– Пусенка, пора вылезать.
– Нет, – Даня ударил по воде ладошкой, брызги попали на Алину.
– Ах, ты меня забрызгал! А я сейчас поймаю кого-то, – Алина сосредоточилась на том, чтобы вынуть Даньку из ванны и завернуть его в полотенце. Она испытывала непередаваемые ощущения, когда его тельце доверительно успокаивалось в ее руках, а сильные ручки обвивали шею и сын прижимался к ней. Она вытерла непокорные кудряшки и поцеловала сына в шейку и в ручки, в ответ услышав заливистый детский смех. Неужели может так случиться, что этот самый любимый на свете человечек причинит ей боль? Надевая сыну пижаму, она спросила себя: скучает ли Андрей? Практически ежедневно он навещает сына, но ни разу за пять месяцев они не встретились.
Она, конечно, не позвонила тогда, он тоже никак не проявил себя, а теперь старательно избегает с ней встреч. Но Алина не была одинока, у нее был Даня и работа; и то, и другое требовало предельной концентрации.
О том, как тридцатичетырехлетняя женщина управляет своей строительной империей, в Москве ходили легенды. На джипе, который она преимущественно водила сама, Алина ежедневно объезжала свои стройки, и никто не знал, где и когда ее ждать. Она составляла перечень вопросов и рассылала их своим менеджерам. Она могла сесть в электричку и отправиться в пригород, чтобы послушать людей, о чем они говорят, чем довольны, а чем не очень. Прежде чем купить участок, она тщательно исследовала инфраструктуру. От нее и только от нее зависит стоимость квадратного метра в возводимом объекте. Стоило Алине заполучить желаемую землю, как она уже точно знала, что построит и чем в очередной раз удивит искушенную московскую публику.
Анжелика рассерженно ударила по рулю, когда вырвалась из длинной автомобильной пробки, поняв, что безнадежно опаздывает на самолет. Она заехала на заправку и, вынув шланг раньше времени, облила крыло машины бензином, заметив это, резко вывернула руку и облила себе ноги. Чертыхаясь, нагнулась, чтобы вытереть салфеткой туфли, и задела рукой пальто, оставив на нем пятно. Черт побери эти дороги!
Она устала жить на два дома. Ричард жил, как и прежде, чередуя столицы, но в его жизни Москвы стало меньше, а в жизни Милы Москва ушла на второй план. Дочка теперь ходила в школу в Лондоне и была под присмотром родителей Анжелики, которые поселились в небольшой квартирке на тихой улочке около Ковент-Гарден. А она была вынуждена летать на самолете, иногда дважды в день. Муж, надо отдать ему должное, проявлял исключительное терпение. А Анжелика не представляла, как уйдет с канала или продаст свою долю в «Ториченке» и засядет в родовом гнезде Ричарда. Сейчас у нее, как никогда прежде, было все, о чем она мечтала. Любимый и любящий муж, дочь, работа, родители, которые жили рядом с ними и приглядывали за внучкой, не хватало только самой малости, но и это не заставит себя долго ждать.
Из-за нерасторопности персонала на студии и из-за невообразимых московских пробок она не вернется сегодня в Лондон. Анжелика направилась к кассе заплатить за бензин, обратила внимание на журнал, взяла его с прилавка и быстро пролистала. Оплатив бензин и журнал, вернулась в машину с решением переночевать у Алины.
Алина тихонечко вышла из детской и осторожно притворила за собой дверь, когда раздался звонок консьержа. Алина раздраженно глянула на часы. Кто бы это мог быть?
– Анжелика Линт, – оповестил консьерж, и раздражение тут же уступило место радости.
– Пропустите.
– Ничего, что я к тебе непрошеной гостей?
– Скажешь тоже, гостья! А почему, интересно, ты представляешься Анжелика Линт?
– Так представил меня твой консьерж. Я на самолет опоздала, и, если честно, сил уже нет.
– Давай проходи.
– Я хочу чаю.
Анжелика прошла на кухню и бросила на стол журнал, купленный на заправке:
– Что скажешь?
Алина обернулась и, посмотрев на журнал, коротко прокомментировала:
– Да ну, ерунда.
– Да что ты?! Тебя сложно назвать неиссякаемым источником личной информации, но это общественное признание, между прочим! И получение профессиональной премии, лауреатами которой становятся лучшие из лучших, не может быть ерундой!
– Неужели ты веришь в эту чушь? Это Алена Левицкая.
– Ты с ней работаешь?
– Ну, в общем, да.
– Так хорошо, ненавязчиво и профессионально донести до людей нужную информацию может только Левицкая.
Алина накрыла стол: сыр, томаты, вино. Наполнив бокалы, Анжелика подняла тост:
– За тебя!
– Лика, перестань!
Анжелика выпила вино и поставила бокал на стол:
– Как ты?
– Замечательно. Оказывается, в разное время жизни у женщины меняются приоритеты. Скоро уже полгода, как мы расстались, а все мои мысли заняты сыном и работой.
Анжелика выразила сомнение:
– Не верю, что ты не переживаешь и не ждешь его.
Алина ощутила такой острый приступ боли, что, опустив глаза на журнал, который так и лежал на столе, смяла страницу, где было написано о ней.
Она была так глупа. Хотела, чтобы они были суперпарой, и ей не приходило в голову, что из этого выйдет. Она часто задавала себе вопрос: «Что же я сделала со своей жизнью?» Надо взять себя в руки, пока Анжелика не заметила ее переживаний. Хотя и скрывать их нет никакого смысла. Он ей нужен. Но у него теперь собственная жизнь.
– Не жду. У нас не могло ничего получиться. Да, была страсть, кто-то называет это любовью, но этого недостаточно, чтобы жить вместе.
Прислонясь к двери, с усмешкой в глазах, Анжелика спросила:
– Недостаточно для того, чтобы счастливо жить вместе?
– Да. Должно быть еще кое-что.
– И что?
– Не знаю, ты можешь не так меня понять… это обычная история. Мужчина средних лет открывает для себя традиционные ценности.
– Не гневи бога, Алина! – Анжелика явно рассердилась. – Ему плохо, он устал сражаться с ветряными мельницами!
– Да?! А почему все жалеют Андрея Димчинко и никто, включая мою подругу, не хочет понять меня?
Алина ощутила такой прилив гнева, что встала и прислонилась к стене, чтобы успокоиться и дать пройти резкому спазму в голове. Она вспомнила тот вечер, когда он сообщил ей обыденным тоном о своей измене. И снова пережила чувство унижения при мысли, что ее обманул человек, которому она безоговорочно доверяла и безумно любила. Как это простить?
– Он потерял все! – Анжелика не унималась, – а ты даже поговорить с ним не соизволила.
– Глупости!
На долю секунды Алина ощутила огромное желание позвонить мужу и сказать одно короткое слово: «Приезжай». Но вместо этого осталась стоять неподвижно, разрываемая жалостью, любовью и гневом.
