Вся ошибка прежних комментаторов заключалась в том, что они приняли как символ веры, что руссы – это германцы. Между тем религия, обычаи, весь уклад жизни восточных славян были совершенно иными, чем у германцев. Наконец, не поняли, что физически германцы не могли торговать, идучи из Скандинавии в Каспийское море: не существовало такого товара, который мог окупиться на тысячеверстном пути.
Что касается Византии, то и она познакомилась с настоящими варягами-германцами значительно позже, через посредство Руси, пропускавшей в Византию отряды варягов, которые ехали наниматься на службу в Царьград.
Из всего вышесказанного вытекает, что ни один западный источник не знает германской Руси. Не имея исторических данных, норманисты старались найти подтверждение своим идеям в… филологии. Указывали, например, на существование области Рослаген в Швеции и видели в этом имени намек на существование там германской Руси.
Как оказалось же, имя это вошло в употребление в Швеции только с… XIV в., не говоря уже о том, что корень искомого слова – не «рос», а «рус», ибо «Россия» – это грецизированная форма исходного корня «рус».
Далее. В том, что финны называли шведов «руотси», узрели доказательство того, что германское племя Русь передало свое название северным славянам, – предположение, поражающее своей нелогичностью.
Во-первых, «Русь» и «руотси» не одно и то же. Тождественность их надо еще доказать, а во-вторых, похожие названия – еще не доказательство их тождественности. Существовало, например, государство франков, но это не значит, что это были французы.
В-третьих, шведы сами себя «руотси» не называли и не могли передать своего прозвища, ибо его не употребляли. В-четвертых, финны отлично знали разницу между шведами и славянами. И называли последних и называют доныне «венаа[6]».
Как могут существовать подобные «аргументы» в XX в. в научном обиходе, понять невозможно. Все эти и подобные им филологические «доказательства» – плод нелепейших фантазий, позорящих и филологическую, и историческую науку, поэтому от рассмотрения их мы отказываемся.
Подобные попытки не могут скрыть главного: источники Запада не знают германской Руси совершенно, и это понятно, ибо германская Русь никогда не существовала.
Зато западноевропейские источники сохранили множество сведений о существовании на Западе славянского племени Русь. Это племя располагалось там до 1168 г., когда оно окончательно было покорено германцами, исчезло с поля истории и было забыто.
Однако русская летопись в 1113 г. знала о существовании в юго-западном углу Прибалтики среди других варягов и племени Русь. И, чтобы не дать подумать, что речь идет о варягах-германцах, добавила: «к Руси». Что именно эта Русь была славянами, мы узнаем из «Жития» епископа Оттона Бамбергского, первокрестителя поморских славян.
Два обстоятельства позволили имени западной Руси скоро там утратиться: 1) уничтожение самостоятельности племени, подчинение его германцам и 2) существование других названий, употребляемых в отношении их.
Особенно важную роль играло имя «руги». Это очень древнее имя: уже Тацит в 98 г. н. э. упоминает его, и именно в этом углу Прибалтики. Современный остров Рюген на самом деле называется «Ругин[7]», ибо был населен ругами. Жили руги также на материке поблизости.
Что руги и русины одно и то же, показано не только в «Житии» Оттона Бамбергского, но и косвенно очень древними немецкими хрониками. Они, например, называют княгиню Ольгу не «регина руссорум», а «регина ругорум». В славянстве же княгини Ольги сомневаться не приходится, принимая во внимание в особенности недавно найденный отчет легата, присутствовавшего в 957 г. в Царьграде на приеме княгини византийским императором. Там прямо сказано, что она «из славянского племени кривичей».
Другим синонимом древних руссов был «русины». Русские летописи, говоря о людях, называли их «русин», «русины», а землю их – «земля Руська». В латинской транскрипции писалось это – «рутены», что удержалось в немецком языке до настоящего времени. На этом языке жители Карпат – славяне – называются «рутены». А язык их – «рутениш».
Славянство ругов не подвергается никакому сомнению, если принять во внимание Адама Бременского, Титмара, Гельмольда, Саксона Грамматика и др. В древних немецких хрониках, актах, письмах мы нередко встречаемся с именами «руззи», «руцци», «рустици» и т. д. Все они касаются славянского племени руссов, ибо свидетельство этого (прямое или косвенное) всегда имеется рядом – в текстах. Мы не останавливаемся на этом подробно, ибо тема эта будет нами разработана особо в другом месте.
Таким образом, вековая загадка разъясняется просто и исчерпывающе: посланцы новгородских и других северных племен были направлены к варяжскому племени Русь, жившему в западном углу Прибалтики. Эти варяги были славянами. За князем этих славян была замужем дочь новгородского князя Гостомысла – Умила. За ее сыновьями, чтобы возобновить угасшую по мужской линии династию Гостомысла, и явились посланцы. Это племя Русь иначе называлось еще ругами. В конце XII в. руги были покорены германцами, и имя «руги» (а равно и «рутены» или «русины») совершенно исчезло с поля истории и было забыто. Столетиями позже придумали германское племя Русь, чтобы как-то понять слова летописца и удовлетворить шовинистические чувства немецких ученых, призванных создавать русскую науку.
Однако истину не упрячешь: на Западе остались следы «призвания варягов», но они были потеряны. В 1956 г. пишущий эти строки обратил внимание в газетной статье, а затем, в 1957 г., в 6-м выпуске «Истории руссов» на неопубликованную находку Ю. П. Миролюбова. Оказывается, имеется книга француза Мармье «Письма о севере» (X. Marmier. «Les letters sur le Nord»[8]), изданная им в 1840 г. в Париже, а затем в 1841-м в Брюсселе. Этот французский исследователь, не имеющий, к слову сказать, никакого отношения к спору антинорманистов с норманистами, во время посещения им Мекленбурга, т. е. как раз той области, откуда был призван Рюрик, записал среди песен, легенд, обычаев местного населения также и легенду о призвании на Русь трех сыновей князя славян-ободричей Годлава. Таким образом, еще в 1840 г. среди онемеченного населения Мекленбурга легенда о призвании бытовала. Призвание варягов запомнили не только на Востоке. Помнили и на Западе, откуда вышли.
Конечно, призванные варяги ничего общего со скандинавами не имели. Не были они и германцами. Иначе память о происшествии давно уже была бы официально закреплена. Сохранилась она в завуалированной форме, потому что касалась не победителей, а побежденных.
Имеется еще один глухой источник об этом же событии. К сожалению, этой редкой книги автору еще не удалось найти. Но нет сомнения, что она не в единственном экземпляре. Книг должно быть больше. Не находили, потому что не искали.
Из всего вышесказанного вытекает, что роль варягов в истории Руси была совсем другая, чем до сих пор думают. Прежде всего призванные варяги были славянами, явились только три брата со своей дружиной и не могли оказать никакого особого влияния в силу своей малочисленности и национальности: они немедленно растворились в местном восточнославянском море. Варяги же неславяне принимались время от времени на военную службу и также не оказали никакого влияния из-за своей малочисленности, подчиненности и изолированности от населения (им не доверяли и их сторонились).
