– Работаем с соседями, – сказал Каюров.
– Да что ты! – желчно произнес Сергей. – Долгонько жевы с ними работаете. И как соседи?
– Выстрелы слышали, испугались и затаились, свет погасили.
– Врут, – уверенно заявил Сергей. – Даже самые трусливые выглянули бы в окно, прячась за шторами, тем более без света. Потрясите их хорошенько, ну там, на жалость надавите, а еще лучше – скажите, будто в городе появилась банда, которая грабит благополучных жителей и при этом безжалостно их убивает. Думаю, это подействует, так как на месте семьи Спасских может оказаться любая семья в таунхаузе.
– Да пойми ты, не хотят люди идти в свидетели.
– Ладно, дальше. Что племянница?
– Чертовщина с племянницей. Ребята брали ее в аэропорту, когда она прилетела из Египта...
– Брали? – рассмеялся Сергей. – То есть вы предъявили ей обвинение на основании анонимки?
– Обвинения не предъявили, собирались допросить. Но на ребят напали вооруженные парни, хотели отнять девушку, а ей помогли бежать двое неизвестных. Что после этого прикажешь думать о племяннице?
– Не знаю. Я там не был, верить на слово вашим ребятам не могу. Так вы ее упустили?
– Да. Теперь ищем. Качаем фирму, друзей.
Сергей попрощался с ним, пожелав удачи, и позвал Рената, воркующего с Майей. В джипе он поставил ему диагноз:
– Я понял: у тебя рефлекторные центры срабатывают на женские ноги. Зяблик, это самый неудачный подход к выбору подруги, поэтому ты всегда промахиваешься.
– Зато получаю эстетическое удовольствие, – отмахнулся тот, поворачивая ключ в зажигании.
Едва мужчины уехали, Майя подкатила к бабушке:
– Ба, дай трубку позвонить. Тебе же Сергей оставил телефон.
– Как ты собираешься звонить, если не помнишь ни одного номера?
– Один помню. Мне очень нужно предупредить...
– Не дам, – убирая со стола посуду, твердо сказала та.
– Ба, ну всего один малюсенький звонок. – Взмолилась Майя. – Двадцать секунд...
– Нет, – отрезала бабушка. – Разве ты не слышала, что говорил Сережа? Никаких звонков, никому. Я потеряла всех, боюсь потерять и тебя.
– О, моя бабушка, оказывается, боится, – сказала Майя, уложив подбородок на плечо старушки. – Двадцать секунд, ба. Звонок не успеют запеленговать.
– Ты дура или прикидываешься?
Грубость из уст бабушки? Майя опешила:
– Ба, ты назвала меня дурой?!
– А кто ты есть? – с незнакомой интонацией произнесла Маргарита Назаровна. – Тебя встретила милиция, потом два каких-то мерзавца. В вас стреляли. Это что, просто так? Тебе мало? Или ты знаешь больше, но не говоришь?
Майя не узнавала свою бабушку. Всегда степенная, воспитанная, любящая, мягкая... Откуда у нее взялась эта сталь в голосе?
– Ба, что я могу знать? – пролепетала Майя, опустившись на стул. – Просто мне надо позвонить одному человеку...
– Подождет твой человек, – отрезала Маргарита Назаровна.
Только Лариса села в машину, как нарисовался вчерашний молодец, наклонился, положил локоть на окно, улыбнулся:
– Привет.
– А, это ты... – протянула Лариса. – Чего тебе?
– Подруга не звонила?
– Нет.
– Позвони, а? Очень она нужна.
– Да звонила я вчера сто раз. – Но телефон Лариса достала, набрала номер, послушала, сунула ему трубку под ухо. – На, слушай сам.
– А еще раз? – настойчиво спросил он.
– Ой, – застонала Лариса, нажала на вызов. – Не отвечает, потому что мобила сигнал не принимает. Выключила телефон, наверное.
– Почему? – наивно поднял он брови.
– Да откуда же я знаю! Слушай, милый мальчик, мне это надоело. Ищи ее как-нибудь без меня.
– Извини, – отступил он с наглой улыбкой и удалился.
Только Лариса вставила ключ в зажигание, как еще один нарисовался. Исключительный мужчина. То есть таких невзрачных и запущенных она вообще исключает из своего поля зрения.
– Вы Лариса Куликова?
– Была ею и, надеюсь, буду.
– Капитан милиции Каюров, – он раскрыл перед ее лицом удостоверение.
Лариса покривила пухленькие губки, накрашенные дорогой помадой, озадачилась, какого черта к ней мент прицепился?
– Что нужно? – лениво вымолвила она.
– Мне нужна ваша подруга Майя...
– О-о-о! – вырвался у неё стон. – Как вы мне все надоели!
– Кто – мы?
– Мужики, которым нужна Майя. Ну при чем тут я? Не я же вам нужна? Почему вы ко мне пристаете?
– А кто еще приставал?
– Да только что один... – Лариса высунула личико в окошко, поискала глазами и указала пальцем. – Вон тот, в черных дешевых джинсах, белой футболке и жилете... Эй, куда вы?
Но Каюров уже бросился догонять молодого человека, а тот то ли услышал топот ног сзади, то ли что-то почувствовал – оглянулся. На него на всех порах несся незнакомец. Молодой человек, не зная, что за идиот хочет его догнать, не стал рисковать и побежал как сейчас.
– Психи, – констатировала Лариса, трогая машину с места. – Хоть из дома сбегай. Может, и правда удрать куда-нибудь подальше?
Когда Ренат очутился в магазине женского белья на проспекте Калинина, у него загорелись глаза и потекли слюнки.
– Будьте добры, покажите бюстгальтеры для молодой женщины вон из тех, – указал он на весьма дорогие лифчики. Сергей даже ахнул. – Второй номер, объем восемьдесят пять сантиметров. Цвет предпочтительно черный... белый тоже давайте, ей пойдет, оттенит загар. И трусики... э... размер сорок второй, тех же цветов. И вон тот гарнитур... Нет-нет, желтый, с черным кружевом.
Он щупал, вертел, восторгался какой-то маечкой на бретелях... Сергей скрестил руки на груди и только головой вертел, глядя то на товар, то на Рената, то на продавщицу, сделавшую комплимент, не ему, разумеется:
– У вас прекрасный вкус.
– Еще бы, – буркнул Сергей. – У него вкус самца.
– Беру, – сообщил Ренат и отправился к кассе.
– А Маргарите Назаровне кто трусы и все прочее будет подбирать? – идя за ним, ворчал Сергей.
– Извини, в бабушкином белье я не разбираюсь, доверяю тебе, сделать выбор – сказал Ренат.
Сергей посоветовался с продавщицей, затем снова отправил Рената в кассу. Наконец, они вышли на улицу с покупками.
– Ну ты и спец... – протянул Сергей. – На глаз размер определил, я б так не смог. На фига столько бабок потратил?
– Ты разве не любишь смотреть на женщину, одетую в тонкое, изящное белье? – удивился Ренат.
