– Так, ни о чем. Извини, – она промокнула глаза салфеткой. – Вчера обещала Сергею, что съезжу в детский дом, он видит в этом терапию. Мне нравится с ним разговаривать, он мне помогает. Лика вчера дала контакт, но я не хочу туда.
– И не надо. Не надо себя насиловать, что бы он ни говорил, положись на собственные ощущения.
– Угу, – Нина отложила салфетку в сторону. – Сегодня вечером я поговорю с Брэдом, мы кое о чем договорились в Калифорнии, а у него репутация человека, который не бросает слов на ветер.
– Он ведет все дела Круса. Ковальчук, скорее всего, тоже предпримет попытку. Давай закажем крабов?
Три дня спустя Нина сидела в приемной частной клиники в ожидании врача. Доктора в один голос убеждали ее, что она еще сможет иметь детей. Чтобы не тратить время впустую, она открыла ноутбук и занялась делами. Сосредоточиться под воркование двух молоденьких медсестер было непросто. Нина подняла голову, чтобы попросить их вести себя тише, но в этот момент одна из них сказал нечто такое, от чего Нина почувствовала холодок, пробежавший от макушки и по всей спине. Она встала и подошла к ним:
– Простите, я случайно услышала ваш разговор, скажите, а в какой дом малютки увезли этого младенца?
Медсестра удивилась и переспросила:
– Вас интересует малыш или непосредственно сам Дом малютки?
– Да, мне нужен адрес. «Ториченок энд фэмели» – это мой проект, и мне нужно переговорить с администрацией.
Нина не отдавала себе отчета, зачем. Просто была уверена: ей необходимо оказаться там сейчас, сию минуту.
– Запишите мне, пожалуйста, телефон заведующей и адрес.
Медсестра послушно зашла за стойку ресепшен и через некоторое время передала ей бумажку:
– Пожалуйста.
– Спасибо.
– Куда вы? Ваш прием через минуту!
Уже в дверях Нина повернулась и извиняющимся тоном произнесла:
– Любое свободное время доктора меня устроит, а сейчас я тороплюсь.
Нина перебиралась с одного конца Москвы на другой словно под гипнозом. Смотрела на проносившиеся за стеклом витрины магазинов и жмурилась от удовольствия. Она ехала по Ленинградскому проспекту, затем свернула на улицу Народного Ополчения, немного поплутала, повернув не на том перекрестке, но довольно быстро выехала на нужную узкую улочку с разбитым асфальтом, которая вывела ее к неплохо сохранившемуся кирпичному трехэтажному зданию. Над ним возвышались длинные черные трубы, скромная вывеска при входе подсказала Нине, что она на месте. Хотя здание само по себе было обыкновенным, у нее перехватило дыхание, и она поспешила внутрь.
Нина очаровала заведующую Софью Николаевну Полунину. Пожилая женщина, вопреки правилам, решила провести для нее экскурсию. Бродя по зданию со свежевыкрашенными стенами, Нина рассматривала дешевую мебель, голубые занавески с видимой невооруженным глазом штопкой, перехваченные самодельной лентой, цветы в разных горшках на подоконниках. Во всем чувствовалась рука хозяйки, женщины незаурядной, искренне любившей своих подопечных, но также ощущалась и явная нехватка денег, даже на самое необходимое.
– Мы государственное учреждение и вынуждены драться всеми правдами и неправдами за бюджет.
– Да, я вижу. Я думаю, мы сможем вам помочь, – взгляд Нины цепко выхватывал детали. – Можно мне увидеть детей?
Заведующая замялась:
– Вообще-то не положено: у нас детки маленькие, посторонним вход запрещен. Сами понимаете, вдруг зараза какая.
Нина взяла ее за руку:
– Я прошу вас! Я совершенно здорова, сама только что из клиники, в меня столько всего влили, что я совершенно стерильна.
Софья Николаевна явно колебалась, не зная, как поступить. Нина ей понравилась. В этой молодой женщине чувствовались сила и реальные возможности. Но порядок есть порядок… После недолгих колебаний она махнула рукой – только не к самым маленьким.
Они прошли в большую светлую комнату, в которой стояло около двадцати кроваток. Детки семи-восьми месяцев безмятежно спали. В углу около окна сидела нянечка с клубком шерсти и спицами в руках. Увидев вошедших посетителей, встала. Полунина махнула рукой – мол, не беспокойтесь. И в этот момент у нее в руках зазвонил телефон. Знаком попросив Нину подождать, она быстро вышла, чтобы не разбудить детей. Нина осталась одна, не считая неприметной нянечки, и огляделась. Сделав несколько шагов вперед, заглянула в кроватки. Обратила внимание, что младенцы в одинаковых ползунках и распашонках выглядят как херувимчики. Тихонько прошла между рядов, поправляя одеялки и заглядывая в личики. Когда она развернулась, чтобы пройти обратно, встретилась глазами с малышом, который лежал с открытыми глазами и пристально смотрел на нее. Нина почувствовала удары сердца так, словно оно буквальным образом выскочило из груди и забилось где-то в шее, и она непроизвольно положила руку на горло. Теперь они смотрели друг на друга. Он улыбнулся, вытащил руку, махнул и произнес звук, напоминающий «ма». Нина не могла пошевелиться, а нянечка, поднявшись с кресла, подошла к малышу и всунула ему в рот соску:
– Спи, рано еще, других сейчас разбудишь, егоза!
– Как его зовут? – спросила Нина шепотом.
– Сашка, – так же шепотом ответила нянечка и добавила: – Мать в родах померла, мужа не было, родственники про него и слышать не захотели.
Нина пыталась сдержать нахлынувшие эмоции, продолжая одной рукой держать себя за горло, а другой зажимать себе рот, но из глаз сплошным потоком катились слезы:
– Сашка…
– Уж больно вы чувствительная дамочка, у нас тут и не такого насмотришься.
Вернулась Полунина:
– Что с вами?
Нина помотала головой, не двигаясь с места. Она рассматривала малыша, который явно боролся со сном, будто боялся, что если он сейчас уснет, то, проснувшись, уже не увидит Нину.
– Пойдемте. Вам все-таки нельзя здесь находиться.
Когда они вернулись в кабинет, заведующая спросила:
– Может, чай или кофе хотите? У меня есть растворимый.
– Нет, спасибо.
Нина взяла себя в руки:
– Дайте мне список первой необходимости. Я решу это в кратчайшие сроки.
– Спасибо.
– И мальчик Саша… – Нина споткнулась на его имени.
– Саша Холопов, – помогла ей заведующая, – на которого вы обратили внимание?
Нина кивнула:
– Да, но скорее это он обратил на меня внимание, – и она улыбнулась впервые за долгое время. – Я хочу его забрать. Помогите все оформить.
Софья Николаевна понимающе кивнула, она не ошиблась в этой женщине:
– Я сразу почувствовала, что вы к нам не просто с визитом вежливости пожаловали.
– Да? – спросила Нина лукаво, – значит, вы более проницательная, чем я.
