Около восьми утра Алина пробиралась на машине сквозь пробки к офису. Притормозила около станции метро, дав возможность Анжелике расположиться рядом с ней.
– Фу, привет, я боялась опоздать и задержать тебя. Вот здесь все за последние десять дней, – Анжелика бросила папку на заднее сиденье машины. – Можно наше собрание на субботу перенести? Я Милку к зубному записала. Нину беру на себя.
– Я не против. А что ты решила: замок будем покупать или театр?
– В субботу скажу, ладно? Ты как? В порядке?
– Да, все как всегда. Я поворачивать сейчас буду.
– Алиночка, тогда я здесь выскочу, – поцеловала в щеку, – ну, тогда до субботы, да? – у Анжелики зазвонил телефон, она выключила звук, но отвечать не стала.
Алина обратила на это внимание. Высадив Анжелику, сделала громче музыку.
Анжелика выглядит замечательно, столько энтузиазма. А все потому, что занята любимым делом. А я? Что я делаю? В девять – первая встреча, в одиннадцать – вторая, в тринадцать – встреча в банке, в шестнадцать – совещание, день расписан до самого вечера. А затем она займется текущими делами «Ториченка» и разберет бумаги, которые передала Анжелика. Скорее всего, к полуночи будет дома. На работе над ней Артур, который всегда будет заниматься собственными делами, не вникая в ее деятельность, но с особым рвением требуя прибыль. Под ней – сотрудники, за которыми нужен особый контроль, чтобы добиться от них результата. А посредине она, Алина Латурина, самая молодая женщина-руководитель. Девочка для битья. Алина начинала понимать, что тоска по собственной компании выходит за рамки допустимой.
Анжелика вышла из машины и поспешно набрала номер:
– Прости, пожалуйста, я разговаривала. И тебе доброго утра, ты уже на работе?
Она со счастливой улыбкой слушала собеседника, потом сказала:
– И я тебя целую, до вечера.
Закончив разговор, Анжелика направилась в сторону метро. Впереди еще много дел, а вечером она пригласит к Миле няню и встретится с Лешей. Встреч с Геной она избегала, так как чувство вины превысило чувство наслаждения. Леша – агент, который помог им найти помещение, приятный молодой человек, не обремененный семьей и легкий на подъем. Они встречались почти год, и Анжелика ревностно охраняла эти отношения ото всех. Не то чтобы она не доверяла подругам, просто не видела необходимости представлять им своего мужчину, за него замуж она тоже не собиралась. Они всего-навсего хорошо проводили время вдвоем.
Иногда Анжелика встречалась с мамой. Их нынешние встречи не были похожи на предыдущие.
– Ты очень изменилась. Это твоя новая жизнь… – мама многозначительно закатывала глаза.
– Мам, а что ты думаешь о моей жизни?
– Я всегда говорила Стасику, что ты гораздо сильнее, чем он думает.
– Честно говоря, я не чувствовала в себе силы, пока не пришлось ее применить.
– Будь аккуратнее. Не допусти, чтобы бизнес превратился в панацею. Ты сейчас так увлечена, что можешь забыть, что ты женщина, что у тебя ребенок. Зачем нужны деньги, если нет возможности получать от них удовольствие? Зачем нужна работа, из-за которой ты перестаешь быть женщиной? Да и зачем тогда мужчины, если ты взваливаешь на себя все эти заботы?
На лице Анжелики отразилось замешательство. Ее мама, которая лучше всего умела по-светски пить кофе и ухаживать за собственным супругом, рассуждала как бизнес-гуру.
– Ты достаточно времени уделяешь Миле?
Мамочка, а вот это уже перебор! С рождения Милы Анжелика была неразлучна с дочерью. Только полгода назад у нее появилась няня-помощница, соседка Тамара Ивановна Глущенко, вышедшая на пенсию педагог начальных классов. Она встречала Милу после школы, кормила обедом, приготовленным Анжеликой накануне, и следила за выполнением домашнего задания. Мила ходила на музыку и на танцы. Музыкальная школа была в соседнем дворе, и они с Тамарой Ивановной ходили туда пешком. А на танцы Милу возила Анжелика. Свое расписание Анжелика составляла с учетом расписания дочери и уже ловила себя на том, что чувствует себя загнанной лошадью, по несколько раз за день пересекая Москву. И ни разу Анжелика не обратилась за помощью к маме!
– Мам, хочешь правду?
– Конечно, – ответила мама, не будучи уверенной, что действительно хочет услышать ее.
– Я никогда не осуждала и не обсуждала тебя и твои действия. Но я точно знаю, как не должна вести себя мама, женщина, жена. В моей жизни все будет по-другому.
– Какая глупость! – мать взяла ее за руку и печально улыбнулась. – У меня нет необходимости убеждать тебя в обратном, но я по-настоящему счастливая женщина. Я знаю, что так не принято в нынешние времена, но ты очень многого лишишь себя, отказавшись от мужа и традиционной семьи.
Послышался телефонный звонок. Анжелика ответила. Ее речь была отрывиста, тон деловит, она отдала указания и положила трубку в карман.
– Отец будет гордиться тобой. Я расскажу ему о твоих успехах. Ты так похожа на него…
«Все время, – подумала Анжелика с горечью, – я жалела мать, а теперь она жалеет меня. Но я-то по-настоящему счастлива».
22
– Ты мне нужна сегодня вечером.
Марина скорчила гримасу. Она только что вернулась домой и ответила на телефонный звонок мужа, стоя в пальто. Тон Андрея не подразумевал отказа. Мама, зашедшая проведать дочь, стояла рядом.
– Я надеюсь, это ненадолго: у меня мигрень.
– Понимаю. Но сегодня следует явиться.
– Хорошо, – промямлила Марина в трубку и, разъединившись, тут же набрала другой номер:
– Димочка, сегодня все отменяется. Прости. Угу, – выражение ее лица поменялось, черты лица приобрели мягкость, она чувственно улыбалась в трубку. – Хорошо. Жду. Целую.
– Я знаю, что я делаю! – Марина вызывающе смотрела на мать.
– Нет, не знаешь! Марина, это опасная игра!
– А мне плевать! Я что, не имею права на счастье?!
Мать всплеснула руками:
– Тоже мне счастье!
– Мама, оставь меня в покое, – Марина угрожающе прищурилась, – это моя жизнь, и мне не пятнадцать, чтобы слушать нотации!
Как объяснить матери, что после стольких лет душевных терзаний благодаря Диме она снова чувствует себя женщиной. Марина не задавалась вопросом, что именно она испытывает к нему – любовь, страсть или просто увлечение. Какая разница! Ей хорошо, как никогда прежде, зачем же ей отказываться от него? Вопреки предостережениям матери, ни у Андрея, ни у Никиты подозрений на ее счет не было. Она была в этом уверена.
– По регламенту – с супругой. А если бы у меня не было супруги? Кому нужны эти правила?
– Ну, у вас же она есть, Андрей Всеволодович.
– Посмотри, так нормально? – Андрей натянул пиджак на тонкий свитер.
