустя, в мае, было принято решение о размещении советских ракет на Кубе, утвержденное Президиумом ЦК и Советом обороны после того, как было достигнуто соглашение по этому поводу с Фиделем Кастро и другими кубинскими лидерами.
Хотя Хрущев настаивал на том, что целью данной акции было лишь стремление защитить Кубу от американского вторжения, несомненно, что желание уравновесить положение, разместив под боком США советские ракеты, и устранить таким образом существующий стратегический дисбаланс было не менее важным мотивом.
22 октября, выступая по телевидению, Кеннеди объявил морскую блокаду Кубы, бросив серьезный вызов СССР.
25 октября Хрущев выдвинул план урегулирования кризиса, заявив о необходимости «демонтировать ракетные установки» при условии превращения Кубы в зону мира. «Дайте обязательство не трогать Кубу, – сказал он, имея в виду США, – и мы дадим согласие на демонтаж, а потом разрешим инспекции ООН проверить».
Послание Хрущева было переломным в урегулировании кризиса. В послании 25 октября впервые признавалось, что на Кубе есть советские ракеты. Советский лидер предлагал договориться, и в Вашингтоне это встретили со вздохом облегчения. Но на следующий день поступило новое послание Хрущева, в котором выдвигалось дополнительное условие: уберите ракеты из соседней с нами Турции, и мы вывезем ракеты с Кубы.
Умолчав о турецких ракетах в ответ на послание Хрущева от 27 октября, американская сторона взяла на себя негласное обязательство убрать их из Турции.
После того как 28 октября Хрущев ответил согласием на письмо Кеннеди, обошедшее молчанием вопрос о турецких ракетах, и начался вывоз советских ракет с Кубы, самая острая, чреватая войной фаза кризиса миновала. Предстояли еще трудные переговоры с Фиделем Кастро и другими кубинскими руководителями, которые были недовольны, что Советский Союз договорился с США за их спиной. В Гавану с дипломатической миссией послали одного из самых авторитетных советских руководителей А.И. Микояна, которому с большим трудом удалось уговорить кубинских лидеров, что достигнутая с американцами договоренность выгодна Кубе и гарантирует ее от интервенции. СССР пришлось пойти еще на одну уступку – вывезти с Кубы бомбардировщики Ил-28. Согласие на это поступило за несколько часов до пресс-конференции президента Кеннеди 20 ноября, на которой он должен был рассказать о состоянии советско-американских отношений. Незадолго до начала пресс-конференции, на которой Кеннеди заявил о снятии блокады, президент просил передать Хрущеву, что им отдан приказ об отмене наивысшей готовности в войсках. Аналогичный приказ последовал и с советской стороны. Так закончился Карибский кризис, хотя его отголоски слышались еще долгое время.
Гибель «К-129»
Дизельная подводная лодка «К-129» под командованием капитана 1-го ранга В.И. Кобзаря с экипажем более 100 человек и тремя баллистическими ракетами на борту вышла на патрулирование в Тихий океан 24 февраля 1968 г. и… исчезла!
