— Ты не понял. Я прошу тебя… присмотри, мало ли, если
что — помоги, за мной не пропадет.
— Может, мне на ней жениться? — усмехнулся
Афганец.
— Как же, — зло сказал Павел, — пойдет она за
тебя, мечтатель, — и пошел не оборачиваясь.
Я в окно смотрела, как они уезжали, и рукой махала.
Потом посуду собрала и стала ждать бывшего. Он не замедлил
явиться и к пирогам полез. Я его по рукам треснула и спросила:
— Чего пришел?
— Как чего? Проведать.
— Проведал? Вот и отдыхай.
— Кончился отдых. Приступил к исполнению. Говорят, Мотя
помер. Неужто правда?
— Ты меня допрашиваешь, что ли? — разозлилась я.
— Боже упаси, свои ведь люди.
— А то давай. Я расскажу, как ты с бандитами пил и
сведения им сообщал.
— Какие такие сведения? — удивился Валерка.
— Секретные.
— Да я ни одного секрета не знаю. Что ты выдумываешь? И
кому тебя допрашивать нужно? Ну, жили у тебя родственники из Москвы, и кому до
этого дело? Вон у Петровых из тридцать седьмой квартиры девять человек из
Душанбе приехали, живут, и никого это не волнует.
Я головой покачала и сказала:
— То, что ты тот еще хмырь, я знаю. Ума не приложу,
какая тебе от всего этого выгода?
— Да это только ты считаешь, что я эгоист и подлец, а у
меня, может, душа тонкая, нежная и вся изболелась.
— На какой такой предмет, интересно? — удивилась
я.
— А на предмет криминальной обстановки в городе.
Почистить не мешало наш городок. С Божьей помощью и управились.
— Вот гад, — ахнула я, — да ты хуже бандита.
— Чем это? — искренне поразился Валерка. —
Братвы убыло, так нормальному обывателю это только в пользу. Глянь, что
творится: все морги забиты, а какие люди лежат. Может, конечно, место им в
тюрьме, хотя морг тоже неплохо.
— Сукин ты сын, — покачала я головой, — а обо
мне ты подумал?
— Ну, о тебе есть кому думать, — ухмыльнулся
Валерка и к двери пошел.
* * *
Избавившись от бывшего, я в магазин сходила, а вернувшись,
занялась делами. Приготовила кое-какую закуску, шампанское в холодильник поставила,
потом с особой тщательностью оделась. В этот день мне хотелось выглядеть
хорошо.
На мой взгляд, удалось неплохо. Я улыбнулась своему
отражению в зеркале, вспомнила слова Павла: «У меня жена манекенщица», может,
она и красавица, но до меня ей точно далеко.
Убедившись, что все готово, я села в кресло и стала ждать.
Где-то через час хлопнула дверь, и в квартиру вошел Афганец, только для меня
вот уже год он был Алешенькой.
Он обнял меня, и мы немного постояли молча.
— Дурацкий план, — сказал он.
— Может быть, но сработал.
— Дурацкий план, и я дурак, что на него согласился.
— Ты умный.
— Ага. У меня за эти дни половина башки седой стала.
— Седина украшает мужчину, — засмеялась я.
— Я никогда так в жизни не боялся.
— Ничего особенно опасного. Я ведь знала, ты рядом.
— А я боялся, — сказал он, гладя мои
волосы. — Ни спать, ни жрать не мог, зубами клацал, как ты там, а ну как
на полсекунды опоздаю.
Ты ни разу не опоздал… Открывай шампанское.
Он разлил шампанское в бокалы, и я сказала:
— Что ж, мы выиграли. Город твой. Как это там
говорится, король умер, да здравствует король…
— И королева, — сказал он, поднимая бокал.
