Амбарцум не проснулся, только хрюкнул и повернулся на бок, спиной к источнику света. Сергей присел на кровать, направил на Хабурова пистолет и, нежно взяв его за плечо, почти как женщину перед актом любви, повернул на спину. Тот не проснулся.
– Амбарцум, – позвал его шепотом Сергей. – Амбарцу-ум...
У того на месте глаз образовались две щелочки. Но пистолет и незнакомую рожу Амбарцум разглядел, сделал попытку вскочить и собрался закричать...
– Тихо, не глупи, – на улыбке сказал Сергей. – Я щедрый, пули не пожалею. Лежи смирно. Ручки подними... Молодец.
Держа его на мушке, Сергей начал отступать к окну, со словами:
– Мы поговорить пришли, а то днем ты слишком занят. – Достигнув подоконника, он громким шепотом позвал, не называя имени: – Алё! Ты где?
– Здесь, – отозвался Ренат.
– Держи руку.
Ренат вцепился в руку, Сергей рывком затащил друга на подоконник, после чего вернулся к потрясенному Амбарцуму, сел на кровать у его ног и бросил через плечо:
– Внизу бодрствует охранник, составь ему на время компанию. – Ренат ушел, Сергей приступил к делу. – А теперь давай поговорим. Вы застрелили парня инвалида, Алексея, а он был моим лучшим другом...
– Я?!! – вытаращился Амбарцум.
– Ну не ты сам, так твои люди, но, полагаю, при тебе.
– Меня оболгали! – воскликнул Амбарцум.
Заметив, что Хабуров при всем испуге владеет собой, Сергей решил, чтобы его запугать, изобразить психа, который скорбит по другу и жаждет отомстить его убийце. Он потряс пистолетом перед носом Хабурова.
– Лучше молчи, – сказал Сергей сурово. – Я не разрешал тебе открывать пасть. А знаешь ли ты, что перед смертью Алешка рассказал мне по телефону, как вы его завербовали караулить клиентов на отстрел? Он понял, что вы его прикончите. Его и Глеба Спасского.
– Не знаю такого, – выкрикнул Амбарцум. К этому времени он уже имел бледный вид, да у любого человека под дулом пистолета душа в пятки убежит.
– Не надо слов, – процедил сквозь зубы Сергей. – Алешка велел мне, чтоб я отплатил вам за его смерть. И я отплачу. Теперь говори ты, я послушаю.
– Я ничего об этом не знаю, клянусь, – панически лепетал Амбарцум. – Какой отстрел? У меня своя фирма... банно-прачечная.
– Знаю. Я все знаю. Только, стирая простыни, домик в центре города не отгрохаешь...
– У меня широкий профиль, разнообразная сфера услуг. Чистка ковров, мягкой мебели... Послушай, это не я. Я к убийству не имею отношения...
Вернулся Ренат:
– Охранник решил отдохнуть.
Теперь опасаться было некого и можно Амбарцума прессовать по полной программе. У Сергея перекосило лицо от злобы, губы подрагивали, как у конченого психа. Граждане в курсе, что у многих после горячих точек едет крыша, Сергей на это и рассчитывал, когда цедил:
– Я пришел узнать, кто убивал Алешку, моего друга, а не слушать про твои услуги. Я пришел узнать, кто убивал Спасского, с которым Алешка вместе воевал. Имена! Говори!
– Да кончай ты его, – вымолвил Ренат скучным тоном, подыгрывая Сергею. – Все равно узнаем.
– Но я не виноват! – закричал Амбарцум. – Я не убивал!
– А кто, тогда? – страшно заорал Сергей в ответ. – Кто убивал? Колись!
– Спроси у Шеи. Думаю, он знает...
– Врешь, паскуда! – И Сергей прицелился. – Ты главный.
– Нет-нет, подожди, прошу тебя! – будто заслоняясь от пули руками, умолял Амбарцум. – Я не очень честный человек, сознаюсь, но убивать... я этого не делал. Расскажу все, что знаю.
– Все-таки знаешь, – чуток опустил пистолет Сергей.
– Немного, – подхватил Амбарцум. – Мне ведь тоже аркан на шею накинули...
– Кто? Имена называй.
– Меня убьют... Ты не знаешь этих людей...
– Не скажешь мне их имена, я тебя самого убью.
– Пархоменко. Савелий Семенович. За глаза его зовут ПСС. Он приставил ко мне Шеина, по прозвищу Шея, чтоб я всегда был под присмотром.
– А зачем?
– Ну, он через мой комбинат отмывает деньги через офшор...
– То есть дает тебе бабки, ты их закидываешь за границу, потом они возвращаются в виде инвестиций, но уже законные, я правильно понимаю?
– Да... примерно...
– Не боишься? Копнут – а у тебя миллионы переправленных бабок. Откуда взял, спросят.
– Для этого открываются фирмы-однодневки. Деньги кидаются на счета этих фирм, сразу переводятся, а фирмы закрываются. Потом в другом банке открывается счет, когда надо. Этим занимается Писарь, мой секретарь, вернее, тоже человек ПСС, а я... я получаю небольшие проценты за то, что подставляю себя.
– А чем занимается ПСС?
– Заведует пенсионным фондом.
– У пенсионеров крадет? – скептически хмыкнул Сергей. – Какие ж там бабки, откуда?
– Извини, – Амбарцум выставил ладонь, – меня это не касается. Меньше знаешь, крепче спишь.
– Адрес, телефон.
Амбарцум как из пулемета выпалил все наизусть, Ренат записал. Сергей опустил пистолет, задумался, словно переваривая услышанное. В любой психологической тактике существуют свои нюансы, например: человек видит потухший вулкан, расслабляется, тут-то его и лови, что и сделал Сергей:
– Допустим, ты сказал правду. Ну а как ты объяснишь, что по твоему приказу пытались выкрасть старушку из больницы? Ее должны были доставить к тебе.
Было заметно, что Амбарцум лихорадочно размышляет. Но придумать за короткое время благовидную причину, которая убедит психа, нереально. Он потер кончиками пальцев онемевшие губы, потом растерянно развел руками.
– Черт, – выругался Амбарцум, – один раз я помог и... Этот случай совсем из другой сферы.
– Ты нас за идиотов держишь? – развязным тоном сказал Ренат. – Сфера одна, потому что старушка – мать Спасского, которого убили. Она случайно осталась живой, в момент убийства лежала в больнице. И вдруг ее похищают.
– Я выполнил просьбу...
– Чью? – перебил Сергей.
– Одной женщины, – Амбарцум сглотнул неприятный комок. Стыдно было сдавать женщину, но своя рубашка ближе к телу. – Валентины Шестрюк. Старуху должны были доставить не ко мне, а к ней, то есть на дачу ее отца, и там запереть.
– Что она собиралась с ней делать?
– Не знаю, не спрашивал. Мне какая разница? Просила красивая женщина...
– А племянницу Спасского Майю кто отбивал у милиции в аэропорту?
– Тоже по просьбе Валентины... мои ребята.
– Хороши у тебя ребята, стреляют по людям, – сказал Сергей.
