– Привет, – поцеловал в щеку. – Я привез тебе кое-что из Лондона.
Браслетик, очень изящный и, наверное, дорогой. Алина залюбовалась.
Андрей ловко застегнул его на ее запястье.
Значит, он был в Лондоне!
– Спасибо. Но мне неловко принимать такой подарок, мы не так близко знакомы.
– Не будь ханжой. А ты была в Риме?
– Да. Очень красивый город!
Позже Алина, как ни старалась, не могла вспомнить, о чем они говорили за ужином, что ели, кто останавливался, чтобы поздороваться с ними. Она помнила его случайные прикосновения, его взгляды. Она была околдована им. Глядя на него, представляла, как он ее целует, встретившись с ним глазами, краснела. Когда же их руки случайно соприкоснулись, оба почувствовали, как между ними пробежал электрический разряд, но продолжали сидеть и разговаривать о чем-то и ни о чем, так как слова не имели уже никакого значения. Андрей прервал сладостное мучение с хрипотцой в голосе:
– Давай уйдем отсюда?
Она кивнула:
– Да.
В машине, вжавшись в сиденье, она рассматривала затылок Стаса, боясь повернуть голову в сторону Андрея. «Теперь он про меня подумает, что я легкодоступная. И что? Но это же неправда! Да к черту, что он подумает! А его жена? Плевать! Уверена? Уверена!»
Машина остановилась около служебного входа в гостиницу. Андрей помог ей выйти, и они, преодолев расстояние в несколько шагов, оказались внутри. Андрей достал ключ и вставил его в замок одного из лифтов. Ей показалось, что он как-то по-особенному посмотрел на нее. Она молчала, пока он открывал дверь номера на последнем этаже, ждала, пока включал свет. Он провел ее в комнату. Усадив на диванчик, спросил, не хочет ли она что-нибудь выпить. Получив отрицательный ответ, сел перед ней на корточки и взял ее руки в свои. Поцеловал.
Он был нежен и груб одновременно. Она взлетала и утопала в его объятиях. Они занимались любовью снова и снова, испытывая непередаваемые по накалу эмоции. Позже, когда ее голова покоилась на его груди, он сказал:
– Такое ощущение, что я первый раз в жизни занимался любовью.
Алина засмеялась:
– Я хочу верить в то, что ты первый раз занимался сегодня любовью.
– Что ты чувствуешь сейчас?
– Мне кажется, что я знаю тебя давным-давно. Я тебя придумала и ждала, – сказав так, она уткнулась носом в его шею. Ее смущал его пристальный взгляд.
Утром стало ясно, что эта ночь их изменила. У него на плече лежала ее голова, когда он попытался пошевелить пальцами руки и не смог, то почувствовал себя совершенно по-особенному. Она же, открыв глаза, подумала, что просыпаться в его объятиях вполне естественно.
После премьеры Полницкий проснулся знаменитым, и его успех Нина эксплуатировала без устали. Помимо многочисленных предложений и сценариев, которые были направлены на ее адрес, они получили мощную поддержку в лице Закематова. Последнему работать с Мишей понравилось, и он собирался возобновить сотрудничество в других кинопроектах. Нинины же планы опережали их возможности. По крайней мере, так казалось Мише.
Офис, который Нина арендовала в центре Москвы, в бизнес-центре класса А, представлял собой трехкомнатное помещение. Ресепшен с секретарем, на стенках – фотографии из любимых Нининых спектаклей и фотографии с Мишиных съемок и шоу. Вторая комната – переговорная – с большой плазменной панелью, проектором, столом с глянцевой столешницей и хромовыми ножками, вокруг которого уместились восемь удобных кресел. В кабинете Нины – письменный стол с аккуратными стопками бумаг и папок, моно блок, ноутбук, большое кожаное кресло белого цвета, двухместный диван, кофейный столик, еще одна плазма и несколько стеллажей, заполненных папками. В то время, когда основная масса московских офисов заполнялась сотрудниками, Нина уже выпивала четвертую чашку чая в кабинете.
– Нин, в работе три картины, шоу, спектакли и концерты, которые мы подтвердили полгода назад, у нас физически нет времени на мюзикл! – Мишка лежал на диване.
Нина подняла взгляд на часы, которые висели над дверью – она безнадежно опаздывала.
– В этом бизнесе, если не сделаешь ты, сделают тебя!
– Ты хоть что-нибудь понимаешь в мюзиклах?!
– Почему ты раньше не спрашивал меня, понимаю ли я что-нибудь в продюсерской деятельности? Кстати, «Продюсерский центр RSI» – тебе нравится название?
– А что это означает?
– Неважно.
– Ну, если неважно, зачем спрашивать мое мнение?
Нина встала и, склонившись над ним, поцеловала в нос:
– Мишка, хватит зудеть. Посмотри, как все хорошо складывается!
Миша и не собирался спорить. Но и сдаваться не хотел:
– Ты себя загонишь и меня заодно. Отдыхать тоже надо. Я о тебе переживаю. Ты мало спишь, мало ешь, много работаешь и ни с кем не встречаешься, разве можно так жить?
– Так не можно, Миша, так нужно жить! Чтобы держать себя в оптимальной форме! Подумай, кстати, об этом!
– Нина! Ха-ха-ха, как смешно, я скоро забуду, как выглядит женщина!
– Ой, не надо, ладно, видела я твою мамзель.
Миша слегка зарделся:
– Вообще-то, это Катя. И у меня самые серьезные намерения.
– Ну да, раз тебе предыдущих трех браков не хватило, стоит попробовать еще раз, а может, и не раз.
– Все-то ты про меня знаешь, а вот я про тебя ничего.
– У нас с тобой обязанности разные.
– Нин, ну скажи, кто он?
– Миш, мне пора, сегодня надо еще музыку наложить, сценаристам обещала – завтра утром крайний срок. Напоминаю, что двадцать третьего «Ториченок» участвует в фестивале, ты там нужен. Я проверила график, – Нина подмигнула ему и вытащила из-под стола спортивную сумку.
Нина, как никто другой, отдавала себе отчет в том, что без физической нагрузки мышцы достаточно быстро теряют тонус и, соответственно, фигура меняется не в лучшую сторону. Пять дней в неделю по полтора часа она занималась в спортзале.
– Давай, до вечера.
Мишка посмотрел в ее сторону и невольно залюбовался стройными длинными ногами в голубых джинсах:
– Удачи.
Нина опаздывала на занятие по теннису, ее тренер опять будет недоволен.
– Опоздание на десять минут, Нина. Это выброшенные из жизни десять минут!
«Пошел ты! – раздраженно думала она. – Это мои деньги!»
Она стояла на своей половине корта, мышцы болели после двух недель перерыва.
Мимо ее ракетки просвистел мяч, она сделала слабую попытку его отбить, но промахнулась.
– Нина! – упрекнул ее тренер. – Не спи!
– У меня все болит!
– Я знаю, – ответил он, не моргнув глазом. – Надо нагрузить, и завтра будет легче!
